было решено?
Мария не ответила. Роберт начал приходить в себя. Лори почувствовала на плече руку Стивена.
— Поехали домой, там все обсудим и решим. — Он посмотрел на брата. — Вы с Марией тоже приезжайте, как только сможете. Надеюсь, ты в состоянии вести машину?
Роберт, слегка поморщившись от боли, насмешливо ухмыльнулся.
— Не хуже тебя, братец, — пробормотал он.
Стивен развернулся и, ведя Лори под руку, пошел через толпу рабочих, провожавших его одобрительными возгласами. Они сели в машину. По дороге в Коннорс-Корт Лори искоса посматривала на Стивена. Она испытывала необычайную гордость за него. Такой стойкий, сильный. Все рабочие болели за него, и она тоже. Он и ее чемпион.
— Больно? — спросила она.
— Жить буду. Только давай оставим разговоры на потом, хорошо?
Он накрыл ладонью ее руку, словно испугавшись, что она может обидеться.
Фрида Коннорс пришла в ужас, увидев племянника — грязного, помятого и в крови.
— Ради бога, что случилось, Стивен? На тебя напали?
— Можно сказать и так, тетя, — ответил он. Он не успел ничего добавить — послышался шум двигателя, и в следующую минуту появились Роберт и Мария.
Будь Лори в другом настроении, она непременно постаралась бы запомнить все хорошенько, особенно выражение лица Фриды, чтобы посмеяться потом с тетей и дядей. Но сейчас ей было не до того. Как ни удивительно, до Фриды до сих пор не дошло, почему оба племянника явились в таком виде.
— Ну, что бы там ни случилось, я уверена, вы справились с хулиганами, — сказала она.
— Да, справились, — отозвался Стивен. — Не могли бы вы заказать пока что-нибудь освежающее для дам, а мы с Робертом пойдем приведем себя в порядок? А потом у нас будет серьезный разговор.
— Конечно, дорогой, — ответила Фрида. — А Лори, может быть, расскажет мне, что происходит, и представит меня твоей знакомой?
— Вам ее представляли, мэм, — заговорила Лори, когда братья ушли. — Помните ту загадочную испанку на балу? Это сеньорита Мария Лоренцо, знакомая Роберта.
Принесли чай, они втроем уютно устроились за столом, попивая из чашек и обмениваясь любезностями.
Фрида попыталась, было узнать подробнее, что случилось с братьями. Лори сослалась на каких-то пьяных матросов, которые были на верфи. Впрочем, гораздо больше Фриду интересовала Мария — как она познакомилась с Робертом.
— Он был у нас в гостях, — сказала Мария, — и мой отец был поражен его познаниями в виноделии.
Интересно, подумала Лори, как бы он его сейчас встретил, если б узнал, что Роберт отец ребенка. Или, может, он уже знает? А где ребенок и что с ним?
Наконец спустились вниз Стивен и Роберт, умытые, аккуратно одетые. Они заглянули в комнату, где сидели женщины, и пригласили их в библиотеку. Лори вошла туда с тяжелым сердцем. Мария, войдя, молча кивнула Роберту, тот вытащил из кармана какие-то фотографии и протянул их Стивену.
— Это мой сын. Посмотри на него как следует, и тогда скажешь, можно ли сомневаться в том, что я его отец и что Мария говорит правду.
Лори вытянула шею, глядя на снимки. На них был трехмесячный ребенок, копия Роберта, только с блестящими черными глазами, как у Марии. На фотокарточках она держала сына на руках, и одного взгляда было достаточно, чтобы понять — это мать со своим ребенком.
— Я не сомневаюсь, — холодно произнес Стивен. — Я верю, что леди говорит правду. Но где же сам ребенок? Как она его оставила в таком возрасте?
— Его зовут Роберто. Он у моих родных. Мария замолчала, неуверенно глядя на Роберта. Тот заговорил:
— Мария сначала отказывалась сказать, кто отец ее ребенка, и ее отправили с теткой в Европу, как она уже говорила. План был такой: отдать ребенка на усыновление, но Мария, как только в первый раз увидела сына, решила, что ни за что с ним не расстанется. Кроме того, ее отец страстно хотел внука, наследника винной империи Лоренцо.
