– Точно – молния, – поддержал явную брехню Виктор. – Мальчик, иди к маме, а то она тебя потеряла, наверное. А ты тут с дяденьками незнакомыми разговариваешь.
На провокацию малыш не поддался и поинтересовался:
– Вы волшебники?
– Уф… – Тяжелый мегатонный вздох вырвался из селинской груди. Ни минуты покоя: то от черноглазых упырей отбивайся, то – от вопросов любопытных карапузов.
Оспешинский тоже не ответил, он что-то пробормотал под нос, а затем мальчишка развернулся и безропотно потопал к невнимательной родительнице. Никита заметил, как аура малыша немного изменилась. Колданул ашер, однако. Селину даже стало чуток завидно. Уметь бы! А то он какой-то ущербный: ни растениями управлять, а-ля балахонистые ребята, ни ребенку мозги запудрить, подобно ашерам. Годен разве что ауры читать, да Детей Земли…приобщать к Лону, так ее растак, Матери. Симпатяг из разных Ветвей Селин ухайдакивать добре насобачился. Впору в Лигу защиты редких обитателей планеты, буде таковая создана, кляузы строчить на жестокое обращение со странными существами. А в остальных магических делах – дуб дубом.
И словно вторя своим мыслям, Никита ответил уже вернувшемуся к лавочке мальчишке:
– Еще не волшебники. Только учимся.
Двое суток прошло… словно в тумане. Нет, скорее, сорок восемь часов пролетели, просвистели трассирующими пулями мимо сознания. Даже в памяти – почти абсолютной – Селина эти дни сохранились кусками, осколками, если хотите – дискретно. Слишком много впечатлений.
После нападения Детей Земли Оспешинский привез Никиту в какой-то здоровенный особняк. Прямо- таки в дворянское поместье. По всем признакам: домина в классическом стиле, обширный земельный участок, заросли кустарников и деревьев и собаки – наглые, беспардонные ротвейлеры. Селин поначалу даже обалдел слегка от подобного размаха. Эдакие апартаменты – посреди города. Неплохо устроились братья-ашеры. Шикарно жить не запретишь.
Как выяснилось, поместье принадлежало второму человеку (пардон – измененному) в табели о рангах местного конклава ашеров Дмитрию Сергеевичу Воронину – тому самому вальяжному типу с тросточкой. Виктория малость просветила Никиту о некоторых особенностях устройства и иерархии общества ашеров, но во всех этих Больших и Малых кругах, доменах, протекторатах, магистрах черт ногу сломит. А Селин, хоть и не черт, но что близкое к инфернальному созданию. А ногу жалко. И феноменальная память тут мало чем подсобит – в извилинах столько хлама скопилось, что не разобрать завалы в одночасье. Поэтому к информации о кругах, магистрах и прочей лабуде Никита до поры не обращался, дабы мозг не перегружать, а просто усвоил, что в каждом домене есть такая структура – стража. Что-то типа службы безопасности. И именно дом господина Воронина выполнял функции своеобразной резиденции стражи домена. И по совместительству, наверное, дурдома. Иначе как объяснить то, что творилось в резиденции после приезда Оспешинского, Виктории и Селина.
Сначала Никиту чуть не покусали псы – Вике и Оспешинскому пришлось оттаскивать наглых животных. Затем набежали какие-то люди (снова пардон – ашеры) и стали приставать к Селину с разными вопросами. Спрашивали, теребили, заставляли повторять, пытались магическими способами чего-то там проверить. Издевались, одним словом. И откуда столько народу взялось? У Никиты сложилось ощущение, что в доме побывал весь их хваленый Домен.
Количество вопрошающих и вопросов была так велико, что Селин пересмотрел позицию по отношению к собакам. Зря он псов наглыми животными назвал, не заслуживают милые ротвейлеры такого оскорбительного именования. А вот иные… существа – вполне.
К счастью, 'дознание' ближе к ночи закончилось. Селину удалось поспать – он прикорнул на кушетке прямо в 'допросной' комнате. А назавтра завертелось снова. И еще круче. Только Никита продрал глаза, Оспешинский поволок его в аэропорт. Селин, и оглянуться, не успел, как оказался в самолете, направляющемся в Москву. Одна радость – вместе с Викой. А также с Оспешинским и еще двумя ашерами – мелкой рыжеволосой Яной и ее супругом Борисом. Насколько Никита понял – почти полный состав стражи Сибирского домена. Крайне малочисленный – на любой непредвзятый взгляд.
