Ночь с дьяволом

многочисленными заклепками спереди и сильно облегающих кожаных штанах. Арон не мог оторвать взгляд от обтянутых ляжек.

«Черт возьми! Почему мне так жарко?..» — удивленно подумал он.

Подросток все еще оставался девственником, а вот Дастин, как он сам признался, уже четыре раза трахался. Мальчишки замусолили до дыр подшивку журнала «Пентхауз» за несколько лет, которую собрал Джон Пикард, и еще несколько бульварных изданий с похабными фотографиями голых баб. Они мастурбировали с помощью различных предметов, привязывали себя цепями к постели, занимались сексом в самых неестественных позах...

Арон немного комплексовал по поводу отношений с девочками. Они, конечно, ожидают, что парни уже все знают о сексе! Они сами двигаются или только парни должны это делать? А им не больно, когда их трахают? Что, если девчонка не захочет с ним этим заниматься?

Вот Хитер — совсем другое дело. Она хотела этим заниматься. Даже Арон знал об этом, и такая информация не давала ему покоя. Ему было всего четырнадцать, ей — уже шестнадцать. Дастин говорил, что она часто трахается с разными парнями. Дастин даже уверял, что Хитер отдается любому парню, у которого есть машина.

Это обстоятельство его особенно расстраивало, ведь у него не было машины, и никаких перспектив заиметь автомобиль раньше, чем через два года. Хотя зачем ей парни с автомобилем, если у нее есть свой? И сегодня Хитер была в хорошем расположении духа...

«Дикое танго... — подпевала она радио, — хочу танцевать...»

Там еще были слова в припеве про «дикую любовь под звуки музыки». Короче, кто-то с кем-то трахался под мелодию танго. Очень заманчиво!

Хитер игриво подмигнула Арону и еще раз спела припев.

— Не можем же мы заниматься этим здесь прямо сейчас, — сказал Арон, сильно покраснев.

— Я могу! — хихикнула Хитер.

Она откинула назад спинку сиденья, задрала ноги и стала крутить ими, как на велосипеде, так что двое парней в стоявшем рядом автомобиле прямо прилипли к стеклам.

Им удалось наконец выбраться из пробки, и машина понеслась на север, в сторону Опдайка.

— Хочу быть диким под звуки танго! — дурашливо завопил с заднего сиденья Дастин. — Сделаем несколько почтовых ящиков, парни! Давайте! И еще этого... Помните? На прошлой неделе какой-то ублюдок выскочил из дома с угрозами! Я уж думал, этот долбаный болван убьет нас!

— Еще бы!!

— Давай!!!

— Сделаем его, парень!

— Нас точно прибьют, если поймают, — заметил Мэтт. — Мой папаша сказал матери, что проделает еще по одной дырке в заднице из своего ружья тем, кто творит эти штучки.

— Плевать! Сделаем его! Давай!!!

— Бей прямо в задницу!

— Е-е, в дряхлую старую задницу!

— Прямо в вонючий пупок, парень!!

Они снова были на взводе, адреналин бил фонтаном, громкими воплями мальчишки разжигали пыл друг друга. Подъезжая к северному району Рочестера, Дастин достал упаковку баночного пива, утащенного у папаши, и роздал всем.

Арон жадными глотками выпил до дна первую банку. Пиво было теплым, противным, и его сразу развезло. Напиток напоминал прокисшую мочу, но его сразу же обсмеяли бы, скажи он об этом вслух.

— Эй, парни, еще бы травку прикурить! — заорал он. — У меня от дымка такой кайф делается!

Арон отдал вторую банку Хитер.

— Фу! Теплое пиво! — засмеялась Хитер. — Очень сексуально! Так ведь? Теплое пиво — очень сексуальное!

— Тебе лучше знать! — крякнул Дастин и рыгнул.

С правой стороны засверкали огни Оклендского университета. В окнах массивных зданий студенческих общежитий горел свет. Ходили слухи, что если посмотреть в них, можно увидеть такое шоу...

Компания решила попробовать. Машина свернула к университету.

Девчонок в окнах не было видно. В одной комнате двое парней пили пиво.

— Тут только пара пьяных барракуд[3]! — заорал Дастин, спрыгивая с парапета. — Никакого представления здесь сегодня не предвидится! А я хочу действия! Действия!

— Можем заглянуть к моему отцу, — предложил Арон.

— К твоему отцу?!

— Какого хрена?! — раздался недовольный гомон.

— У него молодая б... — похожа на Банни из «Плейбоя»!

— На Банни?! Это здорово, парень!

— У нее такие же большие титьки?

— Еще больше, парень! Здоровые и тяжелые как тыквы!

— Больше, чем у Хитер?

Все заржали, раскидывая пустые банки по улице. Они снова уселись в машину, и Кевин с заднего сиденья из спрея брызнул на голову Хитер пеной для бритья.

— Твою мать... гребаный молокосос!! — заорала она в ярости. — Сейчас ты у меня пойдешь пешком, ублюдок!

— Извини, извини, извини... — примирительно запричитал Кевин.

— Хочу «колеса», хочу пива, хочу Банни из «Плейбоя»! — выкрикивал Дастин.

Они доехали до Кингс-Доув, жилого района, где снимал квартиру отец Арона — рядом с шоссе Танкин. Но когда Арон показал, где нужно свернуть к дому, Хитер заартачилась:

— Я не хочу смотреть ни на каких банни!

— Давай-давай, заворачивай! — приказал Дастин. — Зато я хочу доехать до пункта назначения и увидеть эту девку!

Мальчишки, стараясь не шуметь, добрались до угла дома, где светилось большое окно квартиры отца Арона. Шторы были широко раздернуты.

«А что, если девка отца, эта Тара, действительно там голая? Вдруг отец засечет нас?!»

Арон, конечно, преувеличивал, что она похожа на Банни. Но девица была действительно кровь с молоком, с большими торчащими грудями. И ей было всего двадцать два года — всего на восемь лет старше Арона! Еще не настолько старая, чтобы быть его матерью... Она ходила в джинсах в обтяжку и слишком густо красилась. Зачем его отцу понадобилась такая б..., если у него была Сисси? — думал часто Арон.

И сам себе отвечал: «Потому, что у нее такие большие титьки!». Он злился, что отец бросил мать как сломанную машину.

У-у-ух! Он слишком часто думал о Таре. В ее присутствии ему было не по себе. Был бы он сейчас с отцом, они сидели бы рядом, и он прижимался бы к ней ногой, глядя в телевизор... Как же он пылал при каждом таком прикосновении!

Хитер осталась сидеть в машине. Парни заглянули в окно. На Таре был надет только коротенький шелковый халатик цвета электрик, чуть запахнутый спереди, так что были видны все ее прелести.

Все парни, кроме Арона, стали присвистывать и делать замечания:

— Парни! Дайте мне одну пососать! Дайте!

— Ух ты! Ну и титьки!

Арон спрыгнул с ящика, притащенного, чтобы удобнее было подобраться к окну, и, вернувшись к машине, уселся на переднее сиденье. Он просто не мог подглядывать за телкой, которую трахал его отец. Эта мысль вызывала в нем гнев, боль и отчаяние, он сразу падал духом.

— Что случилось с Ари-деткой? — спросил Кевин.

— Хрен с ним, парень. Оставь его в покое! — приказал Дастин, который был у них заводилой.

— А что такое? — ерничал Кевин. — Бедняжка Ари-сосунок не может видеть пупсика своего папаши?