одновременно обострённого чувства своего тела, своих движений. В таком состоянии ему становилось легче действовать быстро и чётко.
– Ты ошибся, – сощурил он глаза на официанта. – Забронирован другой столик.
У официанта озадаченно вытянулось косоглазое лицо, он попятился и куда-то пропал. Марину такое начало забавляло, и он снова отметил про себя, что не может понять, следствие это особого жизненного опыта или в ней так говорит природа. Чего-то неуловимого недоставало, чтобы уверовать в её жизненный опыт и… потерять к ней интерес… Марина достала сигарету, и он чиркнул зажигалкой, как бы не замечая приближения крутого парня с короткой стрижкой и пёстрым галстуком. За спиной парня семенил официант с видом беспомощности и нежелания скандала. Марина откинулась в кресле, с растущим интересом ожидала, что будет дальше.
Парень был новобранцем в бандитской среде, не знал некоторых неписанных правил, не представлял, кому намеревался указать место. Он резко выдернул кресло из-под Вадима, и тот, ожидая чего-то подобного, пружиной распрямился, с разворота скользящим снизу кулаком всмятку разбил широкий нос. Парень отпрянул и налетел задом на соседний столик. От вида хлынувшей из его носа крови там истерично взвизгнула женщина средних лет.
– А-а! – прорычал он от злобы.
Он бы бросился на противника, не появись перед ним курчавый крепыш в чёрном дорогом костюме. Опытный в драках парень взял себя в руки, воспользовался вмешательством авторитетного сообщника и отступил, догадываясь, эту драку проиграл в самом начале. Подвинув кресло, Вадим сел на место, своей ручкой отметил в меню заказ. Курчавый крепыш сделал официанту знак исполнить заказ, и тот с видимым облегчением охотно удалился. После чего крепыш по приятельски присел рядом, позволил осмотреть себя, каков он есть. Однако белая шёлковая рубашка с красным галстуком и золотой браслет с покрытыми крошечными бриллиантами часами не произвели на Вадима ожидаемого им впечатления.
– Прошлую встречу ты был грязным, вонял… – Вадим покачал головой при неприятном воспоминании. – Нашёл богатого Хозяина?
– Да… – неопределённо, почти беззвучно и с вздрагиванием тела деланно рассмеялся крепыш, словно соглашался с чем-то другим. – А он чемпион, – кивнул он с удовлетворением и презрением в сторону парня, который прижимал к носу красный от крови платок, направлялся к мужскому туалету. И наклонился ближе к Вадиму. – Очень прошу, пересядь. Столик Хозяина. Если б этот пижон не опередил меня, всё было б о`кей. Теперь честь фирмы… Ну, ты понимаешь. Хозяину уже о тебе сообщили. – Он указательным пальцем небрежно показал на другой удобно расположенный столик. Из-за него недовольные и напуганные словами подошедшего мордоворота вставали две пары. – Тебе освободили...
Он не успел увернуться от хлёсткого удара сильной ладони в ухо. Вадима вновь подхватила волна холодного расчётливого бешенства, и его не остановил пистолет, который выхватил опрокинутый с креслом крепыш. Он нагнулся над ним, схватил в кулаки отвороты дорогого пиджака.
– Мне надо видеть твоего хозяина, – он встряхнул крепыша и сплюнул на его белую рубашку. – А это плата за доставку…
Затем подхватил Марину под руку, жёстко поднял, чуть не силой широким шагом повёл через притихший зал. На ходу она с нескрываемым любопытством оглядывалась назад, на встающего, отряхивающего дорогой костюм крепыша.
– А этого стукнуть нельзя? – невинно спросила она, показав рукой на лысого жуликоватого кавказца, гордо восседающего за угловым столиком рядом с молоденькой девицей, почти подростком.
Кавказец сжался. С облегчением поправил воротник рубашки, когда прошедший мимо Вадим резко ответил:
– Не сейчас!
Марина на ходу вздохнула, как бы вынужденная смириться с отказом, и решила обидеться, замолчать.
– Пропал аппетит, – объявил Вадим растерянному официанту-китайцу, который застыл с его заказом на широком, с искусным изображением дракона подносе.