Роберт криво усмехнулся.
— Ты-то хоть понимаешь, брат, что семья Марии намного богаче нашей? Если бы я предложил ей руку, имея только наше жалкое наследство, это было бы воспринято как оскорбление…
— Роберт, не надо, — тихо проговорила Мария.
— Тогда решили, что тетя скажет, будто это ее сын, но Мария и думать не хотела об этом. В конце концов, она пошла к отцу и во всем призналась. Был страшный скандал, а потом он потребовал, чтобы она встретилась со мной и спросила, как я собираюсь поступить.
— И как же ты собираешься поступить?
Роберт взял руку Марии и поднес к своим разбитым губам.
— Мы с ней поженимся, вот и все.
— И таким образом решаются все твои проблемы, да? — с нескрываемой горечью произнес Стивен.
— Не совсем. — Роберт пристально посмотрел на брата. — Мария отказывается наотрез привозить ребенка в наши холодные места. Если я хочу быть с сыном и с моей обожаемой Марией, то должен жить в Испании и принять предложение ее отца — он предлагает работать вместе с ним. Все состояние перейдет потом Роберто. Тяжелая доля, не правда ли?
В его голосе слышалась привычная ирония. Нашел время шутить, подумала Лори. Стивен нахмурился еще больше. Роберт, увидев это, запальчиво воскликнул:
— Да убери ты эту постную мину с лица, ради бога! Хорошо хоть Мария мне верит, и мы в самое ближайшее время поженимся. Я хочу законным образом переписать все на тебя и избавиться от всего этого раз и навсегда. Верфь меня никогда не интересовала, и я с великой радостью порушу все хитроумные планы отца. Мы собираемся уже сегодня встретиться с адвокатом, и чем быстрее все будет оформлено, тем лучше. Я жду, не дождусь, когда поеду в Испанию, мне хочется увидеть сына.
Стивен продолжал стоять с каменным лицом. Роберт как будто даже утратил свой обычный апломб.
— Да ты пойми, Стивен, черт тебя побери, я от всего отказываюсь! С работой ты всегда справлялся лучше меня, и мы оба это знаем. Дела на верфи вел так, как я не мог и мечтать, так что я ни о чем не жалею. Ну, как, по рукам, брат?
Лори была уверена — Стивен, как он ни упрям, не откажется. Через несколько минут Роберт с Марией ушли, и они остались вдвоем. Он обнял ее и несколько мгновений молчал. Потом, глядя ей в глаза, хрипло проговорил:
— Вот все почти и разрешилось. Я знаю его хорошо — он, если что решил, на попятную не пойдет, а Слейтер оформит все так, что и не подкопаешься. Роберт получил то, что хотел, мы оба в выигрыше, я тоже получил почти все, что хотел.
— Почти? — прошептала Лори, догадываясь, на что он намекает, и почти со страхом ожидая, что он, наконец, скажет все, что она жаждет услышать.
— Почти, — повторил он. — Семья Марии наверняка устроит в Испании пышную свадьбу. В таких семьях всегда блюдут традиции, несмотря ни на что. У Роберта свои резоны поскорее жениться, он хочет быть с женой и сыном. Нас с тобой ничто не подгоняет, но дело в том, что мне надо быть там как родственнику со стороны жениха и мне бы очень хотелось, чтобы со мной поехала моя невеста.
— У тебя нет невесты, — сказала Лори.
— Ну, так будет, если ты скажешь «да».
Он мгновение помедлил и заговорил снова, взволнованно, страстно:
— Согласна ли ты, Лори, любимая, стать моей женой и жить со мной до конца наших дней? Клянусь, я сойду с ума, если ты мне откажешь.
— Нет уж, я этого не хочу, поэтому лучше скажу «да». — Она умолкла, потому что их губы встретились
