Я помотал головой. 'Черт, ну начни же с ней говорить. Как ты себе вообще представляешь это?..'
- Вы ранены, Икари.
'Кто же тебя такую наблюдательную сделал!..'
Я успел даже поднять глаза и открыть рот для произнесения какой-то гадости, прежде чем до меня дошло, что сейчас происходит. А происходила вот какая вещь: я собираюсь спорить с синтетиком и хамить ей. И, что вдвойне интереснее, она ведет себя так, что мне от всей души хочется ей хамить. А втройне интереснее... Короче, я почему-то решил, что это ее заденет.
'Бред, бред, бред. В душ, предложить ей забиться в углу где-нибудь - и ложиться спать'.
- Так, Аянами. Во-первых, я пошел мыться. Во-вторых...
Тут я запнулся и сообразил, что не знаю ее функционала - ориентировку я не читал, а папочка лично не удосужился ничего такого сообщить. Скорее всего, ясно дело, секретарь, но вдруг?
- Во-вторых, каково твое предназначение?
Я как раз отвлекся на развешивание пиджака, и потому не сразу понял, что Ева ничего не ответила, а оглянувшись, обнаружил - в который раз уже с Аянами? - невероятную вещь: теперь она явно раздумывала. То ли мощности 'Нексус-6' кто-то злостно преувеличил, то ли...
- Я не знаю.
Вот почему я не удивлен, а? Держать синтетика с сорванным функционалом - это офигеть как в духе отца, и странно, что она еще раньше не подалась в бега. 'Хотя... Стоп. Почему - сорванным? А если он вообще не закладывал в нее функционал?' Я посмотрел на седую девушку уже совсем другими глазами: 'чистое' предназначение - это, строго говоря, запрещено, потому что безобразно осложняет предсказуемость действий синтетика. Да и вообще - просто усложняет Еву. А уж если это все положить на мозги и прошивки версии 'ноль-ноль'...
'Нет. Бред - и точка'.
С другой стороны, это объясняло, откуда такие ресурсы для эмуляции эмоций. Любопытно.
Я обнаружил себя в ванной - привычно уже так выяснил факт выпадения из времени. Бывает, после такого дня и не то еще бывает. Наверное. Я открыл кран, заткнул слив и тут понял одну неприятную вещь: а пробитых рук никто не отменял. И срочно надо с этим что-то сделать.
'Вот заодно и выясним ее возможности. На крайний случай - бинты размотает'.
- Аянами?
Дверь в ванную открылась, и в зеркале показалось отражение Евы.
- Помоги мне. Ты умеешь управляться с ранами?
- Да. У вас есть антисептики?
- За этой дверцей. 'Регеногель' - там же.
Я внимательно наблюдал за ней, с трудом подавляя орущие инстинкты - моя добыча открывала шкафчик в полуметре от меня. Я видел группы слабых точек, видел вытянувшуюся открытую шею, ушедший вперед локоть, видел опасно широкую одежду, в которой легко прятать оружие...
- Протяните руки. Какую обработать сначала?
Вздрогнув, я подал ей правую ладонь. Аянами щелкнула ножничками ('когда она их достала?') и размотала бинты, придерживая мою руку за запястье. 'А она ведь теплая'.
- Швы держатся, но кровоточат, есть сепсис. Это... плохо.
''Плохо'? Это что, мать вашу, такое?!'
- Аянами...
Ну и как это спросить? Она же не поймет вопроса. А, черт!
- Аянами, почему ты сейчас сказала 'это плохо'?
- Потому что состояние ран неудовлетворительное, - ответила она, выливая антисептик на вату.
'Ну конечно'.
- Это понятно, но... Ах-шш...
- Прошу прощения. Что вы хотели уточнить?
У нее были очень деликатные пальцы, и я невольно залюбовался мягкими точными движениями - прямо невозможно сейчас представить, что Ева способна теми же пальчиками передавить берцовую кость. Впрочем, вернемся к сути, потому как больно же. И щиплет.
