а пишу — как дышу:ароматами, ритмами и разнымивосторгами, слезами, спазмами,солеными, терпкими, едкими,немыслимыми мыслями.Чтобы домыслы, и помыслы, и промыслы моитанцевали, извиваясь наподобие змеи,чтобы реяли, и сеяли, и веяли, как ветер,ибо есть ли что незыблемей на свете,чем вольный ветер,чем вечный ветер?..
Песня трубадура
Я играю на свирелиили же на мандолинеи не думаю о цели,не гадаю о причине,не загадываю рая,не боюсь я нынче ада:я пою и я играю —больше ничего не надо…Бог с ней, с публикой: понуросмотрит или обомлела —вдохновенью трубадуранет до слушателей дела.Пусть, невежливый с толпою,я с огнем порой играю,я доверился гобоюи от счастья умираю.Не владею я волшбою,просто я сейчас в ударе:я играю на гобое,я играю на гитаре.Пусть играю я со смертьюв пышной княжеской палате,но не думаю, поверьте,о расплате или плате.Да, не ел с позавчера я.Кашляю кровавым сгустком.Но не думаю, играя,о жарком и о бургундском.Накормите ли, убейте,все равно я неподкупнобуду жать на нервы флейте,буду бить в утробу бубна.Чуя кожу тамбурина,струны и клавиатуру,я плюю на свист кретина,на хохочущую дуру.Я люблю вас очень, люди,но (прости меня, мадонна!)я, припавши к струнам лютнии к мехам аккордеона,забываю о заботевсех жующих на планете.Я играю на фаготе,я играю на кларнете.Я играю на свирелиили же на мандолине,и, не думая о цели,не гадая о причинеэтой музыки, рожденнойУ меня в крови и в сердце,я, как будто пригвожденныйк сонатине или скерцо,не владею сам собою:я в угаре. Я в ударе.Я играю на гобое.Я играю на гитаре.Мне компания тромбонапредпочтительней обузывсех советов Аполлонаи увещеваний Музы.Даже Гонгора Арготене указ мне, в самом деле,только были бы фаготыпод рукою… И свирели.
