На лбу той женщины блестели капли пота. Схватки заставляли ее судорожно глотать воздух, и Димитри целовал ее красивое лицо и, обнимая, что-то нежно бормотал.
Все его движения и взгляды свидетельствовали о любви к беременной любовнице.
Лицо Оливии исказила горькая гримаса. Она замерла от ужаса, потеряв способность двигаться и говорить. К тому времени они были женаты шесть месяцев. Значит, Димитри знал, что его любовница беременна, когда вел Оливию к алтарю. Когда он поклялся любить ее, как себя самого. Ложь. Все ложь. Все обман.
Она смотрела тогда на Димитри и Атену, и тысячи мыслей роились у нее в голове. Думал ли он об Атене и своем ребенке, росшем в ее чреве, когда они ходили вокруг алтаря, осыпаемые градом розовых лепестков, обсахаренным миндалем и рисом?
После того как Димитри уехал со своей любовницей, Оливия, едва держась на ногах, вышла из машины. Мужчина, которого она глубоко любила и уважала, оказался жалкой, ничтожной личностью. Она била кулаками по машине до тех пор, пока боль не привела ее в чувство. Но она не плакала. Ее гнев был слишком сильным, и слезы не могли унять его.
И вот сейчас ее охватил страх, что Атена все еще играет важную роль в жизни Димитри. Если это так, он снова солгал ей.
У Оливии закружилась голова. Она поморщилась, вспомнив, что едва не призналась Димитри в любви. Как унижена она была бы, когда он отверг бы ее!
Она тихо вышла, чувствуя, как ее душит ком, вставший в горле. Слезы жгли ей глаза, когда она, спотыкаясь, направилась в свою спальню.
— Оливия!
Она застонала про себя, услышав повелительный оклик Марины. Меньше всего ей хочется видеть мать Димитри. Не в состоянии разговаривать со свекровью, она отмахнулась от нее и пошла дальше.
— Ты пьяна? Что с тобой? — настойчиво спросила Марина.
— Это из-за Димитри! — с горечью бросила Оливия и, как слепая, пошла к лестнице.
— Постой! — Марина схватила ее за руку и резко повернула к себе.
— Нет! Оставьте меня в покое! — стремясь остаться в одиночестве, чтобы предаться горю, Оливия попыталась вырвать руку, но Марина вцепилась в нее с удивительной силой и решительностью.
— Я хочу знать, что он сделал, — резко сказала она. — Я настаиваю.
— Для того чтобы вы могли насладиться зрелищем моих страданий? — огрызнулась Оливия.
— Нет. Я хочу, чтобы он был так же счастлив, как я.
Оливия сдалась. Почему не рассказать ей? Какое это имеет теперь значение:
— Не здесь, — с трудом произнесла она.
Марина была потрясена.
— Пойдем в гостиную, — поспешно сказала она. — Я должна знать, что происходит.
Марина, сжав руку Оливии, словно в тиски, повела ее в залитую солнцем комнату. Оливия покорно шла за ней, зная, что ей нужно осторожно подбирать слова. Если Марина узнает, что теперь их брак действительно распался, Элени снова набросится на Димитри, и тогда пройдет целая вечность, прежде чем ей удастся получить развод…
И все же… Оливия побледнела. Они не могут больше притворяться. Теперь это невозможно Она не вынесет мучительной пытки — жить в его доме день за днем, обмениваться поцелуями и влюбленными взглядами. И еще тяжелее будет смотреть, как он уезжает из дома, и гадать, поехал ли он к Атене, которая ждет его с распростертыми объятиями.
Оливия тяжело вздохнула.
— Я… я думала, что мы с Димитри сможем забыть прошлое и начать сначала…
— Так он сказал за завтраком. Разве ты его не любишь?
