Навещая седых матерей,Не расспрашивай про сыновей.На диванах чужих ночевать Не хочу! Мне опять воевать!Видно, родина, счастье и дом —В тех селеньях, куда мы войдем;На дорогах, под минным огнем,На полях, где врага мы согнем.Согласись — ни к чему отпуска:Ты ведь знаешь, что значит тоска... 1942
О ТВОЕЙ СЕМЬЕ
Вдали от фронтовых дорог Есть светлоглазый городок.Не затемняют там огней,И ночью — света хоровод.Я там провел не много дней, Пока прошел апрельский лед. Я заходил к твоей семье, Послушай о ее житье.Жены твоей я не застал —Ты знаешь, там теперь завод.Я с мальчиком твоим играл И ждал, когда она придет.Он теребил мои ремни —Ему понравились они.Он синеглаз и белобрыс, Высоколоб, совсем как ты.В черты его лица влились Твои знакомые черты. Родившийся вблизи Карпат, Меня он спрашивал не раз, Когда поедем мы назад;И я ответил — близок час!А к вечеру пришла она,Твоя любовь, твоя жена.Она, усталая, вошла,Сняла платок, подарок твой, Кивнула гордой головой,И стала комната светла.Апрельский день за речкой гас, Твой мальчик спал и видел сны, И твой портрет смотрел на нас, Во Львове снятый до войны.Я рассказал, как минный вал Тебя в укрытье миновал,Как между двух горящих сел Ты батальон в атаку вел.Я умолчал, — как ты просил, — Что ты два раза ранен был.В углу с клубком сидела мать.И я тебе не стану лгать: Немного сгорбилась она,В ее глазах — туман тоски,И горестная седина Пробилась на ее виски.Я видел — всё в дому твоем Полно дыханием твоим,И я не спрашивал о том, По-прежнему ли ты любим. 1942
