— Не могу сказать, что было приятно с вами познакомиться, но на всякий случай имейте в виду: я буду в городе до завтрашнего вечера. Кто знает, может, вы передумаете. — Она сказала это, просто чтобы хоть чуть-чуть сбить с него спесь.
— Ну, в эту часть города вам не забраться: я предупрежу охрану, чтобы они не подпускали вас ко мне. Я не хочу иметь ничего общего с вами и вашими делами. Невзрачные, безмозглые и трусливые женщины совсем не в моем вкусе.
— Вы именно такой, как вас описывал Антонио, — надменный, предвзятый, бессердечный ублюдок. — Люси с отвращением тряхнула головой и вышла из кабинета.
Глава 2
Лоренцо замер как громом пораженный. Слова Люси эхом отдавались в ушах. Ее последняя фраза попала точно в цель. Неужели Антонио правда думал так о брате? Сейчас это, конечно, не имело значения, но то, как он погиб, все еще не давало покоя Лоренцо, и фотографии, которые ему отдал Мануэль, не помогли.
На суде Дэмиен Стедмен выступал в качестве свидетеля, как и члены спасательной группы, нашедшей Антонио слишком поздно, чтобы помочь ему. В их связке Дэмиен шел первым и достиг вершины сорокафутовой отвесной скалы, когда нога Антонио сорвалась и он повис на страховочном тросе. Дэмиен пытался втянуть его наверх, но в конце концов перерезал веревку, и Антонио упал вниз.
Несколько лет назад был похожий случай, только оба участника выжили. Альпинистское сообщество решило, что обрезать веревку — правильное решение в данном случае: ведущий альпинист сможет вызвать помощь, освободившись от груза своего спутника. К тому же решению пришел суд и в случае с Антонио и Дэмиеном. С Дэмиена Стедмена сняли все обвинения, что невероятно разозлило Лоренцо. Его мать, раздавленная горем, не смогла присутствовать на слушании, но он высидел его от начала до конца и не поверил ни единому слову Дэмиена, а у того хватило наглости подойти к нему после слушания и выразить сочувствие. Лоренцо настолько вышел из себя, что пожелал юноше гореть в аду за свое преступление и ушел.
Пять лет спустя, когда боль немного притупилась, Лоренцо смог посмотреть на дело более трезво, но ему все равно было некомфортно даже думать об этом. Он сомневался, что смог бы обрезать веревку, на которой висит его друг, но ведь он никогда не оказывался в такой ситуации. А Дэмиен Стедмен действительно сделал все, чтобы позвать на помощь. Это беспокоило Лоренцо, а также вкус нежных губ Люси Стедмен. Он сам не понимал, что на него нашло; помимо всех прочих своих недостатков она была еще и очень молода.
Он точно знал, что решение продать долю — верное. Так он раз и навсегда избавится от последней тени семьи Стедмен в его жизни. Он объяснит все матери и никогда больше не встретится с Люси Стедмен.
На следующий день, после неспокойной ночи в отеле, полной снов с участием подозрительно похожего на Лоренцо Занелли мужчины, и утра, проведенного за осмотром города, восхищенная Люси вышла из такси, остановившегося перед великолепным древним зданием.
Люси осторожно положила кожаный чехол с портретом на стол в холле самого роскошного дома в городе, если верить водителю такси. Пожалуй, ему можно верить, решила она, протягивая консьержу свой паспорт.
Она осторожно помассировала поясницу. Все утро таскаться по городу с чехлом на плече — не самая лучшая идея, но ей не хотелось тратить время на возвращение в отель.
— Графиня дома, синьорина. Номер три, третий этаж. Прежде чем вы подниметесь, я должен сообщить о вашем приходе, — сказал консьерж, возвращая ей паспорт.
Люси окинула взглядом изящное фойе, убирая паспорт в сумку. В эту минуту открылась дверь в глубине, из нее вышел мужчина, и рот Люси открылся сам собой, а желудок подпрыгнул.
— Вы! — воскликнул Лоренцо Занелли и в два шага преодолел расстояние, разделяющее их. — Что вы себе позволяете? Как вы смеете преследовать меня? — гневно спросил он, хватая ее за руку.
— Преследовать вас? Вы, должно быть, шутите, — рассердилась Люси, пытаясь стряхнуть его руку, но он держал крепко. — Ради всего святого, успокойтесь и отпустите меня!
— Как вы сюда пробрались? Посторонним сюда не пройти!
— Вошла в дверь, а вы что подумали? — огрызнулась Люси.
— И точно так же вы сейчас выйдете отсюда, как только я поговорю с разгильдяем консьержем, который впустил вас!
Консьерж как раз положил трубку и с улыбкой повернулся к Люси. Лоренцо разгневанно закричал на него по-итальянски.
Уроки итальянского, которые посещала Люси, не прошли даром, но она все равно не слишком хорошо говорила по-итальянски, а понимала только чуть лучше, поэтому не стала вслушиваться в слова Лоренцо. Зато она отметила, что его напор заметно ослаб, когда консьерж ответил ему, и оливковые щеки окрасил слабый румянец. Люси чуть не рассмеялась: этого дьявола поставили на место, и ему пришлось оставить ее в покое.
Лоренцо Занелли посмотрел на Люси Стедмен и впервые за много лет почувствовал себя полным идиотом. Что на него нашло? Обычно он прекрасно владел собой даже в самых сложных ситуациях, а тут словно с цепи сорвался. Возможно, им двигал тот же минутный порыв, который заставил его поцеловать ее днем раньше? Кстати, его предположение было не так уж нелепо: она сама сказала ему, что будет в городе на следующий день, и намекнула, что он может передумать… Однако, как бы он ни пытался оправдать свое поведение, он все равно чувствовал себя дураком.
— Я должен извиниться перед вами, мисс Стедмен, — сухо сказал Лоренцо. — Похоже, у вас есть полное право находиться здесь.
— Извинения приняты, хоть и кажется, что вы чуть не подавились ими, — не удержалась от укола Люси.
Было просто здорово выставить дураком этого надменного выскочку.
— Вы недалеки от истины, — ответил Лоренцо, и уголки его губ дрогнули. — Откуда вы знаете графиню делла Скала?
Его слабая улыбка заставила ее сердце сделать сальто, но она вспомнила их последнюю встречу и то, какой Лоренцо на самом деле, и взяла себя в руки.
— Идите своей дорогой, — отрезала Люси. — Вчера вы ясно дали мне понять, что нам с вами не по пути.
С этими словами она прошла мимо него и скрылась за дверью.
Графиня — просто прелесть, решила Люси десять минут спустя, глядя, как изящная немолодая женщина, чуть наклонившись вперед, рассматривает портрет своего мужа, который слуга держал перед ней.
— Великолепно, действительно великолепно, — сказала графиня наконец и, велев слуге положить портрет на стол, пока она не решит, куда его повесить, повернулась к Люси. — Вы удивительно точно выразили характер моего мужа. Мои знакомые позеленеют от зависти. У вас большое будущее, моя дорогая.
— Надеюсь, что так, — улыбнулась Люси. — Благодарю вас. Писать вашего мужа — истинное наслаждение: он был очень красивый мужчина.
— О да, и такой веселый! Совсем не такой, как Лоренцо Занелли. Подумать только, он пытался выгнать вас!
— Как вы узнали об этом? — изумленно спросила Люси.
— Консьерж — мой друг, он держит меня в курсе всего, что происходит. Поведение Занелли возмутительно, не понимаю, что он о себе возомнил.
