(Отшатывается от окна и падает на руки поспешившего ее поддержать Крейера. Разражается рыданиями, но тотчас же испуганно вскакивает и указывает пальцем на дверь.)
Смотрите! Смотрите! Она не одна! Смотрите же! Смотрите!
(Все поднимаются с мест. Элиас в этот момент появляется на балконе. Ракел вырывается из рук поддерживавшего ее Крейера и бросается к Элиасу.)
Ракел. Мама! мама!
Элиас. Она встала?
Ракел. Да, да!
Элиас. И идет?
Ракел. Да, да! Но она не одна!
Элиас. Неслыханно!
Ракел. Только не тревожь отца!
Элиас. Нет! Я вылезу на крышу! Я с колокольни возвещу всем!
(Быстро уходит.)
Ракел. Куда ты! У тебя же нет лестницы!
(Ответа нет. Всеобщая тревога.)
У него же нет лестницы.
Крейер (делает успокаивающий жест и говорит шепотом). Тише!
Епископ (шепотом). Слушайте!
(Все слышат, как из церкви доносится пение: «Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!».)
Все (опускаются на колени и повторяют шепотом). Он знает! Он знает!
(Входит Клара. Она вся в белом. Идет очень медленно. Глаза ее устремлены на церковь. Она останавливается и протягивает руки навстречу пению.)
Все священники (хором тихо вторят пению). Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!
Ракел (с балкона). Отец идет!
(Слышно, как он поет сильным и радостным голосом: «Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!». Звук колокола и множество голосов, поющих «Аллилуйю», сливаются с его пением. В этом многоголосом хоре такая сила, что кажется, будто поют многие тысячи. Пение нарастает, потому что люди стекаются из рощи, спеша к дому пастора. Несколько мгновений кажется, что от этого пения весь дом поднимается ввысь. Санг появляется на пороге. Его лицо освещено вечерним солнцем. Все встают, уступая ему дорогу. Он протягивает обе руки навстречу Кларе стоящей посередине комнаты. Она тоже протягивает к нему руки; он идет прямо к ней и обнимает ее. Песнь ликующе звенит над ними. Комната наполняется народом. В дверях и за дверями, на балконе толпятся люди. Некоторые заглядывают в окна. Вдруг Клара медленно опускает голову на плечо Санга и бессильно поникает всем телом. Пение прекращается. Только колокол продолжает звонить.)
(Клара делает усилие, стараясь выпрямиться. Она поднимает голову и пристально смотрит на Санга.)
Клара. Когда ты вошел... вокруг твоей головы было сияние... мой любимый!
(Снова поникает головой, руки ее падают, все тело снова бессильно опускается.)
Санг (стоит неподвижно, поддерживая Клару; кладет руку на ее сердце. Наклоняется над нею; он как будто удивлен. Потом поднимает глаза к небу и говорит по-детски просто). Неужели так надо было?
(Опускается на одно колено, чтобы положить себе на другое колено ее голову. Еще раз всматривается в ее лицо и бережно кладет на пол. Поднимается и снова смотрит на небо.)
Неужели так надо было? Или... или?..
(Хватается за сердце и вдруг падает.)
(Ракел, все время стоявшая в оцепенении, с диким криком бросается на колени.)
Крейер. Что он разумел под этим «или»?..
Братт. Я еще не понимаю... но он умер от этого...
Ракел. Умер? Не может быть!
(Колокол продолжает звонить.)
Занавес опускается.
Вторая часть дилогии была издана впервые в 1895 году; в том же году появилось второе издание; третье — в 1900 и четвертое — в 1916 году. Пьеса включалась во все норвежские собрания сочинений Бьёрнсона. К началу 20-х годов столетия пьеса была переведена на немецкий, французский, итальянский и испанский языки. В России она впервые была издана совместно с первой частью в 1907 году. Примечательно, что в 1919 году вторая часть «Свыше наших сил» была издана Театральным отделом Наркомпроса в серии зарубежных пьес на революционную тему.
Первая постановка пьесы была осуществлена парижским театром «Творчество» в 1897 году. В ноябре 1899 года состоялась премьера в Национальном театре в Кристиании и в копенгагенском Народном театре.
Эта драма Бьёрнсона вызвала ожесточенные дискуссии в западноевропейской критике; во многих странах цензура запрещала ее постановку на сцене. Со специальной статьей, посвященной дилогии, выступил Ф. Меринг. Он писал: «Конечно, Бьёрнсон имеет весьма странные представления о средствах разрешения социального вопроса, и как только выступает Элиас Санг, дело становится безнадежным.
Но рабочее собрание между рабочей депутацией и фабрикантом Хольгером во втором, прения фабрикантов в третьем – всё это свидетельства в своем роде мастерского дара наблюдения и изображения. Мы не знаем даже, что можно сравнить с драмой Бьернсона в современной драматургической литературе; она является крупным прогрессом даже в сравнении с «Ткачами», которые показывают нам только первые начатки того, что Бьёрнсон cyмeл изобразить уже в значительно более высокой исторической фазе развития».
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Элиас Санг.
Ракел Санг.
Пастор Братт.
Пастор Фалк.
Отто Херре.
Андерс Колл, по прозвищу Полевая мышь.
Эльза, по прозвищу Свиная шкура.
Слепой Андерс, Ханс Бро, Пер Стюа, Ханс Улсен, Хенрик Сэм, Аспелюнд – рабочие.
Xолгер, Анкер, Му, Юхан Сверд, Кетил, Блум – фабриканты.
Xалден, архитектор.
Кредо, юноша 18 лет.
Спера, его сестра 15 лет.
Глухонемой.
Человек в коричневом.
Рабочие, женщины, дети, фабриканты.
