Меч

по любой веревке! Лишь бы малейшая зацепочка была. Хоть трещинка!

И вообще, хорошо — быть!

Пушистый

Плохо, когда приходят Высокие и Громкие. Плохо, когда Громкие пугают всех вокруг грохотом своих каменных ног. А еще хуже, когда льется неудержимым потоком в нору вода, хотя на небе нет ни облачка… Плохо, когда ты выскакиваешь наружу и попадаешь в плотную-плотную сетку. И тебя, хохоча и посмеиваясь, выпутывают из нее Высокие. Чтобы посадить в клетку. Плохо, когда соседом оказывается не симпатичная подруга, а серый родич. Далекий родич. Тот, что живет рядом с Высокими. Тот, который пропитался запахом Высоких. И их грязью…

Серый

Плохо, когда запах копченого мяса оборачивается ловушкой. Хитрой-прехитрой. И не помогают выбраться ни острые зубы, ни длинный хвост, ни острый слух. Плохо, когда вокруг Высокие. Плохо, что нельзя грызть их тела. Плохо, когда рядом с тобой вдруг оказывается не свой, а чужой. Пусть он похож на тебя. Пусть он не пахнет врагом, а от него доносятся лишь запахи степного разнотравья. Пусть он не бросается на тебя. Но он — чужой. И хотя вас разделяет железная сетка, это помеха для ваших зубов и усов. Но не для Мелких. А у соседа Мелкие очень кусачие. И от их укусов темнеет в глазах…

Пушистый

Очень плохо, когда ты остаешься один. Когда всех серых родичей забирают и уносят. А ты сидишь, смотришь на осклизлые стены подвала, следишь за капельками воды, блестящими на камнях. И ты можешь только вспоминать. Солнце, нору, свежую траву…

Серый

Очень плохо, когда тело все покрыто ковром из Мелких. И кажется, будто твоя шерсть живет сама по себе. Очень плохо, когда тебя запихивают в тесную-тесную клетку, где только и можно, что есть, пить, да ненавидеть Высоких. И еще хуже, что клетка не стоит на месте, а болтается вверх-вниз. И плохо, когда отовсюду начинает пахнуть, нет, вонять водой! Соленой водой. И дохлой рыбой. И тебя болтает так, что сердце уходит в пятки….

Пушистый

Очень хорошо, что все кончается. Скользит по шерсти отточенное лезвие, похрустывает шерсть, расходясь в страхе перед беспощадным металлом… И ты уходишь, убегаешь. В воспоминания, в Солнце, в Степь. Ты — мертв. А значит, свободен. И над тобой раскрывает крылья черная тень пустельги…

Серый

Все кончается. Не всегда это хорошо, не всегда это плохо. Но сегодня это — хорошо. Очень хорошо. Больше не мотает тебя в клетке, больше не накрыт ты душным пологом. И клетки больше нет! Очень хорошо! Ты — свободен! А вокруг расстилается город Высоких. Огромный город! Полный вкусных запахов, плотно-плотно набитый тайнами! И плевать, что здесь по-прежнему пахнет соленой водой! И плевать, что навстречу, перегораживая узкую тропку, выходят черные родичи. Их много. Их зубы остры, а в глазах — горит ненависть к пришельцам. Но и нас, серых, немало. В бой! А тот, кто победит — отомстит Высоким. Страшно отомстит.

Северное море, лето 6449 от сотворения мира, грудень

Украшенные драконьими головами корабли уверенно резали гладь Северного моря, оставляя за собой пенные следы. Эрик Бьернссон стоял на носу головного драккара, ухватившись за борт. Мысли вскипали яростью, заставляя все сильнее сжимать пальцы. Удача оставила его, самого могущественного ярла северных морей, не зря прозванного Победоносным. Шаловливая девка сбежала не сразу. Она сначала подавала знаки, оставшиеся непонятыми Эриком.

