ароматная жидкость наполнила бокалы и, повинуясь повелительному жесту мага, принесший угощение, служка вновь скрылся с глаз. – Господин Т'мор, я не буду извиняться за слова и действия барона Таро, это он сделает сам, с вашего позволения, но хочу принести свои извинения за то недоверие, с каким я отнесся к вам по приезду в университет. Теперь я вижу, что был в корне не прав…
– Оставим это, мастер Римин. – Отмахнулся арн. – Ваше мнение, каким бы оно ни было, не могло меня обидеть, уж поверьте. Так что, вам не за что извиняться.
– Что ж, пусть так. – Чуть нахмурившись, проговорил Римин, но тут же тряхнул головой, холеные пальцы подхватили тонкостенный бокал, и маг, сделав небольшой глоток принесенного вина, продолжил, – да… так вот… с юным бароном произошла удивительная история. В ту ночь, когда он, одержимый страхом, покинул стены университета, недалеко произошел небольшой спонтанный Прорыв. Вот на вырвавшихся из него тварей, Дир и нарвался… К сожалению, моему приемному сыну Тиславу, не так повезло, как наследнику Таро, и он погиб, разорванный тварями Бездны, а Дир… судя по всему, ваши уроки-таки не прошли даром, потому что он умудрился призвать Тьму и та приняла его, хотя я мог бы поклясться, что его темный источник просто ничтожен! Но вот, все же это произошло, и Тьма, приняв наследника барона, перенесла его в храм, где он и провел все это время… Представляете! Никто и подумать не мог, что отмеченный Тьмою, немой парнишка и есть Дир Таро!
– Однако… – Нахмурился Т'мор, легко изобразив прорвавшееся сквозь щиты, недовольство. – Это может стать проблемой.
– Не понял. – Отставил бокал в сторону Римин.
– Понимаете, если Тьма отметила этого мальчишку, мне придется несколько осторожнее подойти к вопросу мести за моего ученика. И то, что при этом Ночь сотворила с разумом Дира, и тот факт, что она выкинула его под носом у светлых, можно рассматривать как…
– Вроде как пожурила нерадивого последователя. – Понимающе кивнул Римин.
– Да-да. Именно так. Но это значит, что месть уже состоялась… хотя я ума не приложу, почему Тьма, вдруг, вступилась за моего Донова, он ведь не жрец… – Со вздохом констатировал Т'мор. – Да и сама кара выглядит как-то несерьезно.
– Знаете, я вам даже посоветовать ничего не могу. – Задумчиво протянул Римин. – Никогда не попадал в подобные обстоятельства… У нас в Бране к ученикам, тем более, простолюдинам, относятся совсем иначе. Хотя по закону, они считаются приемными детьми мага-наставника, но мстить за них никто никогда не станет, это точно! Выживает сильнейший.
– А я гадал, почему вы так легко говорите о смерти приятеля Дира, хотя вроде бы назвали его приемным сыном… – Не удержался Т'мор.
– Приемный сын… это не значит, что у нас были какие-то родственные отношения, мастер Т'мор. Такова практика обучения магов в Бране. – Ничуть не оскорбившись, пожал плечами маг. – Видите ли, у нас существует традиция, брать на начальное обучение простолюдинов с Даром. И обычно, до получения серьезного образования доживает лишь половина из них, а высот мастерства достигают и вовсе считанные единицы. Мы все привычны к таким потерям, понимаете?
– И что, видя такое положение дел, простолюдины не отказываются от обучения? – Удивленно хмыкнул Т'мор.
– Бывает, конечно. – Махнул рукой Римин. – Но редко. Кто из черни откажется от шанса получить дворянский титул, достигнув уровня мастера Сил, тем более, что часть положенных этому статусу привилегий он получает, можно сказать, в виде аванса, сразу, как только входит в семью мага- наставника…
– Однако. – Т'мор на мгновение задумался. – Скажите, мастер Римин, а магесса Лато – природная дворянка, или…
– А вы честолюбивы, господин Т'мор. – Усмехнулся маг. – Но тут вам повезло. Ее наставник, мой предшественник по службе, умер, не оставив прямых потомков, так что его приемная дочь, к тому времени уже достигшая звания мастера сил, с полным основанием приняла наследие. Так что, сейчас, Ирисса Лато полноправная бранианская гербовая дворянка. А как только она выйдет замуж, то в распоряжение ее мужа перейдут и земли семьи Лато, которые, пока, находятся под управлением королевского земельного штандарта. Между прочим, я не раз бывал в том имении, очень и очень неплохие земли, должен вам сказать. Богатые, процветающие. Одних только закупных деревень там, около десятка, и каких! А это почти пять тысяч душ и около десяти тысяч годового дохода, без учета арендных земель… – Разливался соловьем Римин, искоса поглядывая на простой и несколько потертый наряд Т'мора.