- Я хотел уточнить, почему ты решила вслух выразить свое отношение... - тут я прервался на продолжительное шипение и стискивание зубов. - ...К состоянию моих рук?
Рей смотрела только на мою ладонь, у меня в глазах все плыло от невыносимой свербящей боли, но каким-то шестым - восьмым чувством я понял, что вопрос оказался ей не по зубам.
И мне это ужасно не нравилось.
- Я посчитала правильным выразить сочувствие.
'Врешь. И не краснеешь'.
Я уже почти терял сознание - мозги отключались от атаки со всех сторон. Весь этот огромный выматывающий день, две жуткие Евы... Три жуткие Евы. А теперь еще и это.
- Аянами. Размотай вторую руку, залей это... Гелем и хватит.
Она подняла глаза на меня:
- Его понадобится намного больше, если не продезинфеци...
- Наплевать. Я богатый парень.
Мягкое тепло обласканной плоти - 'регеногель' взялся за дело. Слабость - боль потихоньку оставляла руки. Нет, все же боль - есть ребра и спина. Я не помню, как выпроводил Еву, как разделся и влез под душ - такую ерунду мозги просто не брали в расчет. Какие-то обрывки мыслей, какие-то попытки по привычке проанализировать день.
В общем, очнулся я от дикой боли в спине, когда попытался повернуться в кровати - просто повернуться с боку на бок. Это редкая мерзость: тебе снилась какая-то больная дрянь, ты просыпаешься от рези в ребрах, ничего не помня, с трудом соображая, кто ты. И в этот момент во всем мире, во всем твоем существе есть только твоя боль.
Как же я это ненавижу.
Я сел: мне надо обезболивающего, я дома, меня зовут Синдзи Икари. И я жив, и я даже вроде при мозгах, и это особенно приятно на фоне вчерашних событий. Взглянув на будильник, я убедился, что события уже все-таки вчерашние, и встал. Ночной мрак комнаты привычно пластовали жалюзи, привычно моргала за окном реклама, а слева что-то шевельнулось в моем кресле. Почти секунда мне понадобилась, чтобы ухватить свои рефлексы за загривок.
- А-аянами?
- Да, Икари.
Я уже почти видел, как в темноте расползается по полу лужа крови, как я уже придумал все (она вломилась, чтобы убить меня), как я для убедительности разношу свой замок...
- Ты спала?
- Да.
Ага. Я расслабился и опустил пистолет на кровать. Реклама за стеклом ушла на очередной пик, и в посветлевшем полумраке неясные очертания Евы стали объемнее, четче. 'Плащ она свой хотя бы сняла', - понял я, присмотревшись. Ох ты ж, чем это она тут мне обивку пачкает?
- Аянами... Ты эту одежду лучше выкинь. Система утилизации в коридоре.
- Хорошо.
Мне, черт возьми, даже принюхиваться больно. Но зато голова вдруг заработала - всего лишь после трех часов сна. Интересно, к чему бы это? Может, к тому, что мне пора пообщаться с этим красноглазым существом? Или нет - не пора. Сначала нужно создать условия для комфортного разговора.
- И душ прими, что ли. С кого ты эту вонючую пакость сняла?
- Я не знаю, кто это был. Он пытался напасть на меня.
''Был', - отметил про себя я. - Муниципалитет докинул бы мне еще полтысячи сверх стандартной награды'. Обитатели 'бездны' - это, конечно, шлак, но шлак человеческий, и подохнуть, пытаясь напасть на Еву... Я криво ухмыльнулся. Вот почему-то я не сочувствую представителю своего вида, вот почему-то меня разбирает веселье. Это называется отсутствие биологической солидарности, но представить только рожу какого-нибудь 'песочника', который вместо кайфа с перепуганной девочкой получает пробитое горло...
