связывают.
Он поцеловал ее в лоб.
– Я, Кейн Варден, беру тебя, Софи Файн, в жены. Клянусь защищать тебя и наших детей ценой своей жизни. Клянусь любить тебя до самой смерти, когда бы она ни пришла, и даже после нее. – Его взгляд посуровел. – И я не стану делиться тобой даже с императором.
– Тогда, теперь я объявляю нас мужем и женой.
Он должным образом поцеловал ее, на сей раз не в лоб. Вскоре поцелуй стал увлеченным и страстным, Кейн подхватил ее на руки и отнес в кровать. Ее тело гудело и пело, стремясь к Кейну так, как она себе никогда даже не представляла.
Любовь, подобно солнцу, наполняла ее могуществом.
Повинуясь приказу Себастьена, Лиана явилась в величественный бальный зал. Она предпочла бы посидеть в маленькой комнатке на пятом уровне, где кормилица присматривала за Арианой, но прошлой ночью Себастьен настоял на ее участии. Она никогда раньше не видела его свадеб.
Конечно, она была тут не одна, но, разумеется, не общалась с остальными гостями. За прошлые шестнадцать лет она спала со многим из нынешних министров и более чем с несколькими жрецами. Они либо вообще не смотрели в ее сторону, либо бросали на нее подозрительные взгляды. Некоторые министры пришли сюда с женами. И никто из жрецов не хотел, чтобы другие узнали о том, как они предавались удовольствиям третьего уровня, даже не смотря на то, что так поступали они все, за исключением небольшой горстки праведников.
Эсман Хен казался сегодня хорошо отдохнувшим и весьма довольным. Сразу после завтрака он попросил прислать к нему Элию еще раз, и девушка была больше чем счастлива, пойти к нему. Он оделся так же, как прошлым вечером в своего рода униформу его клана – коричневые брюки, свободную коричневую рубашку и перетянутый через грудь отрез красно-золотой ткани. Он выглядел весьма свежо, особенно стоя среди напыщенных жрецов и стареющих министров.
Подобно всем остальным, кроме охранявших дверной проем стражей, Хен был разоружен. Как и прошлым вечером, его рука иногда тянулась к бедру, где он обычно носил нож.
Время от времени Лиана ловила на себе взгляд Себастьена. Он нисколько не походил на посетившего ее прошлой ночью мужчину, снова превратившись в правителя, которого она презирала. Ему казалось забавным заставить ее наблюдать за его бракосочетанием? Поэтому он приказал ей быть здесь? В этот момент она ненавидела его сильнее, чем когда-либо прежде. Он обещал обдумать возможность сохранить жизнь Софи и Ариане и фактически пообещал ей свободу. Взамен ей придется убить своего единственного настоящего друга.
Нет, Мэддокс перестал быть ее другом в тот миг, когда она пошла к Себастьену и рассказала о его предательстве. Боже, удержание от Себастьена дурных вестей было столь мелким, незначительным поступком. Если бы он казнил каждого человека, который когда-либо имел от него тайну, в этой комнате не осталось бы и горстки мужчин.
Она попыталась представить как заживет вдали от дворца, если Себастьен все же выполнит свое обещание. Она выйдет замуж за фермера или торговца и осядет в каком-нибудь миленьком коттеджике? Лиана часто мечтала о такой жизни, но теперь, когда почти получила ее, вдруг поняла, насколько унылым будет такое существование. Ей придется заняться своей привычной работой в другом месте? Шлюха или палач? Любовь или смерть за деньги, которые ей понадобятся для выживания.
Обещанием свободы Себастьену удалось показать Лиане, что она никогда не освободится ни от него, ни от этого места. Возможно, после смерти, но не раньше. Ни на миг.
При нормальных обстоятельствах семья невесты сопровождала бы ее к жениху. Но Софи должны были вести к Себастьену две старухи, и свита наложниц с третьего уровня. Это время настанет всего через несколько минут. Играла музыка, заполняя зал нежными звуками мандолы. Вместе с мелодией в воздухе витало напряжение. Гости общались, прогуливались по залу, но не ступали на темно-красную ковровую дорожку, ведущую от закрытых дверей к возвышению с троном. Скоро по этому ковру пройдет невеста со своим нетрадиционным эскортом, и Лиане придется смотреть, как Себастьен сделает Софи своей императрицей.
