Зубы Степана застучали по стеклу, трясущаяся рука расплескала воду. Он отпил несколько глотков.
— Там, у памятника, человек!
— Покажешь? — встал Геннадий Иванович.
Степа кивнул.
— Пойдем, посмотрим! — участковый надел фуражку.
Они вышли из отделения. Степан, размахивая метлой, побежал по тротуару в сторону парка.
Геннадий Иванович торопится следом за дворником. Что-то Степка напутал. Может, пьяный прилег. А может, померещилось с перепоя. Вчера, кто-нибудь из бомжей заглянул в каморку, угостил водкой. Вот и пригрезилось мужику. С кем не бывает. Зря спешим. Сейчас придем, а там уже и нет никого. И вовсе не было. Ругать нельзя! С дурака, спроса нет! Пробежав несколько шагов по узкой тропинке, ведущей к обелиску, Геннадий Иванович уже издалека заметил у вечного огня на решетке, темный предмет. Куча старого тряпья, намеренно принесенного, чтобы осквернить памятник. Молодежь погуляла. Для них ничего святого нет! Ну, я им задам! Решил участковый. Больше молчать не стану! Распустили! Сладу с ними нет! И чему только в школе учат! Но, приближаясь к обелиску, он почувствовал, как сердце сменило ритм. Нет, похоже, не мусор.
Степа уже приблизился к памятнику. Крепко, поставив древко метлы в грунт, обнял веник, и замер, дожидаясь милиционеров.
У Геннадия Ивановича перехватило дыхание. Медленно, переставляя, вдруг онемевшие, ноги, он приблизился.
Сомнений не может быть. Труп обгоревшего человека! Пьяный, случайно, забредший, бомж, но факт налицо. Труп! Только этого не хватало! Такое за годы службы в небольшом городке не случалось видеть!
— Что делать будем, Геннадий Иванович? Скорую вызывать? — тихо спросил Валера,
Мужчина, словно очнулся от тяжелого сна.
— Да, конечно! И скорую, и бригаду оперативников. Нам не справиться. Придется Павлику поработать! Если, не пьяный! Значит, убийство!? Какая жестокость! — трясущиеся пальцы соскальзывают с цифр мобильника. Эх, раннее утро, человек нежится с молодой женой, а тут я.
— Алло! — откликнулся заспанный голос Павла.
— Извини, друг, знаю, в отпуске. Ты у нас квалифицированный специалист!
— Разбудили, так говорите, по существу! Что случилось?
— То ли несчастный случай, то ли убийство. У вечного огня, в парке!
— Сейчас буду! Ничего без меня не трогать!
Павел поцеловал жену в пухлую, розовую, теплую, пахнущую чем-то душистым, щеку, и соскользнул с кровати.
— Ты куда? — Нина, не открывая глаз, повернулась на бок.
— Скоро приду! Спи!
Мужчина натянул брюки, заправил рубашку. Забежал в ванную, плеснул горсть холодной воды в лицо, надел туфли, и, открыв дверь, вышел на площадку.
Сбежав по лестнице, выскочил из подъезда, на ходу продевая руки в рукава куртки, побежал по тротуару, поеживаясь от утреннего холода. Первое расследование убийства. Надо приложить все усилия для раскрытия. Радость и тревога одновременно окутали его сознание.
— Наконец, то! — встретил молодого следователя, участковый.
— Ничего не трогали? — заикаясь, произнес, Павел. — Труп опознали?
— Кто ж его опознает? — вздохнул Геннадий Иванович.
Глаза Павла с удивлением рассматривают несчастного. То ли, бомж, забрел на огонек погреться. То ли убийство. Но если убийство, то чудовищное, по своей жестокости.
Он приладил фотоаппарат, щелкнул. Подошел сбоку, щелкнул еще раз.
— Может быть, была драка? Где-нибудь недалеко?
Геннадий Иванович снял фуражку, почесал затылок.
— Вчера вечером из кафе звонили. Приехали минут через двадцать, уже все было тихо.
Машина скорой помощи, резко затормозила возле аллеи. Седой мужчина в белом халате склонился над трупом.
— Парень молодой. Явно видны кровоподтеки на голове. Похоже, его сначала избили, потом положили на огонь.
— Мог ли он сам упасть?
— Избитый? — Федор Григорьевич из-под съехавших очков, поглядел на молодого следователя.
— Все подробности после вскрытия. Но вряд ли он мог сам приползти к памятнику.
— Если драка здесь и произошла!
— Возможно!
Геннадий Иванович сдвинул густые брови на переносице, наблюдая, как санитары выполняют привычное, для них, дело. Принесли носилки, положили тело, прикрыли простыней. Отнесли в машину. И только когда, скорая, скрылась из виду, тихо произнес:
— Жаль парня!
Глава 7.
Павел, окинул взглядом монумент, и вспомнил, сказанную участковым фразу о происшедшем ночью в кафе, скандале. Выпили, поссорились, подрались, выскочили на улицу, побежали в сторону парка, а здесь, и случилось убийство. Молодежь нынче горячая! Он прошел вдоль аллеи. Примятая трава! Человека тащили. Вот и следы крови. Эксперт прав. Избили и положили на огонь!
— Пойдемте, в кафе!
Геннадий Иванович догнал Павла.
— Директор объяснил, ребята, торжество отмечали, подрались и убежали.
— А посетители?
— Когда мы приехали, в зале никого не было.
— Ясно!
Следователь поднялся по ступенькам, усмехнулся, увидев на входной двери замок, покачал головой.
— Здорово вы их напугали!
— Они никогда не закрывали! А тут на все, что называется засовы! — Геннадий Иванович постучал кулаком в стеклянную дверь.
Павел приложил ладонь к стеклу, заглянул внутрь.
— Нет никого! Время раннее! Подождем! — участковый снял фуражку, провел ладонью по коротко остриженным волосам.
— Что значит, подождем! — возмутился Павел. — Вызывайте директора, персонал. Произошло убийство! А мы будем ждать! Звоните!
Геннадий Иванович вытащил из кармана мобильник, дрожащими пальцами стал нажимать на кнопки.
— С утра торчите под дверями?! Не терпится! Видите, нет никого! — пожилая женщина, в синем, повязанном по самые брови, платке, сердито оглядела мужчин.
Павел почувствовал себя, нашкодившим школьником.
— Да, мы, собственно, по поводу вчерашней драки.
— Драка, как драка! Парнишки подрались и помирились. Какой вечер нынче без драки! — она сняла замок, толкнула дверь. — Я ничего не знаю, мое дело убирать!
Мужчины вошли вслед за ней в помещение.
— Кто дрался, можете сказать? Кого из компании знаете?
Тяжело ступая полными ногами, уборщица пошла вглубь зала, раскачивая бедрами.
— А хоть и знаю, не скажу! Директор не велел!
— Почему не скажете? — возмутился Павел, и подошел к женщине. — В городе произошло ужасное убийство. Если хоть что-то знаете, обязаны рассказать!