Неотрывно глядя перед собой, он вёл «шкоду» по малолюдному ночному проспекту, выехал на шоссе, которое щедро освещалось рядами фонарей и стрелой убегало вдаль между стенами жилых строений, построенных в середине двадцатого века.
– Я поняла. Это твой стиль, – одобрительно качнула головой Марина, прервала затянутое молчание. – Приглашаешь красивую женщину якобы в ресторан. А устраиваешь мордобой. И как?
– Что? – посмотрел на неё Вадим.
– Как после этого другие женщины?
Он отвёл глаза, вновь на дорогу.
– Класс. Сплошной темперамент.
Марина кивнула, с пониманием и доброжелательно, как делают молоденькие женщины, когда сталкиваются с природными слабостями мужчин.
– Прости, – сказал он. – Я действительно хотел с тобой посидеть…
– А заодно сделать свои дела, – добавила она.
– Ты разочарована? – Он извинился только голосом.
– Да нет, – она хмыкнула. – Мне было интересно. Гораздо интереснее, чем смотреть глупую передачу.
– А вот и продолжение, – тихо произнёс он, посматривая в боковое зеркальце заднего обзора.
Она обернулась. По влажной, отражающей свет фонарей дороге их настигала и начала обгонять чёрная «БМВ». Другая такая же машина пристраивалась сзади. Третья приближалась сбоку и стала прижимать к обочине дорожного покрытия.
– Что им от нас нужно? – невольно подвигаясь к спутнику, вполголоса спросила Марина.
– Сейчас узнаем. Эти ребята не умеют скрывать, чего хотят.
Он замедлял скорость, и вся процессия чёрных машин повторяла его действия, пока не остановились. Из передней «БМВ» выступил на асфальт главный, в чёрном плаще, с тонкими подстриженными усиками и шикарной шляпой, – видом он напоминал фильмы о гангстерах Детройта 30-х годов двадцатого века. Когда он приблизился, заглянул в опущенное окно только на Вадима, глаза у него оказались под стать такому впечатлению: спокойно-равнодушные и холодные.
– Хозяин приглашает, – раздельно выговорил он полученный приказ, даже не взглянув на девушку, словно её не существовало.
– Доведёшь машину? – спросил её Вадим.
Она обеспокоено кивнула. Он вышел, зашагал вперёд. Сзади к нему быстро подошли двое амбалов, подхватили под руки. С заднего сидения первой машины выбрался курчавый крепыш, чтобы уступить им своё место, левое ухо его слегка припухло и раскраснелось.
– Жаль. Хозяин запретил трогать, – при своих сообщниках громко пригрозил он сквозь зубы.
Вроде нечаянно, он больно наступил ему на ногу и, растягивая хоть такую месть, неспешно вынул из прозрачного пакета облитый бесцветным раствором носовой платок. Вадим ощутил на лице сырой холод платка, сделал вдох, другой. И его неудержимо увлекло в чёрную бездну. Последнее, что он отметил про себя: мимо проехало такси, торопливо умчалось вперёд. Он обмяк, повис на руках амбалов.
Он пришёл в себя среди английского парка, дальние деревья которого размывались серым туманом раннего утра. Слева виднелись такие же размытые очертания большого кирпичного особняка, и воздух был удивительно свежим и приятным, явно не городским.
– Марс! – по выложенной серыми плитками дорожке, прогуливаясь, к нему приближался изысканно одетый на классический английский лад мужчина лет пятидесяти с лишком. Его сопровождал очень крупный дог, светло-серым и с тёмными пятнами: окрасом, так шедшим седеющим волосам мужчины и его костюму. – Его пра-пра, и ещё два пра-дед охранял Гитлера. Нервы, как у змеи, бросается на малейшее движение, – с гордостью за дога громко предупредил мужчина. – Я так понял, ты захотел меня увидеть, Бульдог? – Мужчина знал, что кличка ему не нравится. – Пари, Дог против Бульдога. Ставлю на него. – Он указал на собаку, рассмеялся шутке. Затем расстегнул стальные наручники, которыми запястья рук гостя