— Я люблю его и одновременно ненавижу, потому что он причиняет мне такую боль, что не хочется жить! — Оливия приложила руку ко лбу, чувствуя невыносимую головную боль. — Я должна уехать, — слабым голосом произнесла она. — Он убивает меня, медленно, но верно. Мне нужно избавиться от него. И я хочу, чтобы вы нашли мне какое-нибудь место в Греции, где я смогу жить в ожидании развода. Я уверена, что вы с удовольствием сделаете это, — с горечью добавила Оливия.
Свекровь, казалось, была потрясена вспышкой Оливии.
— Я… я не имела представления о твоих чувствах, — наконец сказала она. Последовало долгое молчание.
— Вы верите мне? — неуверенно спросила Оливия.
— Да, — тихо сказала Марина. — Я понимаю, о чем ты говоришь. У меня были такие же чувства к Тео, — она улыбнулась, увидев удивленный взгляд Оливии. — Да. Мужчины из рода Ангелаки имеют привычку отвергать любовь своих жен. Ты оставила моего сына, потому что тебе причинила боль его связь с женщиной, которую мы с тобой видели…
— Я думаю, что он до сих пор встречается с ней, — Оливия безуспешно попыталась скрыть боль. — Возможно, из-за ребенка. Возможно, потому что… — она не смогла заставить себя продолжать.
Марина нахмурилась.
— Моя дорогая, я дам тебе совет, который, вероятно, удивит тебя.
— Мне нужна помощь, а не совет, — пробормотала Оливия.
Она удивилась, увидев, что свекровь ласково смотрит на нее.
— Ты ее получишь. Но… сначала я скажу тебе кое-что. Тебе будет интересно. Так вот, ты удивишься, если я скажу тебе, каким невыносимым стал Димитри после твоего отъезда. Он постоянно пребывал в плохом настроении, тяжело переживая твое исчезновение.
Разве это имеет теперь какое-либо значение? Оливия пожала плечами.
— Я думаю, что его гордость была уязвлена.
— Скорее он просто хотел, чтобы ты вернулась, — вздохнула Марина. — Кто знает? Я могу только сказать, что он страдал и его любовница, очевидно, не давала ему того, в чем он нуждался. Однако с тех пор, как ты возвратилась, он счастлив. В этом я уверена. Если ты действительно любишь его, ты должна принимать его таким, какой он есть.
— Неверным, лживым мужем? — задохнулась от возмущения Оливия.
— Ты не будешь первой женщиной, закрывшей глаза на измену, — с грустным взглядом в темных глазах возразила Марина. Она помолчала. — Оливия, я знаю, что у моего Тео тоже была любовница. Но я не думала, что должна уйти от него из-за того, что он нашел женщину, которая моложе и сексуальнее меня.
Оливия изумленно смотрела на нее.
— Вам это было безразлично?
— Конечно, нет. Но Тео был нужен мне, — честно призналась свекровь.
Какой ужасный компромисс. Не потому ли так ожесточилась Марина? — подумала Оливия.
— Вы были когда-нибудь счастливы? — спросила она, удивляясь, что свекровь посвятила ее в интимные подробности своей жизни.
На лице свекрови промелькнуло выражение боли.
— Нет, — сказала Марина. — И я должна признаться, что своим острым языком я сделала Тео несчастным и еще больше отдалила его от себя. Но я ничего не могла поделать с собой. Я любила его. Возможно, именно из-за меня он бросился в объятия другой женщины.
Оливия понимала печаль Марины, потому что знала, как тяжело быть отвергнутой и униженной. Поддавшись порыву, она обняла свекровь за плечи.
— Я не смогла бы поступить так, как вы. Вы намного сильнее меня.
— Или глупее, — печально вздохнула Марина. Она слегка отодвинулась и, сочувственно посмотрев на Оливию, заправила ей за ухо прядь волос. Это был нежный материнский жест. — Я делала вид, что ничего не знаю, потому что не хотела, чтобы Тео бросил меня. Кажется, Димитри похож на отца. Пусть он будет свободен. Ты должна решить, что тебе делать. Или разводись с ним, или продолжай жить, не обращая внимания на его отлучки.
