сделала это в непосредственной близости от места происшествия?
— Вот и спросите ее об этом, — ответил Голкомб. — Она же ваша клиентка.
— Достаточно, — вмешался судья Кент. — Что это за пререкания между адвокатом и свидетелем? Отвечайте на вопросы.
— Если позволит высокий суд, — сказал Маршалл. — Я нахожу, что вопрос поставлен неправильно, да и сам вопрос — спорный.
— Согласен, — заявил судья Кент. — Думаю, что и защите это понятно. Итак, протест принят.
— Хорошо, — продолжал Мейсон, — можно сделать вывод, что некто — моя подзащитная или кто-то другой — убил Мервина Селкирка рядом с тем местом, где стояла его машина. Естественно предположить, что убийца должен стремиться как можно скорее исчезнуть с места преступления, вероятнее всего, уехать на машине. Вы, сержант, осматривали окрестности, а если осматривали, могли ли обнаружить следы шин другой машины?
— Конечно, — уверенно заявил сержант. — Мы бы их не пропустили.
— Ну и как, нашли вы какие-нибудь следы?
— Нет, мы не нашли ничего похожего на следы уехавшей машины.
— Правильно ли я вас понял: если бы там были следы шин, вы наверняка обнаружили бы их?
— Совершенно верно, — ответил сержант.
— Тогда как же вы не заметили того очевидного факта, что если предполагаемому убийце необходимо было спрятать пишущую машинку, то скорее уж он увез бы ее с собой в машине, а не забросил в кусты в сотне ярдов от мертвого тела, где ее наверняка обнаружат?!
— Протестую. Это тоже спорный вопрос, — выпалил Маршалл и посмотрел на судью.
Судья Кент едва заметно улыбнулся.
— Я, ваша честь, задал свидетелю этот вопрос только потому, что он утверждал, будто полиция никогда ничего не упускает из виду, — невинным тоном произнес Мейсон.
— Свидетель не должен делать скоропалительных заявлений, — сказал судья, пытаясь спрятать улыбку. — И поскольку была сделана попытка отвести протест обвинения под предлогом, что свидетель делает чересчур поспешные выводы, суд вынужден отвести последний вопрос защиты как спорный. — Судья Кент бросил взгляд на Перри Мейсона, слегка кивнул ему и добавил: Надеюсь, точку зрения суда учтут обе стороны.
— Благодарю, ваша честь, — сказал Мейсон. — Я закончил.
Следующим для дачи показаний Маршалл вызвал лейтенанта Трэгга.
— Лейтенант Трэгг, вы осматривали комнату, в которой обвиняемая находилась семнадцатого и восемнадцатого числа, то есть провела ночь с пятницы на субботу и утро субботы?
— Да, сэр.
— Удалось ли вам что-нибудь обнаружить?
— На кровати под подушкой я нашел автоматический пистолет «кольт» двадцать второго калибра, известный как «кольт-вудсмен», регистрационный номер 21323…
— Оружие у вас с собой? — спросил Маршалл.
— Да, сэр.
— Будьте любезны, покажите его.
Лейтенант Трэгг открыл дипломат, который он до этого держал в руках, и вытащил пистолет.
— На пистолете были обнаружены отпечатки пальцев? — поинтересовался Маршалл.
— Ни одного, который можно было бы использовать: вернее, ни одного ясного отпечатка.
— Не означает ли этот факт, что отпечатки с него намеренно стерты?
— Нет, сэр.
— Почему вы так считаете?
— Потому что на оружии этого типа вообще трудно обнаружить отпечатки пальцев. Поверхность как будто покрыта маслом, и если удается идентифицировать отпечатки, то это, скорее, исключение из общего правила. Тем не менее на одном месте отпечатки иногда могут остаться, на запорной скобе обоймы. Скоба располагается обычно между большим и указательным пальцами, и подушечка большого пальца как раз попадает на ее выступ. Обычно эта скоба не так замаслена, как остальные части пистолета, и поэтому там иногда можно найти хороший отпечаток.
— На этот раз вам удалось найти в этом месте отпечатки пальцев?
— Нет, ни одного, пригодного для идентификации.
— Скажите мне, пожалуйста, как можно точнее, где был обнаружен этот пистолет?
— Я нашел его под подушкой на кровати в первой же комнате дома, принадлежащего Бартону и Лоррейн Дженнингс.
— Вам известно, что именно в этой комнате провела ночь обвиняемая?
— Мне об этом сказали. Сам я знаю только, что эта комната расположена в передней части дома, а также, что обвиняемая заходила на какое-то время в эту комнату.
— Как вы это узнали?
— Мы нашли множество отпечатков ее пальцев в этой самой комнате: на дверях, на зеркале, на поверхности стола и бог знает где еще.
— Вы сфотографировали пистолет точно в таком положении, в каком он лежал, когда вы откинули подушку?
— Да, конечно.
— Вы не захватили с собой фотографии?
— Да, сэр.
— Разрешите взглянуть.
Из того же дипломата Трэгг достал фотографию. Маршалл подошел к нему, забрал фотографию и, бросив на нее беглый взгляд, передал Перри Мейсону.
На фотографии были видны изголовье кровати, смятая простыня, две подушки и автоматический пистолет на фоне простыни.
— Возражений нет, — сказал Мейсон. — Можно приобщить к делу.
— Перекрестный допрос свидетеля, — объявил Маршалл.
— Я так понял, лейтенант Трэгг, — начал Мейсон, — что подушки, которые мы видим на фото, были откинуты перед тем, как был сделан снимок?
— Совершенно верно.
— Но пистолет оставался в том положении, в каком вы его обнаружили?
— Да, сэр.
— То есть, убирая в сторону подушки, вы не трогали пистолет?
— Нет, сэр.
— То есть, если я вас правильно понял, убирая подушки, вы знали, что найдете там оружие?
— Мы предполагали, что там может оказаться пистолет.
— Когда вы обнаружили пистолет, он был заряжен? — спросил Мейсон.
— Пистолет был разряжен.
— Почему вы решили, что он был разряжен?
— Это было видно.
— В патроннике не было патронов?
— Нет.
— И в обойме тоже?
— То же самое.
— А в той комнате, где моя подзащитная оставила отпечатки пальцев, вы нашли патроны?
— Да, мы нашли наполовину пустую коробку патронов Двадцать второго калибра.
— На ней обнаружены отпечатки пальцев?
— Ни одного, пригодного для идентификации.
— У меня все, — сказал Мейсон, возвращаясь на свое место.
— С позволения суда, — поднялся со своего места Маршалл, — лейтенант Трэгг мог, конечно, подтвердить тот факт обнаружения стреляной гильзы от патрона двадцать второго калибра и пишущей
