И нет, и нет Руслана… ***
Пруд зарос изумрудной ватой И не видит небесных риз, Сбоку белые пятна статуй Взоры клонят печально вниз… Под стеклянной водою ивы Дышат влажной холодной мглой… Там, на дне, я проснусь красивой, Остроглазой и очень злой. Возвратится былая сила, А из сердца уйдет тоска… Ночь вчера для меня стелила Голубые ковры песка. Изогнувшись шатром колючим, Сосны шлют мне прощальный зной… Ты, который меня измучил, Скоро будешь опять со мной. Я тебе уготовлю муку, Под заснувший откос маня… Только сам не кляни разлуку, Только сам не зови меня. И не смей говорить ни слова У стены моему плющу, Я боюсь, что за это снова, Как ребенка, тебя прощу. ***
Есть скала из гладкого камня, А на ней твой дворец хрустальный. Ждут мена там покорные слуги, И награда, я счастье, и отдых. Я сейчас стою у подножья И гляжу на балконы я окна. Жду я белого знака, который Даст мне веру в мое достиженье. И когда ты пошлешь мне улыбку, Помахавши платком из-за стекол, Помолюсь я на синие дали И спокойно примусь за работу. Много высеку в камне ступеней, Много лестниц сплету из веревок, А где будут веревки некрепки, Там помогут мне черные косы. И когда я достигну вершины, Станет вдруг мне обидно и больно, Что по этой готовой дороге Все проникнут в твой замок хрустальный. И взглянувши на двери и окна, Что мне слуги откроют навстречу, Я останусь у выступа кручи Сторожить мое белое счастье… Ну, довольно. Прошу Вас, напишите мне, есть ли прогресс? Ахматову я давно забросила — не удовлетворяет, а своего еще не нашла, да и не найду, вероятно. Цветаеву — не понимаю совершенно… Пишите, не забывайте.
Алла Штейгер
Никому, никому моих стихов не показывайте.
2.
Милый Вадим, очень была рада получить Ваше письмо после такого долгого молчания; Анатолий мне, конечно, ничего не объяснил, и я даже, по правде сказать, была обижена на Вас. Ну, да инцидент исчерпан, значит, ворчать больше нечего… Скука у нас в Тржебове ужасная, от нечего делать даже занимаюсь, и пока хоть с этой стороны асе обстоит благополучно. Пишу много, но никому не показываю, потому что вряд ли это вообще кому-нибудь интересно, читаю все, что возможно достать в Тржебове, и жду чего-то впереди вопреки всякой логике. Я слишком хорошо сознаю, Вадим, что из моего писательства вряд ли получится что-нибудь путное. Бог с ним, не с этой стороны должно придти счастье. А не писать не могу — привыкла. Вот Вам мое последнее творчество, покритикуйте как следует и вполне искренно.
***
В неделе семь ненужных жутких дней, В неделе семь мучительных ночей.
