– Она была бенайтом?
– Да.
– Нет, ну вы видели! – картинно возмутился он, – Его послали с самым неприятным поручением, а он там мило беседует с девушками бенайтами.
Повода для негодования у него было немало, учитывая, что у нас с девушками бенайтами было туго, если не сказать больше.
– А насколько симпатичной она была? – смеясь, спросил он.
– Я бы сказал – очень симпатичная, – ехидно прокомментировал я.
Брэнд неодобрительно покачал головой, цокнув языком.
– А ты ей хоть понравился?
Я пожал плечами, думая, как бы правильнее ответить.
– Думаю, ей было интересно побеседовать со мной, но сказать большее, я бы не осмелился.
– Да ладно, не скромничай, – сказал он с саркастично-мечтательным взглядом.
После визита имперского генерала, процесс переговоров ощутимо ускорился, и спустя несколько дней Империя с Хайдоном смогли подписать договор о нейтралитете по отношению к Циену. Договор был скреплён представителями трёх перечисленных сторон, и стал первым прецедентом мирного разрешения конфликта между двумя державами.
Глава 9
Сардские храмы продолжали будоражить моё воображение, прочно засев у меня в голове. Я пытался найти о них хоть какую-нибудь информацию, и пересмотрел в сети много ресурсов хоть отдалённо касающихся этой темы. В итоге я наткнулся на общие данные о разных подземных сооружениях, из категории исторических памятников, и среди них попадались похожие объекты. Я составил список подобных локаций, на случай, если мне посчастливится оказаться в отмеченных секторах. Естественно, это был далеко не полный перечень, к тому же, перечисленные храмы давно уже утратили своё изначальное назначение, превратившись в местные достопримечательности.
Шанс посетить один из найденных исторических памятников выпал относительно нескоро. Как-то на одном из совещаний обсуждалось установление деловых связей между Хайдоном и сектором Сикон. Поскольку последние относительно недавно имели дело с Империей, то было решено включить одного из рэдонцев в состав бизнес делегации. Предполагалось, что бенайт, присутствующий на переговорах, сможет почувствовать степень прямоты и открытости сиконцев, и, в результате, поможет с принятием решения. Услышав название сектора, я сразу же изъявил желание сопровождать бизнесменов.
Я знал, что моя реакция не прошла незамеченной, поскольку до этого я не часто проявлял инициативу в подобных вопросах. Однако, без этого, у меня было мало шансов войти в состав делегации, т.к. мои последние задания преимущественно сводились к боевым операциям с несколько иным уровнем рисков. Тем не менее, в виду отсутствия других добровольцев на роль простого сопровождающего, моя кандидатура была принята.
В составе делегации мне формально была присвоена роль 'помощника одного из бизнесменов', чтобы скрыть от сиконцев проявленное к ним недоверие со стороны Хайдона. На месте назначения в момент официального знакомства по мне только скользнули безразличным взглядом. В целом, сиконская сторона действительно была заинтересована в сотрудничестве, но полной открытости не наблюдалось. Впрочем, это было объяснимо, учитывая, что и хайдонцы вели себя несколько настороженно. В любом случае, преодолевание подобных преград не входило в мои обязанности, и у меня оставалось достаточно свободного времени для посещения местных достопримечательностей.
Храм не был точной копией предыдущего, но вызывал схожие ощущения восприятия при соприкосновении с его сущностью. В тот момент исторический памятник был закрыт для публичных посещений, но мне это было на руку, подразумевая отсутствие посетителей.
Спуск под землю не был таким длинным, как в керефском храме, и основной зал располагался куда ближе к поверхности. Оглядевшись, я заметил, что интерьер сохранился лучше, хотя ценных вещей здесь тоже оставалось немного. Я медленно осматривал все помещения, изучение которых обещало занять не один день.
Мне повезло, что в этот период отсутствовал также обслуживающий персонал, хотя я и нашёл несколько маленьких комнат, переоборудованных в технические помещения для работников этого объекта.
Как-то раз, потеряв отсчёт времени, я задержался в храме допоздна, и рассудил, что мне легче переночевать здесь, чем тащиться обратно в гостиницу, тем более что утром мне снова возвращаться. Вспомнив, что в одной из каморок сотрудников храма я видел диван, то решил им и воспользоваться.
Найдя нужную комнату, я по-хозяйски вошёл в неё и стал расчищать себе спальное место от валявшихся там коробок. В одной из них я заметил невзрачный камень яйцеобразной формы, который был частично присыплен землёй. Видимо, его раскопали как раз перед тем, как закрылся последний сезон работ, и теперь он дожидался конца отпускного периода.
Водрузив всё барахло на пол, я выключил свет, устроился на пустое ложе и мгновенно провалился в сон. Проснулся я глубокой ночью в холодном поту от ощущения какой-то безвыходности, скованности, невозможности покинуть место своего заточения. И ощущение безмерной скуки.
О каком заточении идёт речь? Вызвав в памяти свой последний сон, я не обнаружил там ничего похожего. Значит, это чувство пришло позднее и как раз послужило причиной моего резкого пробуждения?
Всё ещё находясь под впечатлением от нехороших эмоций, я поводил головой в разные стороны, пытаясь сильнее прислушаться к своим ощущениям. В этот момент в темноте мне на глаза попались очертания давешней коробки с камнем, и мне показалось, что источник переживаний находится именно там. Пряча подальше невесть откуда всплывший страх, я включил свет и стал внимательно разглядывать сей предмет.
Камень, несмотря на совершенные формы, имел чуть шероховатую поверхность. Проведя пальцами по неровностям, я секундой позже отдёрнул руку как от удара током. Страх снова высунул голову, но затем пристыжено капитулировал.
Что это было? Неужели камень живой? … Или в нём заключено что-то живое.
В этот момент я испытал сильное желание разрушить злосчастный булыжник. В итоге, не долго думая, я включил свой меч и рассёк яйцо. Мгновением позже мне показалось, что воздух над коробкой слегка помутнел, но затем наваждение исчезло. Исчезли также неприятные ощущения.
Что же это было? А, может, мне всё показалось спросонья?
Я посидел ещё несколько минут над коробкой, пытаясь что-то понять, пока сон снова не сморил меня. Я повторно улёгся, но свет выключать расхотелось.
Едва я заснул, перед моим взором сформировался расплывчатый облик незнакомого старца. Он не спешил заговаривать, а тем временем я не мог определиться, как его воспринимать.
Он молчаливо смотрел сквозь меня, но в какой-то момент кивнул головой.
– Кристалл был моим пристанищем на протяжении нескольких сотен тысяч лет, – произнёс он.
Какой кристалл?
Тут до меня дошло, что он имеет в виду тот яйцеобразный камень. Я почувствовал вину за свои безрассудные действия, и хотел, было, извиниться, но он меня опередил.
– Нет-нет, я благодарен тебе за то, что ты его разрушил.
Я не мог уловить от него никаких эмоций, как будто передо мной была всего лишь голограмма. Голос у него был ровный, с оттенком отрешённости.
– Но это значит, что вы умерли? – мне трудно было в это поверить.
– Я умер давно, но тот кристалл удерживал меня здесь.
– Зачем? – спросил я настороженно.
– Это даёт некоторые преимущества тем, кто владеет подобными камнями.