В самолете от Селина так и не отстали, и вопросы продолжали сыпаться, словно из рога изобилия. Вернее, изо рта неугомонной Яны. Она хотела знать буквально все: как Никита справился со Скуратовичем, где обрел свои удивительные таланты, что думает о менталах и ашерах, и даже – кому больше симпатизирует брюнеткам или блондинкам. С куда большим удовольствием Никита пообщался бы с Викой, но приходилось заговаривать зубы рыжей ведьме. К сожалению, на соседнем кресле сидела именно Яна. И ладно бы вопросы по делу задавала – по большей части бойкая дама интересовалась отвлеченными темами, вроде вкусовых предпочтений Детей Земли. Услышь кто их разговор – непременно счел бы беседующих сумасшедшими. Никита попытался намекнуть Яне на то, что не следует в самолете обсуждать сомнительные с точки зрения обычных людей вещи (мечтая отвязаться от рыжей фурии), но она на провокацию не поддалась. И заявила, что здесь и сейчас можно обсуждать, что угодно – Виктор Полог Искажения поставил. И нормалы слышат совершенно заурядный обмен репликами.
В оживленный диалог пару раз вмешивался Оспешинский, уточняя кое-какие детали, связанные с Обновлением. И будил в Никитиной душе надежды на завершение 'увлекательной' беседы с Яной. Но, едва родившись, чаяния вербально истерзанного собеседника гибли – получив необходимые сведения, Виктор вновь отдавал Селина на растерзание рыжей ведьме. За четыре часа полета Никита замучился так, что готов был выпрыгнуть в иллюминатор или признаться в убийстве Джона Фитцджеральда Кеннеди – лишь бы Яна от него отстала.
Ведьма не отстала, но и выпрыгивать не пришлось – самолет приземлился в Москве. В аэропорту последовал короткий получасовой перекус, где к ашерам-стражникам присоединились семеро их московских коллег-соплеменников, а также три десятка крепких хмурых парней из (о, ужас!) Ордена Посвященных. Никита чуть в штаны не наделал, когда распознал по аурам, с кем здоровается Виктор. И приготовился дорого продать свою жизнь. Но пронесло. И с продажей жизни, и со штанами. Точнее, если в прямом смысле слова, то со штанами – не пронесло. Выяснилось, что главы Сибирского и Московского доменов договорились о совместной (в кои-то веки) операции против Детей Земли с Гроссмейстером Ордена, и в помощь ашерам придана группа боевиков из Ложи Мечей. По понятным причинам менталов из Сибири подключать не стали – присутствие в сводном отряде Никиты необходимо, а менталам уже известно, кто Скуратовича укокошил. Дисциплина дисциплиной, но вдруг желание отомстить у земляков невинно убиенного Малюты перевесит чувство долга. А для московских Посвященных Скуратович – брат по Ордену, не более, и настроены они вполне мирно.
Измененных и командиров менталов Никите представили, но он, невзирая на совершенную память, благополучно позабыл большинство имен. Пропустил мимо сознания. Запомнил лишь, как зовут начальника менталов – Сергей, и главу стражи Московского домена – Олег.
Вся эта сводно-сбродная орава села на другой борт – рейс до Берлина. На сей раз Никита учел новый печальный опыт и специально расположился у окна, отгородившись от словоохотливой стражницы Оспешинским. Яна принялась терзать собственного супруга, а утомленный прежней беседой и массой обилием сведений Никита весь полет до крупнейшего города Германии тупо проспал. А в Берлине закрутилось по новой.
Аэропорт, дорога, гостиница, приемная Ордена. Визиты, в сотый-двухсотый раз повторяемые истории о грядущем Обновлении, формальное представление Воронину и Вольфу, встреча с главой Московского домена, знакомство с местными менталами, аудиенция у Гроссмейстера Ордена… Поездки, посещения, лица, обсуждения…
От обилия новых впечатлений и вала информации Никита слегка ошалел. Он еще и прежние – от плотного знакомства с ашерами в резиденции Сибирского домена – толком не переварил, а тут следующая порция. Кушайте! Так туго Селину не приходилось даже в период интенсивного изучения мертвых языков. Объем информации тогда был, естественно, куда больше, но условия… усвоения кардинально отличались – в библиотеках и дома, в тишине и спокойствии. А тут казалось – голова пухнет. Круче плющило, пожалуй, лишь в пещере Ящера и в процессе поглощения личности Алниора. Но оно и понятно…