– Как интересно. – Протянул арн. – Осталось только найти саму магессу. Что скажете, Римин? Не знаете, куда она могла пропасть?
– Ирисса… исчезла? – Непритворно изумился маг и в тот же момент, его взгляд остекленел, а челюсть неприлично отвисла. Арн усмехнулся и, сдавив в руке выуженный из кармана артефакт, накрыл их столик мерцающим Пологом Пустоты. Чтобы никто не отвлекал.
Глава 4. Обычно, именно жажда мира приводит к войне
Подобного стыда Римин не испытывал уже очень и очень давно. Если быть точным, то в последний раз это событие произошло с ним, когда он попытался проучить ученика своего отца… и был размазан недавним крестьянином по стеночке, прямо на виду у родни.
Воля вломившегося в его сознание молодого темного мага, с легкостью снесла первые мыслеблоки Римина и, кажется, нехотя толкнувшись в судорожно поднятые щиты активной защиты, отчего те ощутимо просели, словно застыла в ожидании.
Недооценил. Не понял. Римин только что зубами не заскрипел от злости, но в тот же миг осознал, что его собственное тело ему не подчиняется. Вот тогда-то и накатил страх и… тот самый стыд. Проморгать такого мастера у себя под носом! Да, он молод, можно сказать, непозволительно юн, но… Да ради Света! За время пребывания в университете, этот темный оставил Римину столько знаков, подсказок и предупреждений, а он их прошляпил… не посчитал стоящими внимания…
– Не стоит так разоряться, мастер. – В мыслеобразе Т'мора, просочившемся через щиты Римина, легко можно было заметить холодную усмешку, точно такую же, как та, что играла на губах темного мага в этот момент. – Как вы сами правильно заметили, я не раз оставлял вам кое-какие подсказки, рассчитывая на беседу… но вы предпочли окольные пути.
– Не понимаю… – Скорость, с которой Римин принялся укреплять свою защиту, Т'мора почти восхитила.
– М-да. Вы опять норовите наступить на те же грабли. – Покачал головой арн. – Можете оставить в покое свои щиты, я не намерен разносить ваш разум в пыль, Римин. Хотя, если вы продолжите пробовать себя в роли фортификатора, то с таким настроем и желанием, скоро просто напросто отрежете себе путь к отступлению.
– Что вы имеете в виду? – Насторожился бранианец, на мгновение отвлекшись от работы над собственными щитами.
– Контроль над вашим телом у меня. А это значит, что вы не чувствуете грани, за которой возврат управления законному владельцу станет невозможным. Еще немного стараний по возведению абсолютной защиты и все. Блоки отсекут «лишние» линии, и без своевременной помощи приличного мастера школы Жизни, восстановить утраченные связи станет невозможно. Ваше тело превратится в тюрьму для разума. Жутковатая перспектива, не находите?
– Вы мне угрожаете? – Если бы Римин мог, он бы сейчас оскалился не хуже степного волка.
– Зачем же? – Хмыкнул Т'мор. – Предупреждаю, не более. К тому же мне хотелось бы, чтобы вы отвлеклись от построения защиты, и уделили мне некоторую долю вашего внимания…
– И тут же расстаться с жизнью? – Мыслеобраз Римина был больше похож на шелест ветра… Все его силы уходили на поддержание и надстройку щитов.
– Какой же ты упертый, Римин. Неужели ты думаешь, что можешь что-то противопоставить атаке мастера Вязи? – Вздохнул Т'мор, переходя на ты. Миг, и сознание бранианца застыло, словно муха в капле янтаря, топорща ажурные плетения недостроенных блоков и эмоциональных ловушек, будто расправленные прозрачные крылья. – Дошло?
– Да. – Римин ответил сразу, как только тиски чужой воли немного ослабли, позволяя ему «перевести