Кейн не мог смириться с неизбежным, но со временем он поймет, что никто из них был не в силах этому помешать. Ему придется успокоиться и принять случившееся, и, возможно, через несколько недель или месяцев они сумеют разработать план и вытащить их всех из дворца.
Никто из гостей не отваживался упомянуть о последней императрице, но все думали о ней. Император менял жен с тревожной быстротой.
Двери в бальный зал распахнулись, но не медленно, а с удвоенной силой, и вошла Софи. Ее эскорту, старухам и девочкам с третьего уровня, пришлось бежать, чтобы не отставать от нее. Софи не ежилась от страха, не бросала взгляды по сторонам. Все ее внимание было сосредоточено на Себастьене. Гости немного отступили.
– Где моя дочь? – спросила она, направляясь к своему жениху.
Себастьен улыбнулся.
– Ты увидишь ее после церемонии, – пообещал он.
– Нет, мне сказали, что она будет здесь, и я увижу ее сейчас.
Себастьен больше не улыбался, гости в зале, казалось, даже перестали дышать.
Софи стояла посреди комнаты, окруженная людьми императора и их женами, жрецами и стражами. Сзади выжидающе замерли девушки с третьего уровня.
Серебряное свадебное платье Софи начало сиять. Серебро превращалось в золото.
– Я не выйду за тебя, – спокойно сообщила Софи. – Я пришла сюда только для того, чтобы забрать свою дочь.
Гости отступили еще дальше, боясь попасть под перекрестный огонь, который, как они знали, вскоре последует.
– Подумай-ка еще раз, – ответил Себастьен. Он все еще выглядел скорее удивленным, нежели раздраженным, хотя больше не улыбался.
– Нет, – сказала Софи. – Ты использовал мою любовь к ребенку и лучшему другу, чтобы заставить согласиться на эту свадьбу. Что за человек так поступает? – Она посмотрела по сторонам, и гости снова отшатнулись, оставив ее стоять одну среди мужчин и женщин в роскошных нарядах и наложниц в лучших и наиболее приемлемых платьях. Обрамленная яркими красками, Софи Файн мерцала золотом.
– Ваше желание жениться на мне не имеет никакого смысла, – сказала она, словно действительно не понимала. – Вы могли выбрать в невесты любую женщину в стране, и все же похитили мою дочь, чтобы заставить меня согласиться. Я люблю другого. И сегодня утром я вышла за него замуж. – Она смотрела на Себастьена, который теперь испытывал не только удивление. Император сжимал и разжимал кулаки.
Он осмелится высказать свои мысли перед всеми этими людьми? Произнесет вслух, что убьет Ариану, если Софи откажется от свадьбы? Нет, для этого было слишком поздно.
– Ты совершаешь серьезную ошибку, – тихо предупредил он.
– Нет, – не испугавшись, ответила Софи. – Я не люблю вас и даже не знаю. И в любом случае, я никогда не смогу жить здесь. – Она осмотрела комнату. Здесь было слишком жарко, весь свет шел от свечей и установленных в стенах светящихся жезлов. – Чтобы выжить, мне нужно солнце. Нужны свет, любовь и счастье. А здесь нет ничего из этого. Что за человек выберет жизнь в столь нечестивом, душном и темном месте?
Софи подняла лицо и закрыла глаза. Казалось, будто она стала выше… нет, не выше, ее ноги приподнялись на несколько футов над полом. Она парила над темно-красной дорожкой, а ее платье все больше и больше пылало золотом. Свечение стало настолько ярким, что некоторые из гостей прищурились или даже закрыли глаза.
Но не Лиана. И не Себастьен.
Внезапно комнату сотряс взрыв. Большая часть потолка вылетела наружу, старый световой люк на крыше, заложенный несколько лет назад кирпичом, вновь открылся, и впервые за семнадцать лет на первый уровень хлынули лучи солнца.
Прямо на лицо Себастьена.
