Слава богу, хоть есть давали вволю и сну не препятствовали. В какой-то момент Никита просто вырубился. Они куда-то ехали в машине с Ворониным и Оспешинским, когда Селин почувствовал, что на него наваливается привычная вялость, мысли делаются медленными. Он успел предупредить Виктора о том, что покемарит, и отключился…
Окончательно очухался Никита снова на борту воздушного судна, на сей раз выполняющего рейс Франкфурт – Рейкьявик. Не регулярного рейса, а чартерного – битком набитого ашерами и боевиками из Ордена. Сон помог Селину прийти в себя, а мозгу – переварить информацию. Проснувшись, Никита ощутил уже малость подзабытые за двое суток легкость мысли и бодрость духа. И принялся мечтать о том, как бы он замечательно поскучал где-нибудь на унылом безлюдном (безашерном и безменталовом) острове. Однако поплавать в теплом море приятных грез долго не позволили. Едва Селин успел продрать глаза, зевнуть и потянуться, над головой раздался противный голос Оспешинского:
– Ну, ты здоров на массу давить.
– Да всего-то минут сорок вздремнул, – нахально соврал Никита. По его прикидкам он продрых пять часов – не меньше. Эти предположения подтвердил лохматый ашер.
– Ага, ты еще скажи, что сорок секунд. Поверю. Ведь я тебя из машины не вытаскивал и сюда не волок. – Сарказма в последней реплике содержалось столько, что его впору было разливать по бутылкам и впаривать потребителям в коммерческих масштабах.
'Вот паскуда очкастая, язвит еще', – подумал Никита и вызывающе зевнул. Демонстрируя тем самым, что на сарказм одного лохматого гаврика чихал он с высокой колокольни. Вернее – зевал.
– Заканчивай тут пропаганду дремотного образа жизни, – скорчил рожу Виктор. Как показалось Никите – едва удержавшись от ответного позевывания.- Сейчас не до сна станет. Пошли в первый салон.
– На фига?
– Начальство требует. Они там совещание устроили. И без тебя-красавца – никак.
Пришлось извлекать тушку из кресла и топать вслед за Оспешинским. Дефиле короткое – несколько шагов, но почудилось, что на 'модель' уставились все пассажиры второго салона. Никита ловил любопытные взгляды, ощущая себя редким музейным экспонатом, выставленным на обозрение в культурно-историческом центре большого города. Или полуголой красоткой, вместо подиума случайно попавшей в драматический театр. Пред очи многочисленных зрителей. Казалось, даже иллюминаторы беззастенчиво пялятся на бедного 'манекенщика'.
'Какая у меня невероятная популярность в узких кругах. Таращатся, словно на диковину', – усмехнулся Селин, мысленно пожелав любопытствующим заработать косоглазие, и нырнул за плотную штору, отделяющую салон бизнес-класса от его экономического собрата.
Руководители ашеров и главные ордынцы устроились с комфортом. Если центральная и хвостовая часть самолета были довольно плотно заполнены пассажирами (с учетом Берлинского пополнения в виде пятнадцати ашеров и пятидесяти боевиков менталов – более сотни… харь), то здесь Никита увидел всего двенадцать человек. Пардон – существ. Физий, если пожелаете. И это, включая уже успевшего упасть на мягкий диванчик в Оспешинского. Сплошное начальство – Чарский, Вольф, Воронин, магистр Западно- Европейского домена – толстый чудак с говорящей фамилией Мюллер, москвичи Сергей и Олег, орденцы Дитрих, Томас и Питер, европейские стражники Поль и Ян. В подобном составе менталы с ашерами, наверное, и не собирались никогда. Разве что – для заключения очередного Перемирия. Куда не плюнь – в начальственную рожу попадешь. Из ряда выбивался только Виктор, но его, очевидно, пригласили в связке с самим Никитой. Присутствуй на борту Вика, скорее всего, позвали бы и ее. Но женщин, насколько понял Селин, оставили в Берлине.
Быстренько оглядевшись, Никита вознамерился пристроиться на диванчик рядом с Оспешинским, но Воронин позвал его к столу.
– Проходите поближе.
