проснулась христианская обусловленность. А это все тот же ум. Все тот же тупик.
– То есть, ты хочешь сказать, у Витамина были банальные игры ума? – спросил я.
– Я хочу сказать, – Петя-эзотерик сделал паузу и снисходительно улыбнулся, – Вадик, не обижай женщин и ещё пиши книги. Хорошие книги…
***
Вновь в гостях у Витамина. Не видели его недели три. У Витамина незримые, но глобальные изменения. Даже воздух в его жилище, кажется, стал другой.
На этот раз мы вдвоем – я и Иван. Гарсон должен подойти позже. Звоним.
Дверь открывается и оттуда выпархивает крепкая, коротко-стриженая женщина, лет тридцати. На женщине мешковатая темно-синяя юбка до пят.
Мило улыбаясь, женщина простреливает нас беглым взглядом и скрывается на лестнице.
Появляется Витамин. Машет рукой – заходите.
Вид у него мечтательный, даже грустный. Совсем не тот Витамин, которого мы все знаем!
– Ты в порядке, не помешали? – спрашивает Иван.
– Нет, нет, – Витамин трясет головой, будто стряхивает наваждение.
Заходим. И здесь изменения.
В коридоре, со стены, смотрит маленький Кришна. Только не синий, «ортодоксальный», а белый, как все мы. Младенец мило улыбается и как будто благословляет нас своей маленькой пухлой ручкой.
Странный образ. Никогда не видел, что бы Кришна кого-то благословлял, как христианский святой.
– Это Богомладенец Иисус, – говорит мне Витамин, проследив за моим взглядом.
– А-а-а, – понимающе киваю головой.
– А эта женщина, что была у тебя, с Богородичного Центра? – спрашивает Иван.
– Да, – просто отвечает Витамин, – сестра Кристина, с Парковой 28… Ну, там находится церковь Божьей Матери.
– Витамин, – Иван делает дебильное выражение лица, – мы, конечно, рады, но ты уж слишком сильно в небо не беги. Всё постепенно, постепенно…. Сейчас Гарсон подъедет.
– Что ты, чувак, – восклицает Витамин, – подозреваете, что я стал фарисеем. В Богородичном Центре полная свобода. Так что, пусть едет…
Вот и Гарсон. Удивленно смотрит на Богомладенца Иисуса.
– Откуда у тебя Кришна? Я такой образ нигде не видел.
– Это не Кришна, – отвечает Витамин с улыбочкой, – это Богомладенец Иисус.
– Богомладенец Иисус?! А разве есть такой образ? Это из какой церкви?
– Из какой церкви? – Витамин внезапно становится хмурым, – какая разница из какой, разве это суть важно.
– Секрет фирмы, да? – допытывается Гарсон.
– На вопросы праздного блядского духа не отвечаю, – вдруг выдает Витамин.
– Как, как ты сказал?! Какого духа?! – Гарсон хохочет.
– Витамин. Какая муха тебя укусила? – спрашивает Иван. – Может, нам лучше уйти.
– Нет-нет, – с мукой в голосе восклицает Витамин, – это я так, сублимирую… Чай будете?
Сидим на кухне. Витамин заваривает чай.
– Очень хороший образ, – говорю я. – Богомладенец Иисус похож на Кришну. Да. Дай Бог, чтобы этот образ сработал на соединение Запада и Востока, христианства и индуизма.
– Дай Бог, – подхватывает Иван. – Аминь!
Витамин резко разворачивается в нашу сторону.
– Я вас всех люблю, – говорит он, – простите.
Удивленно разглядываем Витамина.
– Да-да, конечно, мы, это, тоже, – бормочет Иван.
– Может, того, – подмигивает Гарсон.
– Да, конечно, – почти одновременно говорим мы с Иваном.
Курим.
Трава немного слабее, чем была до этого. Гарсон говорит – новый урожай. Иван предлагает читать вслух священные книги. Библию, Коран, Бхагавадгиту. По одной главе с каждой книги.
Однако ни Корана, ни Бхагавадгиты, ни даже Евангелия у Витамина не оказывается.
Витамин читает нам отрывок из книги Береславского. Что-то про агаппы любви. О Высшей Любви сказано хорошо, нет слов. Ну, вот какое-то двойственное чувство у меня от всех его книг.
Великая Любовь, что подобно дождю падает на добрых и злых – это прекрасно! Но, скажите мне, причем тут проклятые попы из Московской Патриархии и нечестивые матери!
Попили чай. Ещё курнули. Второй раз «зацепило» хорошо.
Витамин опять меняется в лице. Причем, в худшую сторону. Лицо приобретает зловещий оттенок – как тогда, когда я его первый раз увидел на «крокодилах».
– Гарсон, чашечку чая! – громко говорит Витамин.
– Я не Гарсон, я Олег.
– Ха, не Гарсон, – хихикает Витамин, – Гарсон, Гарсон. И братец твой масон, а мама – блядский дух.
Витамин истерично хохочет:
– В рифму, блин, в рифму.
– Ты дурак, Витамин, – на удивление спокойно отвечает Олег-Гарсон. – Полный дурак. И знаешь, почему? Потому что не управляешь своим злым языком. Витамин: язык твой, враг твой. Запомни. Язык твой, враг твой.
– Друзья, – примирительно говорит Иван, – пойдемте в комнату, какую-нибудь музыку медитативную послушаем.
Идем в комнату. Витамин остается на кухне.
– Ну, дурак, – бормочет Гарсон, сам роется в кассетах Витамина, ищет медитативную музыку.
И тут с кухни несется жуткий вопль. Топот. Витамин влетает в комнату. Глаза у него наполнены ужасом. Левой рукой он держит свой высунутый язык, правой машет так, словно отбивается от роя ядовитых невидимых насекомых.
– У-у-у-у! – воет Витамин.
Мы вскакиваем. Никто ничего не понимает. Витамин воет, от его воя становится жутко. Происходящее напоминает нереальную фантасмагорию, дьяволиаду.
– Братишка, что с тобой, ответь? – Иван растерянно бегает вокруг скачущего и отчаянно машущего рукой Витамина.
Гарсон приходит в себя первым:
– Это измена, – говорит он, – галлюцинация. Нужна холодная вода. Где тут ванна?
– Справа от кухни, – отвечаю я.
Гарсон бросается в ванну. Появляется с небольшим пластиковым ведром в руке.
– Держите его.
Мы с Иваном держим Витамина за плечи. Витамина мелко трясет. Гарсон льет ему воду на лицо, на голову.
Витамин медленно приходит в себя. Смотрит на нас детскими удивленными глазами, словно впервые видит. Начинает с нами здороваться за руку.
– Что с тобой было? – допытываемся мы.
– Язык…
Едва Витамин произносит это слово, как все начинается по-новой: жуткий вопль, танцы с высунутым языком, круглые от ужаса глаза. (Позже Гарсон скажет, что Витамин был похож в этот момент на пляшущую индуистскую богиню Кали.)
Тащим Витамина в ванную. Льём ему на голову воду. Витамин постепенно приходит в чувство. Опять со всеми здоровается. Проходит в комнату и даже садится на диван.
Про язык уже не спрашиваем. Витамин даже пытается шутить, хотя лицо у него белее мела. Вроде бы