Глупая смерть Харальда. Нет, брат никогда не был умен, что признавали все, в том числе и он сам. Но надо быть законченным дураком, с мозгами селедки, чтобы оказаться на хольмгане из-за желания получить очередную жену! Так еще и остаться в круге, булькая перерубленным горлом! И чья рука прервала никчемную жизнь брата?! Вековой позор, черным пятном ложащийся на весь род…

И это тогда, когда корона покойного отца столь близка. Единственный, кто мог бы поспорить с Эриком, Ингольф Рингссон, уступал во всем. Тинг просто обязан избрать Победоносного!

Неумная попытка Лейфа отомстить за брата, приведшая лишь к ненужной ссоре с Медведем. Олаф не самый сильный херсар, но его луженая глотка не стала бы лишней на тинге. Ладно, с Медведем сумели решить, против он тоже не скажет.

Потом неудачный поход в Гардарику. Можно было бы и не ходить. Но кто же знал?! Спорить нет нужды — русы хорошие воины. И в боях с ними не бывает легких побед. Но в первой же веске столкнуться с дружиной русского князя — удивительное невезение, Как такое предугадать?! Или все проще?! Предательство! Черное предательство! Может, дружинники Безжалостного ждали именно его? Но кто мог сообщить им о готовящемся походе? Хотя было кому, было… Тот же Медведь вполне способен просчитать действия ярла. И затаить злобу в глубине своей мелкой душонки Олаф мог!

Теперь Эрику нужен был крупный успех! И Победоносный на пяти драккарах бросился в набег на Энгланд. Сокровища подданных Эдмунда вернут былую славу. Но шутник Локи продолжал издеваться над ярлом. Кто-то прошелся по побережью Северного моря, очистив прибрежные деревни от ценностей, а Эрику достались пришедшие по тревоге саксонские войска. У саксов было много воинов. Даже возвращение на драккары обошлось недешево. Ни одного корабля, хвала Богам, на поживу саксам бросить не пришлось, но команды стали вполовину меньше.

Три долгих года подряд судьба испытывает ярла на излом. Но истинным победителем можно назвать лишь того, кто умеет превратить неудачу в успех. Те, что опередили, ответят за всё! На кораблях этих тралов[36] собрана добыча почти со всего побережья! Догнать и отобрать! Кто-то из своих? Наплевать! В море — кто сильнее, тот и прав! И Эрик бросил драккары в погоню, не отвлекаясь на жалкие крохи оставленной в селениях добычи.

Догнать грабителей оказалось делом непростым. Семь дней корабли Эрика бессмысленно бороздили прибрежные воды. И только сейчас впереди показались паруса. Всего два паруса! Всего два драккара! И такими силами неизвестные переполошили всё побережье Уэссакса?! Ладно! Тем проще! Легче будет забрать добычу. Эти счастливчики могут гордиться: их трупы проложат дорогу Эрику к короне.

Погоня затянулась. Дракары убегающих были не хуже, чем у Эрика. И хотя ворованная добыча (его добыча!), изрядно перегружала корабли врага, гребцов у Победоносного было меньше. Проклятые саксы изрядно проредили отряд.

Эрик еще раз взглянул на преследуемых и вздрогнул от бешенства. Ему, наконец, удалось разобрать раскраску парусов. Олаф Медведь! Проклятый выкидыш полосатой свиньи! Виновник смерти Харальда, предатель, выведший на дружину Эрика русских воев, оказывается, не прячется в Гардарике, а потрошит англов! Ворует законную добычу Победоносного, подставляя ярла под сакские стрелы! Как будто мало гардарикских мечей! Ну, сейчас ты заплатишь за всё!

В тот же миг паруса упали, и драккары Олафа стали разворачиваться. Медведь не стремился сбежать. Нет! Он развернулся навстречу схватке. Странно, самоубийственной храбростью херсар никогда не отличался. Впрочем, трусостью тоже.

— Одеть брони!

Команда торопливо натягивала кольчуги. Теперь-то долгожданная встреча с ворами произойдет гораздо раньше. Чужие драккары приближались с удивительной быстротой. Было видно, как гнутся весла под сильными руками.

«Могли ведь уйти, — подумал ярл. — Нам за ними не угнаться даже под парусом».

— К бою!!!

Драккары рванулись вперед, словно касатки, почуявшие кита. Пять против двоих, исход боя понятен каждому!