Так пронзительно вспыхнул в памяти тот горячий вечер, когда все началось. И брат был здесь — если б знать! — совсем рядом и живой.
- По-вашему, я испытывал удовольствие при виде гибели.
Она перебила:
- Может, и не удовольствие, но вы были как одержимый.
- Нормальная реакция!
- Нет, как одержимый, от вас прямо волны какие-то.
Он перебил:
- Одержимый чужой смертью? Это очень странно, — Петр Романович пристально смотрел на девушку, — очень интересно. — и вдруг ощутил что-то липкое на пальцах, на ладонях. и запоздалую резкую боль. Кровь?.. Это бордовый ликер, он смешался с кровью. Варвара вскрикнула.
- Извините, я нечаянно раздавил. такое хрупкое стекло.
- Вы поранились?
- Пустяки, до свадьбы заживет, — отделался неуместной банальностью.
- Ничего себе, какая сила!
- Это нервы.
- Да что вам тот наркоман — брат? — услышал он уже вдогонку; он спешил остаться один. «зализывать раны», — подумалось насмешливо, и вновь прозвенела «поэзия»: «Что никогда в церковной тишине не пропоют над нами Аллилуйя».
25
Из протокола осмотра места происшествия следовало: на полу возле убитой лежали чайные розы (девять штук), чуть поодаль, ближе к комоду — стеклянная ваза с остатками воды, а под качалкой — спортивная шапочка со следами крови. Брызги и лужицы (смесь крови с водой) по всему полу.
Преступник или имел ключ от входной двери, или Маргарита открыла кому-то «своему» (и в том, и в другом случае действовал, так сказать, «свой»), и они прошли в отцовскую комнату. Судя по обстоятельствам (компания «свидетелей» в соседней квартире), имело место не хладнокровно рассчитанное, а непредумышленное убийство в порыве ярости, страсти, мании — не исключена и провокация со стороны больной проститутки, которая получила не меньше пяти ударом тупым предметом в области темени. Смерть наступила в промежутке с 19.00 до 19.40, когда труп был обнаружен Петром Острогорским.
— Ваше время, Петр Романович, — уточнил следователь с удовлетворением. — В семь часов вы ее препроводили в последний путь, через сорок минут нашли труп.
(Адвокат сумел нажать на нужные пружины, давнее «дело» было поднято с «нулевым», в общем-то, результатом: «Ничего новенького», — констатация Антона Антоновича.)
- Я помню: когда Маргарита появилась во дворе — почти сразу и Подземельный с дежурства, — на ней была желто-черная бейсболка, надетая козырьком назад.
- Ну и что?
- Она сняла ее и держала в руке, потом положила на колени, когда села в качалку.
- Ну и что? («Вот заладил!») В течение «эпизода» шапочка упала и запачкалась в крови. Или вы ее считаете тем «одушевленным» предметом, который то исчезал, то появлялся?
- Да нет, но странно.
- Странно доверять пьяным фантазиям. Если они вообще были высказаны, а не придуманы вами.
- Фантазии медика постепенно становятся реалиями. Он спросил у меня перед самым уходом, вне всякой будто бы связи с предыдущим: «Знаешь, какой у американчиков любимый спорт?» И сам ответил: «Бейсбол».
Наступила пауза, которую в конце концов нарушил Петр Романович:
- Если вы в третий раз спросите: «Ну и что?».
- Спрошу.
- Здесь какой-то намек. Как раз в духе Ивана Ильича такого рода головоломки, недомолвки, двусмысленности.
- Да все понятно. — Следователь позволил себе слегка расслабиться. — Преступник зверски убивает проститутку, чтобы похитить спортивную шапочку, а заметив, что она запачкана, кладет обратно.
- Вы утрируете. Но мотив и вправду непонятен — если мой брат не убийца, а жертва, как оно впоследствии и оказалось. Установлена группа крови на носовом платке, обнаруженном у Павла?
- Третья, не его.
- Чья?
- Ну, у Подземельного третья группа.
- Вот видите! Брат положил орудие убийства в карман и запачкал свой платок.
- Что за орудие? — рявкнул Антон Антонович,
- Мертвая голова.
- Ага, черная магия, могила, череп, черти.
- Но как вы объясните…
- Вы должны объяснить! И не колдовские какие-то штучки, а свою действительную роль в серии убийств! — Следователь достал из кармана брюк платок в клеточку («сыщик» так и замер!), обтер вспотевшее лицо, успокаиваясь. — Я тут кое с кем переговорил, да и из протокола следует: нажима не было, ваш брат признался добровольно. Самооговор из выгоды? Не вырисовывается. И если он не убийца, — выдержал паузу, — то покрывал очень близкого ему человека.
- То есть меня?
- Ну, может друга, — снисходительно (и подчеркнуто неубедительно) уступил Антон Антонович.
- А вам не приходило в голову, что Павел насчет меня мог искренне заблуждаться?
- Я дал вам пять дней для защиты, прошло два.
Загнанным зверем ощущал себя философ, но объективно не мог не признать: не до конца закоснел в казенной рутине этот уставший от «криминала» человек, который вдруг сказал:
- На пятьдесят процентов я уверен в своей правоте, защищайтесь.
- Воздвигайте версию, я разрушу ее контраргументами.
- Посмотрим. По показаниям свидетелей, вы не были знакомы с Маргаритой Страховой. Не были — до пятого июля девяностого года, когда она пришла к вашему брату, который отсутствовал, и вы познакомились.
- Ко мне в тот вечер среды пришла другая женщина.
- Какая еще?..
- Бывшая жена Ангелевича Светлана Николаевна. Муж подтвердит: он видел, как она выходила от меня. И у него нет причин меня выгораживать — после этого они развелись.
Следователь был озадачен, но продолжал с иронией:
- Оказывается, вы ходок такого размаха.
- Не было у меня никакого размаха в любовных связях и нет, наведите справки. Однако отправная точка ваша верна. В среду Маргарита действительно познакомилась с кем-то из нашего дома.
- Из чего это вытекает?
- Не имея телефона, девушка должна была придти к брату без звонка, так они условились. И тем не менее позвонила. Она была уже занята, понимаете?
- Нужны доказательства.
- Пожалуйста. Я сказал ей по телефону, что брат болен, чуть ли не в горячке, и когда вернется из Завидеева в Москву — неизвестно. Но она неожиданно приходит уже через день — зачем?
- Беспокойство о здоровье жениха?
- Позвонила бы. И в пятницу она о его здоровье не спрашивала.
- Но как-то объяснила свое появление?
