не приходилось.
Старик вздрогнул, потом медленно открыл глаза и посмотрел на гостью тяжелым мутным взглядом.
— Простите, месье, — улыбнулась Хилари очень дружелюбно. — Мне нужна комната.
Старик мотнул головой и опять закрыл глаза. Хилари не ожидала, что в такой дыре могут быть заняты все номера. Этого просто не может быть! Надо немедленно вызвать администратора и потребовать объяснений. В конце концов, она взрослый уважаемый человек и может рассчитывать… Тут Хилари остановилась. Это именно то, о чем предупреждал ее Рауль. Если она сейчас поднимет шум и начнет требовать справедливости, ее сдадут в полицейский участок. Или просто выбросят на улицу. Но о номере придется забыть. Она не сомневалась, что Рауль не позволит им ночевать на улице, но гордость не позволяла ей сдаться и уйти ни с чем.
— Месье, — снова позвала она, — мне посоветовали обратиться именно к вам. Мой друг Джон жил здесь много месяцев, он сказал, что месье Жиль очень добрый человек…
Старик открыл один глаз, но продолжал молчать.
— На улице уже ночь, — продолжала Хилари, понимая, что в голосе ее отчетливо звучат настоящие слезы. — Я здесь с сестрой. Мы никого больше не знаем. Помогите, пожалуйста.
Второй глаз старика открылся, и теперь он внимательно осматривал девушку. Хилари замолчала, она не знала, что еще можно сказать. Только сложила на груди руки и сделала самое жалостливое лицо, на какое была способна. Если бы отец видел ее сейчас, он никогда бы не согласился на эту ужасную поездку. Бедный папа, он даже не представляет, каким унижениям подвергает его любимую девочку этот мерзкий Фортье.
— Как, вы говорите, звали вашего друга? — услышала она скрипучий голос и поняла, что победила.
— Джон, месье, — заторопилась она. — Он гостил у вас в прошлом году. Сказал, что комнаты чистые и компания подходящая.
— Что-то не помню такого, — скривил губы старик и с сомнением покачал головой.
Сердце Хилари упало. Врать она не любила, поэтому не умела. Она и экзамены всегда сдавала легко и хорошо только тогда, когда была уверена, что весь материал выучен. Но сейчас ей было не до моральных установок: она уже видела смеющиеся глаза Рауля и его снисходительную кривую усмешку.
— Джон, Джон Грин. Он учился в Академии художеств. Такой высокий рыжий парень. Без него я бы никогда не нашла ваш отель, — скороговоркой выпалила она.
— Отель! — хрипло засмеялся старик. — Этот клоповник он назвал отелем!
Так, значит, здесь еще и клопы водятся, подумала Хилари и решила, что с нее хватит. Мало того, что она беззастенчиво врет, так ее еще за это и покусают. Она уже повернулась уйти, как услышала скрипучий голос старика:
— Ты перепутала, девочка, меня зовут Пепе, папаша Пепе, а не Жиль. Но это ерунда. Ты такая хорошенькая, а сердце настоящего француза всегда принадлежит хорошеньким женщинам. Так ты говоришь, что тебе нужна комната? Только ты и сестра?
— Да, сестренка младше меня, но ее не с кем было оставить, — продолжала сочинять Хилари.
— Ладно, — старик поднялся и потянулся за ключом, — вот тебе комната. Зови свою сестру. Только предупреждаю, никаких парней! У меня с этим строго. Лучше найди работу.
— А сколько мы должны будем платить? — спросила Хилари в надежде, что он назовет цену намного выше ста франков, тогда можно будет спокойно отказаться. Но ее надеждам не суждено было осуществиться.
— Сколько? — переспросил папаше Пепе. — Девяносто тебя устроит?
Хилари обреченно вздохнула, потом лучезарно улыбнулась, взяла ключ и отправилась на встречу с Алисией и Раулем. Несмотря на весь ужас и стыд, который она пережила, душа ее ликовала: она сумела! И теперь пусть мистер Фортье не рассчитывает, что ею можно будет так бессовестно помыкать.