И Селин вынужден был расположиться за столом, вокруг которого сидели остальные… совещающиеся. Впрочем, столом данное монументальное сооружение язык не поворачивался назвать. Столище! Непонятно, как мебельный мастодонт, вообще, на борт попал. И зачем. Нет, зачем, ясно – специальное воздушное судно, предназначенное для политической элиты и бизнес-шишек, стол для совещаний не помешает. Но каким макаром этого деревянного монстра внутрь затащили? Он ведь громадный – в двери и люки не пролезет. По частям что ли? Хотя столешница выглядит цельной. То ли магия, то ли торжество современных технологий.
От осмысления загадки попадания мебели на борт Никиту отвлек пронзительный голос индивида, похожего на актера Джека Николсона. То есть – господина Вольфа:
– Чай, кофе, бутерброды?
'Ага, судя по всему, наш заботливый Николсон тут шишку держит. Вроде председателя хурала',- подумал Селин и отрицательно мотнул головой. Не до чаев сейчас. Хотя в желудок издавал противные звуки и отчаянно сигнализировал о желательности его незамедлительного заполнения.
– Никита Викторович, нужна помощь. Поскольку лишь Вы являетесь специалистом по альфам…
– Альфы все-таки,- буркнул под нос уже осведомленный об отдельных ашерских мифах Селин. Буркнул тихо, но Вольф услышал.
– Да, именно по ним, это мнение доминирует. Впрочем, пока мы условились именовать их Детьми Земли. В соответствии с самоназванием… Продолжу мысль – без Вашего участия в подготовке… операции не обойтись. Поэтому Вас пригласили на совещание. Появился ряд вопросов, и в целом нас интересует компетентное мнение о предстоящем… контакте с Детьми Земли.
Никита чуть было не брякнул что-то фамильярное в духе 'валяйте, ребята, задавайте', но вовремя одумался – хурал-то солидный, даже ауры разглядывать страшновато – и ограничился нейтральным:
– готов. Спрашивайте.
Вопросы посыпались, словно сухой горох из прохудившегося мешка. Причем разговаривали исключительно на русском. То ли из вежливости, то ли из соображений целесообразности – на языке большинства присутствующих. Маленького, но большинства. И неплохо лопотали, надо признать. Кто-то повторялся, пытая Никиту на тему неотвратимости Обновления и имеющегося временного ресурса, другой уточнял количественный состав и боевые возможности Ветвей, третий спрашивал, можно ли захватить и допросить кого-то из альфов, а кто-то интересовался способностями самого 'привлеченного специалиста'. По поводу своих талантов Селин предпочитал отделываться скупыми малоинформативными репликами (по большей части междометиями), а по остальным вопросам ничего не скрывал и старался отвечать развернуто. Через полчаса во рту пересохло, и язык уже еле шевелился, но от Никиты не отстали. Всучили бутылку минеральной воды, и продолжили пыточную экзекуцию. Селин приготовился было бесславно сгинуть под градом вопросов, но на его счастье Вольф прекратил словесный артобстрел.
– Достаточно. Тем более что в значительной мере с вопросами мы уже повторяемся. А нам надо еще с планом операции определиться. Предварительно мы, конечно, обсуждали действия, но окончательный вариант не утвержден.
– Можно еще в аэропорту или по дороге сверстать, – недовольно пробурчал толстяк Мюллер, пожалуй, главный Селинский экзекутор. Нет, все-таки фамилия накладывает отпечаток. Да и аура у 'обергруппенфюрера' соответствовала.
– Насколько нас просветил Никита Викторович, Исландия является местом основной дислокации наших… -Вольф замялся, подыскивая верное слово,- оппонентов… Поэтому нельзя исключать того, что сразу по прилету нам будет оказано некое противодействие. И не стоит откладывать обсуждение операции и утверждение итогового плана. Возможно, потом времени просто не будет.
Тут все воззрились на Селина, словно от него зависело, соберется ли в аэропорту Рейкьявика комитет по встрече незваных гостей или нет. Даже неуютно стало. Пришлось снова пасть открывать.
– Э-ээ…Дети Земли, в самом деле, только в Исландии живут. Если не считать…э-ээ… 'командировок', то остров и не покидают. Так что – да, резиденция. Но, насколько я понял, 'балахоны' и по стране не особо часто путешествуют. По сути, единственным ареалом их обитания можно назвать не весь остров, а лишь один его район вблизи вулкана. Могу на карте показать, кстати.
– И все же будем исходить из наименее оптимистичных предположений, – мягко завернул в нужное обертку информацию 'специалиста' Вольф.- И план сейчас окончательно скорректируем.
'Мудрый змий', – уважительно подумал Никита.
