Итак, у Нигера Хоппеса несколько часов форы. Я заторопил Вестера.
Он пытался говорить, но напрасно. Его рука протянулась как бы для того, чтобы показать мне что-то, и бессильно упала... Глаза покрыла пелена. И все-таки с последним сверхчеловеческим усилием прошептал:
— Карта... дырка... от булавки, — и потерял сознание.
Сейчас я ничего не смог бы сделать для него. Я встал, убрал мой сорок пятый и стал искать карту. Шарил по столу, вытаскивая ящички, опрокидывая все на пол... Боже мой! Боже мой! Ничего! Все еще ничего!.. Он пытался указать мне пальцем... Где?.. Что?..
Я вернулся к истерзанному. Мне хотелось закричать на него, потрясти его... И вдруг я увидел на животе его фартука большой карман, а в нем — отличную дорожную карту.
На юге оказались сотни Лесвиллов: деревушки, пункты, четыре дома у пересечения дорог...
Вспомнил о булавочной дырочке. Расстелил карту на столе и стал ощупывать ее поверхность кончиками пальцев. По-прежнему ничего. Расположил карту против света и сантиметр за сантиметром начал просматривать ее поверхность. Мне понадобилось еще долгих пять минут, чтобы, наконец, обнаружить крошечное отверстие от булавки... след, оставленный человеком, который, глядя на карту, сделал этот прокол. Наверное, случайно, когда Агрунски показывал Вестеру место.
Я сунул карту в карман, придвинул к себе телефон и позвонил Чарли Корбинету. Черт возьми, снимет ли он когда-нибудь трубку?! Наконец-то! В его кабинете слышались посторонние голоса.
— Это Тайгер. Вы можете говорить?
Он почувствовал, что у меня что-то важное и срочное, но отозвался индифферентно:
— Разумеется, дорогой друг.
— Чарли, я узнал место!
Было слышно, как участилось его дыхание, но он сделал усилие, чтобы сохранить прежний тон:
— Да-да, продолжайте... Буду очень счастлив помочь вам.
— Нет, спасибо, на это нет времени! Хоппес опередил нас. Ему удалось выпытать у Клода Вестера... Он обошел фликов и пробрался к нему. Вестер нуждается в помощи.
— Хорошо, я понимаю. — Чарли знал, что в такой манере разговор бесполезен, но продолжил: — Ваш друг пытается соединиться с вами по телефону.
— Дэйв?
— Вот именно. Вы должны позвонить вашей невесте... Это, кажется, важно.
— Вы пытаетесь задержать меня на этом месте, так, Чарли?
— Только ради вашей пользы, старина. — Однако тон его вдруг лишился уверенности. — Они жаждут узнать, что вы бросили это дело.
Жаль, он не мог видеть моей безрадостной улыбки.
— Чарли, я оставлю название места здесь на столе и посмотрим: найдете ли вы Агрунски раньше меня. У вас такие же шансы, как и у Хоппеса, только у него огромное преимущество во времени.
Я повесил трубку, нацарапал название Лесвилл на блокноте, который отыскал на письменном столе, и ушел. Дверь была закрыта снаружи. Я посмотрел замки, у Нигера Хоппеса не было особых затруднений с ними.
Но теперь другое дело. В настоящий момент он, вероятно, трясет всех своих агентов, чтобы найти этот Лесвилл.
Я бросился в машину и отъехал от дома. Но не успел я завернуть за угол, как услышал сирену полицейской машины, подъезжающей к дому Вестера.
Предупрежденные Чарли по радио, они примчались сюда, чтобы успеть меня захватить.
Камилла понимала, что сейчас не время для объяснений. Она смотрела прямо перед собой. Что касается меня, то я сворачивал с одной второстепенной дороги на другую, направляясь к аэродрому, находящемуся на другом конце города.
Наконец, высморкавшись очередной раз, Камилла выдала мне жалкую улыбку:
— Я могу тебе помочь?
— Наблюдай за дорогой, из-за этого дождя я плохо вижу.
— Куда мы едем?
— В аэропорт.
Она заметила разветвление, указала мне его и спросила:
— Ты нашел своего друга?
— Да... в сущности, я должен был обнаружить труп. — И я коротко рассказал ей о том, что произошло у Вестера.
Она задрожала от ужаса:
— Прости меня... в такого рода делах... я... не на месте.
— Брось! Мы почти у цели.
Камилла вытерла слезящиеся глаза.
