смягчились, красиво очерченные губы чуть приоткрылись, обнажая белую полоску зубов, длинные ресницы бросали слабые тени на щеки, скульптурную рельефность которых подчеркивали чуть выступающие скулы. Даже ямочка на подбородке, символизирующая мужественность ее обладателя, сейчас выглядела так по- детски, что Кристине захотелось прижаться к ней губами. Впрочем, она тут же отогнала это дьявольское искушение, хотя и продолжала стоять на месте, словно не могла оторвать взгляд от спящего мужчины. В доме было довольно жарко, и одеяло закрывало его только до талии, оставив открытым хорошо развитый торс. Кристина, любуясь спящим, отметила, что, в отличие от многих других мужчин, он выглядел в таком виде более физически развитым, чем в одежде.
Внезапно Кристина почувствовала, что у нее прошло всякое желание будить этого парня, который и так сделал для нее больше, чем кто-либо на свете, включая Майкла. Эта кощунственная мысль потрясла ее до глубины души. Но ведь Алан действительно часто помогал ей в тех случаях, когда муж занимался своим «адреналином», как он называл поиск приключений на свою голову.
Для Майкла она была любимой Принцессой эльфов, которую надо баловать, как маленькие девочки балуют любимых кукол, наряжая их в фантастически красивые туалеты, катая в колясочке… и убирая в ящик для игрушек, когда появляются более интересные дела.
А Алан просто помогал принести из машины тяжелые пакеты, утешал, когда она сожгла чудесный яблочный пай, который готовила для городского конкурса «Королева выпечки», и заступался за нее перед Майклом, когда тот пытался втравить ее в свои авантюры.
Она бы еще долго предавалась воспоминаниям, если бы Алан не пробормотал что-то во сне, сдвинув брови. С чутьем, присущим людям, привыкшим смотреть в глаза опасности, он сквозь дрему почувствовал присутствие в комнате постороннего.
И тогда, решившись, Кристина поправила спадающую на глаза белокурую прядь волос и, чуть склонившись, положила на его обнаженное плечо горячую ладонь.
Его глаза мгновенно открылись, словно он ждал ее прикосновения. В комнате было все так же тихо, хотя молодой женщине казалось, что было слышно, как грохочет ее сердце.
Не убирая руки, она смотрела ему с глаза, и он тоже молча глядел, казалось, ей в самую душу. Наконец Алан медленно повернулся набок, взял ее ладонь, поднес к губам и начал нежно целовать ее тонкие пальцы.
Это был тот момент, о котором он мечтал уже много лет, как о чем-то несбыточном. Вот она — любимейшая из женщин, стоит перед ним в полупрозрачной рубашке, под которой прорисовываются груди с выступающими сосками. Ее глаза выразительнее любых слов говорят о том, что она хочет с ним близости. Потяни ее за руку, повали на постель — и ты получишь то, что требует твоя мужская сущность.
Он чуть сильнее сжал ее ладонь, и она подалась легко, словно только и ждала этого сигнала.
Но внезапно, среди окутывающего мозг морока желания, он услышал холодный голос рассудка, и почти отбросил ее руку, словно символ искушения.
— Кристи, что ты здесь делаешь? Уходи к себе, пожалуйста!
Не отводя глаз, она отрицательно помотала в ответ головой.
— Кристи, девочка, — проговорил он хрипло, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал бесстрастно. — Ты завтра не простишь меня за эту слабость.
— Пусть, — прошептала она, протягивая к нему руки-лианы, — это будет завтра, а сегодня я не могу быть одна. Если ты меня прогонишь, я умру. Правда-правда!
— Но Майкл, — почти простонал он, хватаясь за последний аргумент и чувствуя, как сводит желанием мышцы. — Мы не можем…
— Майки нас простит. Он сам меня к тебе послал. Я слышала его голос… — еще тише проговорила она, присаживаясь боком к нему на постель и склоняясь к желанным губам.
Из последних сил он попытался отклониться, и тогда она медленно поцеловала его в шею, в то место, где сонная артерия подходит к подбородку.
