Роб нахмурился:
- Не можешь делать что?
- Не могу говорить себе, что фантазии достаточно. Это ложь, - ее голос дрогнул, и она опустила глаза на свои туфли. - Не важно, сколько раз я говорила себе, что ты сделаешь мне больно, я влюбилась в тебя.
Она пропустила несколько ударов сердца, прежде чем он сказал:
- Ты мне небезразлична.
Она сказала, что любит его, а он говорит, что она ему небезразлична. Кейт полагала, что это лучше, чем «спасибо». Она посмотрела на него и сморгнула слезы:
- Я тебе небезразлична?
- Больше, чем любая другая женщина.
Этого было недостаточно. Не в этот раз.
- И как долго? Что будет через год? Через два года? Через пять лет? Сколько из своей жизни я должна отдать тебе? Сколько лжи я должна сказать себе? Сколько времени пройдет, пока ты не решишь, что мы должны ходить на свидания с другими людьми или быть просто друзьями, или пока ты не найдешь кого- нибудь еще?
- Я не знаю! Столько, сколько это будет длиться.
Кейт вдохнула и медленно выдохнула:
- Этого недостаточно.
- А чего же, черт возьми, достаточно?
- Мужчины, который пообещает любить меня вечно.
Роб сжал ее руку.
- Иисусе, ты что, говоришь об обручальном кольце? - Он покачал головой: - Это безумие.
Безумие? Злость смешалась с болью.
- Отпусти меня.
Его глаза сузились, и он убрал руки. Отошел от машины. Рывком открыв дверцу, Кейт забралась внутрь, прежде чем расплакалась прямо перед ним. Она впихнула ключ в замок зажигания и уехала. Бросив последний взгляд в зеркало заднего вида, она успела заметить, что Саттер поднимается по ступеням, прежде чем его образ стал расплываться, и затем снова сосредоточилась на дороге.
В чем же дело? Она велела себе держаться подальше от Роба. Она приехала в Госпел, чтобы попытаться выяснить, что с ней не так, а не влюбиться всем сердцем и душой в мужчину, который никогда не сможет полюбить ее так сильно, как она любит его.
Кейт выехала на шоссе. Нет, в этот раз кое-что было по-другому. По-другому потому, что она больше не была готова довольствоваться меньшим, чем заслуживала. Она любила Роба. Она не могла припомнить, чтобы когда-то так любила другого мужчину, но ее дед был прав. Она стоила всего, что мужчина мог ей дать. Его сердца. Его души. Его обещания любить ее вечно.
Следующим утром Роб отвез Луизу и Амелию в аэропорт. Чтобы отправить их ближайшим рейсом, пришлось выложить кругленькую сумму, но он боялся, что убьет свою бывшую. А он на самом деле не хотел делать этого. Он не хотел провести остаток жизни в тюрьме, чтобы Амелию воспитывали родственники.
Но его злость на Луизу и рядом не стояла с тем, что он чувствовал к Кейт. Какого черта с ней было не так? Почему она испортила все разговорами о том, что хочет от него большего, хочет брака? Он думал, она была другой, но оказалось, что это не так.
Он должен был подумать получше, прежде чем связываться с ней. Он на собственной шкуре узнал, что секс не бывает бесплатным. Всегда есть цена. Ценой Кейт оказалось обручальное кольцо. Он уже был против воли вовлечен в один плохой брак. Его не затянут во второй.
Этого просто никогда не произойдет. Кейт могла сидеть в своем магазине и печь хлеб, и превратиться в старую деву, ему-то что за дело! Ему нравилась Кейт. Он говорил правду, когда сказал, что она ему небезразлична. Она действительно ему небезразлична, но он собирался постараться забыть ее.
Он ни за что не позволит ей свести себя с ума.
Когда Роб остановил «Хаммер» позади «Саттерс Спорт», Адам Тэйбер уже ждал его. Саттер открыл двери магазина, и Адам зашел внутрь.
- Мистер Саттер, - сказал он, - Уолли не может сегодня прийти, потому что у него ветрянка.
- Все в порядке. У меня не очень много работы для вас, - Роб оглянулся на Адама через плечо и внимательней присмотрелся к сумке в руке мальчика. - Что это? - спросил он, указывая на то, что выглядело очень похожим на гранолу.
- Гранола.
- Где ты ее взял?
- В «МС». Ее готовит леди из магазина.
- Кейт? Леди с рыжими волосами?
- Ага. Она дала мне бесплатно, потому что хотела, чтобы я рассказал всем, что гранола на самом деле вкусная. Потом они придут и купят ее.
Кейт украла его идею о граноле!
- Адам, - сказал он, - ты остаешься за главного в магазине, пока Роуз не приступит к работе. Я вернусь через несколько минут, - он ударил по входной двери ладонью и надел солнечные очки. Он был так зол, что его не беспокоило то, что он оставил одиннадцатилетнего мальчика управляться в магазине. Он не мог вспомнить, когда был настолько взбешен. Хотя нет. Мог. Прошлым вечером, когда Кейт сказала, что любит его, а затем, почти на том же выдохе, что все кончено. Гнев прожег дыру в его желудке, и Роб стиснул зубы.
- Привет, Роб. Я не видел тебя уже несколько дней, - сказал Стэнли, когда Саттер вошел в «МС».
- Привет, Стэнли, - Роб сделал вдох и заставил свои челюсти разжаться. Он не хотел обрушивать свой гнев на того, кто в скором времени станет его отчимом.
- Через минуту должна подойти твоя мать, чтобы поговорить о цветах для свадьбы. Ты, наверное, знаешь, что это сейчас модно.
- Да, знаю. Кейт здесь? - спросил он и подумал, что умудрился произнести это чертовски весело. Стэнли задумался на секунду, потом сказал:
- Она в подсобке, упаковывает гранолу, которую приготовила утром. Этот товар распродается с сумасшедшей скоростью.
Роб подумал, что его голова может просто взорваться. Он прошел за прилавок в подсобку. Кейт, стоя к нему спиной, вытаскивала противень из духовки, затем поставила тот на стол и подняла глаза. Она даже не попыталась выглядеть виноватой.
- Что ты здесь делаешь?
Остановившись перед ней, Роб упер руки в бедра:
- Ты украла мою идею с гранолой.
- Не будь смешным.
- Ты знала, что я работаю над улучшением рецепта, и украла его. - Плевать, что он использовал гранолу как предлог, чтобы заманить Кейт к себе домой и раздеть.
Взяв лопаточку, Кейт перемешала гранолу. Насмехаясь над ним.
- Этот рецепт не был секретом, как, например, семь трав и специй полковника Сандерса.
- Ты знала, что я работал над ним, чтобы продавать в своем магазине.
Она пожала плечами:
- Ты потерял время. Ты проиграл.
- Что? - Ему хотелось схватить ее и потрясти, и прижать к своей груди так крепко, чтобы он мог впитать ее своим телом.
Кейт откусила и задумчиво пожевала:
- Ммм. Хочешь кусочек?
Черт возьми, у нее есть характер. И это Робу в ней нравилось, и он хотел, чтобы его жизнь снова
