Бесплодное хранилище. Она так сильно хотела, чтобы он нуждался в ней, но лишь обманывала сама себя.
Лиана сжала запястье Себастьена, оттолкнула его руку и расправила юбку своего платья. А потом затаила дыхание. Мужчин убивали и за меньшее.
Но император не выглядел настроенным ее убить. Во всяком случае, пока.
– Ты, конечно, прав, – спокойно сказала она. – Все мужчины на третьем уровне вполне способны удовлетворить мои потребности. Ты хотел бы понаблюдать? Когда-то это было одним из твоих любимых занятий, но с тех пор, как я трахала, в твоей кровати, другого мужчину прошло очень много времени. Мне попросить Вито присоединиться к нам здесь? Или, может, сегодня ночью ты предпочел бы прогуляться на третий уровень. В моей спальне есть очень удобное кресло.
Его взгляд мгновенно изменился. Глаза потемнели, веки слегка опустились. Она не была уверена, возбудился он или впал в ярость.
Вероятнее всего, возбудился.
– Не сегодня, – ответил Себастьен, вставая. – Возможно, в другой раз. Но ты, все же, иди. Очевидно, у тебя нет причин здесь оставаться.
– А завтра ночью? – Лиана встала и разгладила складку на одежде.
– Завтра ты мне тоже, наверняка, не понадобишься.
Если бы она рассказала, здесь и сейчас, что его невеста лежит в кровати с другим мужчиной, ухаживает за его ранами и планирует наставить рога новому мужу, то ей больше не пришлось бы беспокоиться ни о свадьбе, ни о красавице, вставшей между Лианой и ее императором. Ни одна из других императриц не представляла для нее угрозы. В отличие от этой.
Но Лиана желала Софи смерти не больше, чем хотела увидеть, как Кейну причинят боль. Они принадлежали друг другу, и она проследит, чтобы так оно и оставалось. Не важно, как. Она сделает в своей жизни хоть одну хорошую вещь. Чего бы ей это ни стоило.
Кейн полностью исцелился, и за исключением маленького шрама на щеке, на его коже не осталось никаких отметин. Сон вернул ему силы. Нога зажила, синяки почти полностью исчезли. Он занялся с Софи любовью, быстро и жестко, и это оказалось еще прекраснее, чем в их первый раз, более страстно и правильно. В их любовных ласках появилась неожиданная сила, как будто они были одухотворенными и земным одновременно. Она достигла кульминации под ним, он содрогнулся внутри нее. Потом обнял и снова заснул.
Но в отличие от Кейна, она заснуть не смогла, хотя время от времени проваливалась в дрему. Вскоре Софи почувствовала, как в ее теле зародился его ребенок. Это было то, в чем она нуждалась и чего хотела.
Ариана проснулась, и Софи покормила ее. Раньше ребенок не просыпался всю ночь, но после расставания все изменилось. Укачивая дочь, Софи тихо рассказывала Ариане о сестренке, которая у нее появится через несколько недолгих месяцев. Кейн, конечно, хотел бы сына, но это было невозможно. Женщины Файн рожали только дочерей, которые потом становились ведьмами. Так происходило уже сотни лет.
Несколько часов спустя Кейн разбудил ее ласками. На сей раз, он занимался любовью медленно. Они уже зачали ребенка, в котором нуждалась Софи, и это соединение было только ради них двоих. Ради любви и наслаждения, ради всего, что они упустили, и всего, что ждало их в будущем.
Кейн довел ее до оргазма три раза. Сначала лишь прикосновениями, и дважды, находясь внутри нее. Каждый оргазм был сильнее предыдущего, и когда Кейн последовал за ней, в тот последний раз, она почувствовала такое изнеможение, что заснула прежде, чем он успел из нее выйти.
Когда она проснулась, он лежал рядом, запустив руки в ее волосы. Начинало светать, Ариана скоро проснется и снова захочет есть.
– Какой у нас план? – прошептал Кейн.
Если они убегут, то Лиану убьют. Никто из них в этом не сомневался. Если же они останутся, то тайна их отношений и тот факт, что она замужем за другим мужчиной, в конечном счете разлучат их. Они, вероятно, не протянут даже до рождения ребенка, которого она носила.
– Я собираюсь остановить свадьбу, – ответила Софи. – И император Себастьен с радостью меня отпустит.
– Это хороший план, Ангел, но вряд ли он так просто согласится, – Кейн провел рукой по ее волосам. – Я бы тебя не отпустил. И не отпущу.
– Он согласится, – Софи повернулась к нему лицом. В утреннем свете она увидела шрам и провела пальцем вдоль линии, пересекавшей щеку, и у нее на глазах шрам уменьшился. Не исчез, но превратился в тонкую, бледную линию, которая всегда будет напоминать им о времени, когда они чуть не потеряли друг друга.
День только начинался.
– Займись со мной любовью снова, – прошептала она, поднимая ногу и закидывая ее на бедро Кейна.
Он улыбнулся.
– Знаешь, на этот раз тебе придется выйти за меня.
– Знаю, – она поцеловала его, и он вошел в нее, быстро и жестко.
Сжимаясь вокруг Кейна, когда они одновременно достигли наивысшей точки, Софи позволила себе уронить одну слезу.
Жульетт внезапно проснулась и села в кровати, сердце стучало где-то в горле. Солнце едва показалось из-за горизонта – это время дня принадлежало Софи.
Она спрыгнула с постели и побежала в комнату Софи, сама не зная, почему вдруг захотела оказаться среди вещей сестры. Комната выглядела точно так же, как в тот день, когда Софи ее оставила. Платье, которое она носила тем утром, когда вернулась домой и узнала, что ее дочь похитили, все еще валялось на кровати. Айседора не позволила даже вымыть комнату, твердя, что Софи сама позаботиться об этом после возвращения.
Айседора отказалась верить словам Жульетт о том, что Софи никогда больше не переступит порог этого дома. Жульетт редко посещали видения о сестрах и никогда о себе. Но на сей раз она не сомневалась в своей правоте.
Она села на кровать, одной рукой прижала платье к груди, другой легонько потерла рукавом по щеке. И сразу увидела младшую сестру так ясно, будто та находилась прямо перед ней. Софи, Ариана и Кейн Варден снова встретились и были счастливы. Но могущественные, темные силы хотели это изменить.
Софи сама была светом, ей никогда не придется столкнуться с тьмой.
Жульетт стиснула платье крепче, сминая его в кулаках. Подобно Айседоре, она всегда пыталась защитить сестру. Возможно, они делали это чересчур настойчиво и слишком долго. За последние недели Софи пришлось уяснить несколько суровых истин.
Глаза Жульетт закатились, сердечный ритм ускорился. Тело пронзила волна знаний. С тех пор, как Софи покинула гору Файн, она стала намного сильнее. Сильнее сердцем, телом и разумом. Она была полна решимости и узнала, в чем заключается ее истинная мощь.
Все эти годы сестры считали Софи самой слабой из них троих, но они ошибались. Она обладала большей властью, чем Жульетт и Айседора вместе взятые, и спустя все эти годы, наконец, воспользовалась ею. Она стала могущественной и сильной.
И была в беде.
Глава 18
Софи шла вдоль холла третьего уровня, пока Кейн с Арианой спали в той же комнате, где провели прошлую ночь. Она надела новый наряд, который принесла для нее Лиана, простое, непрозрачное