Такое искушение оказалось слишком сильным для Алана, который, невзирая на свой стоицизм, был все-таки нормальным мужчиной со всеми присущими представителю сильного пола инстинктами.
Обняв Кристину, он перевернулся на спину, и девушка оказалась лежащей на нем. Ее жадный рот все-таки нашел его губы, которые на этот раз ответили со всем жаром долго подавляемого желания. Их поцелуй длился вечность.
Кристина чувствовала, как просыпается его тело, и это ощущение придало ей смелости, о которой она не могла даже помыслить. Оторвавшись от его губ, она скатилась с него на постель и откинула одеяло.
Дева Мария! Народная примета, утверждающая, что по длине пальцев у мужчин можно судить о размерах члена, действительно не обманывает!
Она наклонилась и начала медленно целовать его грудь, опускаясь все ниже, но Алан вдруг остановил ее, прошептав:
— Милая, позволь мне, хорошо?
Она не возражала и послушно отдалась его мягким рукам, позволяя стянуть с себя ночную рубашку, открывшую красивое нерожавшее тело с высокими грудями, устремившими свои соски к жадному мужскому рту.
Но вместо того, чтобы приникнуть к этим холмам страсти, Алан передвинулся к ее ногам, начав целовать пальцы. Это было так возбуждающе, что тело Кристины выгнулось дугой, и, застонав, она стиснула кулаки, зажав в них скомканную простыню.
А Алан медленно поднимался все выше, заставляя сокращаться под его поцелуями все ее тело.
Она уже не могла сдерживаться и громко стонала от желания, призывая его войти в нее.
И он послушался ее зова. Она почти взвыла, выгнувшись дугой, когда он резко проник в нее.
А потом они поднялись на вершину блаженства в теплое марево, когда от желания хочется разорвать тело своего партнера.
Их влажные тела танцевали танец страсти, а разум опускался все глубже и глубже в дебри животных инстинктов, пока не оставил наконец на смятой постели первобытного самца, яростно берущего самку.
Наконец Алан забился в конвульсиях и, застонав, упал на Кристину, почти теряя сознание.
Так они лежали, приходя в себя и восстанавливая дыхание. Это было восхитительно! Даже с Майклом Кристина не испытывала ничего подобного… или, может, уже забыла об этом? Они идеально подошли друг другу, и молодая женщина, всю жизнь имитировавшая оргазм с мужем, который этого даже не замечал, впервые действительно ощутила это состояние.
На нее накатило такое чувство благодарности к Алану, что она перекатилась на живот и потерлась щекой о его мокрое от пота плечо.
— Милая, что ты делаешь? — слабо запротестовал он. — Подожди, я хотя бы вытрусь.
— Ничего не надо, — проворковала она, снимая губами соленую капельку с его виска. — Это такой кайф — лежать рядом с тобой, что я не позволю прерывать его такими пустяковыми вещами. Мне бы тоже неплохо сбегать в ванную, но я никуда не пойду.
— Эй, — встревожился этот образец благоразумия, — а ты не рискуешь?
— Ерунда! — отмахнулась она, пристраиваясь у него на груди. — Мы с Майклом столько всего делали, чтобы заиметь детей, и за десять лет ничего не добились. Видимо, со мной что-то не в порядке…
— Это врачи сказали?
— Да нет, — пожала она плечами. — Это мы сами решили. У Майкла в роду не было бесплодных женщин, так что там все в порядке, а у меня тетка никак не может забеременеть. Так что я, как видишь, дама с изъяном.
— Не говори чушь, — прижал Алан к себе хрупкое маленькое тело своей подруги. — Ты самая лучшая на свете женщина, поверь мне на слово!
— Так уж и самая лучшая! Откуда ты знаешь? Ты же просто шарахаешься от женщин!
— Так это было не всегда, а только когда встретил тебя. А до того все было совсем по-другому…
Кристина почувствовала в сердце легкий укол ревности.
— Да? И сколько женщин у тебя было?
— Милая, уж не ревнуешь ли ты меня?
— Вот еще! Но ты не ответил на мой вопрос!
— Просто мне трудно на него ответить. Я же не вел картотеку.
