Фалк. Прошлое, Ханс Бро, всегда более виновно, чем новое. Но виновные в том, что сейчас происходит, есть и среди них и среди нас.
Ханс Бро. Нет! Вся вина только на них! На тех, кто живет наверху!
Фалк. Нет, не вся!
Многие голоса. Нет, вся! Вся!
Фалк. Неужели вы осмелитесь сказать, что вы ни в чем не повинны?
Все. Да, да! Ни в чем ее повинны!
Фалк. Вы обижены и потому озлоблены. Я ничего больше не скажу. Но если вы хотите добиться примирения, постарайтесь немного иначе взглянуть на своих противников. Не считайте всех разбойниками.
Ханс Бро. А если они и есть разбойники?
Многие голоса. Да, да! Настоящие разбойники! Да!
Фалк. Но разбойник был и на кресте. И разбойник может обратиться.
Пер Стюа. Хищные звери, вот они кто!
Фалк. Тем хуже для них. Но я еще кое-что скажу вам: предоставьте богатым заносчивость и наглость! У них в руках сила, и каждый ожидает от них грубого применения силы. Не будьте же глупцами и не подражайте им! Бедность имеет блага, каких не ведает богатство! Не растрачивайте их попусту! Бедность имеет свои преимущества, свое счастье...
Ханс Бро. Вы его испытали, пастор?
Фалк. Я знаю жизнь и богатых и бедных и скажу вам, что бедные имеют много преимуществ перед богатыми...
Ханс Улсен. О да, по части рубища и вшей!
Фалк. Ты так думаешь?
(Смех в толпе.)
А я тебе скажу, что, на мой взгляд, является преимуществом бедности. Бедные легко довольствуются малым; они ласковы друг с другом; они склонны к самопожертвованию. Бедные терпеливее, выносливее...
Грубый мужской голос (сверху, слева). Эту речугу тебе надо бы произнести для богачей!
(Все поворачивают головы влево)
Фалк. Я и говорил это богатым. Я не приноравливаю моих слов ни к чьим вкусам, не потакаю ни богатым, ни бедным.
Грубый мужской голос. Да, но мы-то не желаем слушать эту пасторскую патоку!
Женский голос (тоже сверху, справа). А ты бы лучше послушал, олух! Ведь ты самый грязный бес во всей преисподней!
Грубый мужской голос. Да заткни ты свою глотку, стерва!
Фалк. А сможете ли вы совладать с темными силами, которые вызывает отчаяние? Нет! Не сможете! Как не сможете совладать с морем! Теперь я скажу вам, что уже сейчас среди нас есть люди — они побывали у меня,— которые рады бы вернуться на работу...
Пер Стюа. Что ж! Пусть попробуют!
Многие голоса (один за другим). Неужели? Правда?
Фалк. Правда!
Почти все. Да! Да! Пусть попробуют!
(Начинается сильнейшее волнение.)
Пусть возвращаются на работу! Кто эти люди? Назовите имена! Назовите их! Назовите их!
(Этот крик повторяется много раз).
Фалк (делает властный жест рукой, и шум стихает). Итак, вы уже были не прочь применить насилие? Если бы вы узнали имена этих людей, вы расправились бы с ними. Да! Тут уже недалеко и до убийства!
(Полная тишина.)
А что бы из этого получилось? Многие из вас стали бы только еще несчастнее. И дети ваши, и бедные ваши жены...
Слепой Андерс. Что правда, то правда.
Ханс Бро. За все должны ответить те, что наверху!
Фалк. Да, конечно, если вам удастся заставить их понять, что они должны ответить!
Пер Стюа. Это им придется понять!
Аспелюнд. Придет денек, когда они поймут!
Фалк. Но сейчас ожидать этого вы не можете. Вы принуждены принять все существующее как оно есть — и людей и условия жизни. Река не может начать течь быстрее, чем она течет. Мне представляется, что господь бог наш желает испытать вас в терпении; и тогда придет его час. Придет, когда вы менее всего будете ожидать его.
Грубый голос (сверху, слева). Заткнись ты, во имя сатаны!
Фалк. Призывая сатану, добрые люди, вы далеко не уйдете! Вы должны обратиться к тому, кто терпеливо разрешает своему солнцу светить и для добрых и для злых...
Женский голос (сверху слева). Вон идет Братт!
Многие голоса. Идет? Идет?
Ханс Бро. Да! Он обещал прийти сегодня!
Один из присутствующих (отбежав на задний план и глядя за кулисы). Идет! Идет!
(Всеобщее волнение. Некоторые бросаются вверх по тропинке — за ними другие, затем навстречу Братту бегут все, кроме трех старух.)
Фалк. Ну! И вы тоже пойдете?
Одна из женщин (пристыжено). Нет, ты добрый!
Фалк. Только три... они искренни... (Спускается вниз.)
Ханс Бро (сверху, где он стоит на дороге). Уррааа Братту!
(Раздается неистовое «ура!» Справа появляется Братт, делает жест рукой, стараясь успокоить толпу, но безуспешно. Под нестихающий восторженный шум толпы направляется к лестнице.)
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Братт (поднимается на лестницу, на которой прежде стоял Фалк. Наступает тишина). Я стоял наверху и слышал фразу, которой мой предшественник закончил речь: он сказал, что господь терпеливо позволяет своему солнцу светить и для добрых и для злых.
Для начала я скажу, что, например, здесь вот солнце никогда и не светит.
(В толпе смех. Многие повторяют последние слова Братта.)
Я действительно встречал таких людей, которые не знают, что мы живем на дне глубокой реки, когда-то здесь протекавшей. Перед своим впадением в море река образовала здесь водопад, и сила водопада буравила почву все глубже и глубже. Так и возникло ущелье, в котором мы живем. А между тем неслыханные богатства были открыты в горах по обе стороны реки. Течение реки отвели и начали прокладывать проходы в недрах земли. Тогда-то и вырос там, наверху, большой город. Но в награду за все, что рабочие добыли из недр земных,— сами рабочие были низринуты сюда, в ущелье. Они так обогатили других, что для них самих, для бедноты, жить наверху стало не по карману. Им пришлось удовольствоваться тем, что можно было найти здесь, внизу, где землю давали даром. Но солнца здесь никогда не бывает.
(Говор в толпе.)
Ханс Бро. Да, это верно!
Фалк (прежде чем уйти). Осторожнее, Братт!
Брат (взглянув мельком на Фалка, продолжает). Со временем получилось так, что