Рауль и Алисия ждали ее у витрины. Они увлеченно о чем-то говорили и не заметили, как Хилари подошла.
— Простите, что отвлекаю вас, но у меня новость, — сказала Хилари и потрясла в воздухе ключом. — Алисия, мы можем идти устраиваться, я договорилась о комнате.
— Вот как? — Рауль не смог скрыть удивления.
— Вот так. — А Хилари не могла скрыть удовольствия, чтобы не показать, что она и без его помощи кое-что может.
— И сколько с тебя запросили?
— Девяносто!
— Отлично, — кивнул Рауль, — а комнату ты посмотрела?
— Нет, — растерялась Хилари, — а надо было?
— Хилари, — улыбнулся он, — ты не в «Гранд-отеле». Здесь тебе могут продать каморку под крышей, в которой не будет даже кровати.
— Я же все объяснила, — расстроилась Хилари. — Сказала, что мы вдвоем с сестрой. Неужели там не будет кровати?
— Ладно, не расстраивайся, — смилостивился Рауль. — В крайнем случае, я тоже договорился. Пойдем посмотрим, что ты там наторговала.
Хилари, которая быстро взяла себя в руки, решила, что согласится на его вариант только в том случае, если ее комната будет совершенно убога. Она спокойно подхватила чемодан и пошла к дверям гостиницы. Рауль и Алисия поспешили за ней. У порога она остановилась и заявила:
— Хозяин предупредил меня, что вход мужчинам запрещен. Так что спасибо вам, мистер Фортье. Дальше мы пойдем сами. Алисия, бери у него сумку.
Девочка протянула руку за сумкой и не смогла сдержать смех: лицо Рауля вытянулось, да так и застыло.
— Я подожду, — мрачно заметил он, обретя дар речи. — Если вы не выйдете через десять минут, я уйду. Встретимся завтра в девять. Здесь.
— Отлично! — ответила Хилари, открывая дверь. — Спокойной ночи.
Она решила, что ни за что не согласится воспользоваться помощью Рауля. В конце концов, она уговорит хозяина поменять комнату, если накинет пару десятков франков, но Фортье этого знать не нужно.
Старик увидел девушек и поднялся им навстречу. Он забрал чемодан у Хилари и повел их на третий этаж, где находилась комната. Хилари бодро шагала за ним. А Алисия продолжала тихонько смеяться, думая о том, что перед ней классический вариант игры в укрощение строптивой. Или строптивого?
Худшие предчувствия Хилари не оправдались, и она благодарно взглянула в спину старику, который, поставив чемодан, вышел. Комната действительно была крохотная, но большую ее часть занимала довольно большая двуспальная кровать. Два стула, комод, небольшой платяной шкаф… Интересно, смогут ли они вместить туда все вещи? Ванной не было. В маленькой комнате, куда вела дверь в углу, стоял унитаз, над которым был прикреплен душ, и небольшая раковина с зеркалом.
Хилари рассмеялась. Все было настолько убого, что если бы она начала плакать, то ей пришлось бы лить слезы до утра. Очень мило, подумала она и повернулась, чтобы посмотреть на сестру. Алисия, которая никогда не жила в шикарных апартаментах, смотрела на «ванную» расширенными от удивления глазами. Хилари хотела ободрить сестру, но та покачала головой и промолвила:
— Достоевский…
Они посмотрели друг на друга и захохотали.
— Образование иногда идет на пользу, — захлебываясь от смеха, пропищала Хилари.
— Ага, — хрюкнула Алисия и повалилась на постель. — Ему нас не одолеть.
— Никогда, — мотнула головой Хилари и вытерла слезы. — Давно я так не смеялась.
— Слушай, — сказала Алисия, постепенно приходя в себя, — есть хочется. А он ушел… — И опять закатилась от смеха.
— Бросил… — поддержала ее Хилари.
