на ноги натянет зимние сапоги. Борг и Алистан, какими бы они не были увальнями, сумели прочитать и правильно понять выражение лица и глаз своей прекрасной дамы, но не дали чувствам взять вверх над реальностью и снова по-мужски гордо промолчали по этим обстоятельствам.
Маркиз Алистан, ни слова не говоря, направился к одной из четырех дверей, выходивших на площадку. Только применив силу, он открыл ее и, повернувшись к остальным, сделал приглашающий жест рукой. Из комнаты сильно потянуло настоящим холодом, весь пол помещения, куда они вошли, покрывал лед, на котором лежала чье-то тело. Ивонн осветила комнату и перед ее глазами предстал Айрон Филдинг, лежащий во льду с закрытыми глазами и кинжалом, торчащим из спины. После многих лет разлуки он мало изменился, оставался тем же парнем, который так ей нравился и которому она подарила себя и сына. На его щеке, даже покрытой месячной щетиной виднелась родинка, которую она любила целовать. Ивонн осторожно протянула руку вперед и коснулась этой родинки. Ощущение огромной тяжести, словно молот рубануло ее по руке, которая тут же безвольно повисла вдоль тела.
- Всем отойти в сторону и подальше от трупа. - Хриплым шепотом произнесла Ивонн.
Краем глаза она заметила, как маркиз Алистан нерешительно положил руку на шпагу, но, взглянув на Борга, отказался от идеи и скользящим шагом отошел в сторону от ледника, но комнату не покинул. Борг же повел себя, как агнец перед закланием, он спокойно сделал шаг назад, но держась, как можно ближе к магине.
- Труп нельзя трогать, его нельзя касаться руками живого человека, в нем что-то хранится, но информация будет передана тому, кто сумеет себя обезопасить и не дать телу погибшего низвергнуться в геенну огненную. У меня хватить сил обезопасить только себя, а вас обоих я не смогу защитить. Поэтому будьте добры держаться от меня и тела Айрона подальше, не подходите к нам ближе, чем на четыре метра. - Шептали сразу высохшие губы Ивонн Де ля Рунж, а глаза, вспыхнувшие алым цветом, дюйм за дюймом ощупывали пядь за пядью тело бывшего Придворного Мага. - Оставьте нас в покое и не обращайте внимания на то, что будет происходить в этом помещении.
С этими словами Ивонн сделала легкое движение плечами и на пол упал цветастый полушалок. Затем она шагнула вперед и сбросила с ног туфельки. Борг было ринулся в комнату, чтобы схватить эти туфельки и снова их одеть на эти прекрасные женские ножки, которые сейчас босыми стояли на ледяном полу, но был остановлен жесткой рукой маркиза Алистана. Пока мужчины возились между собой, Ивонна уже кружилась в странном танце, напоминающим танцы дикарей вокруг костра. Тело женщины грациозно изгибалось и принимало прекрасные и недвусмысленные позы, а ноги принимали то одну, то другую танцевальные позиции, они - то резко взлетали вверх или отбрасывались под прямым углом в стороны. Танцующая женщина, превратившаяся в колеблющийся язычок пламени, неуловимым движением рук распустила свои длинные волосы и сбросила верхнюю одежду. Уже совершенно обнаженной она резко увеличила темп танца, ее движения стали сливаться в сложный магический орнамент, превращая реальность бытия в иллюзию безвременья. В комнате начал гаснуть свет, но Ивонн своим танцем не давала ему погаснуть до конца и дать ночи или злу возобладать над светом и добром.
Трудно сказать, сколько времени продолжался этот танец обнаженной магини, когда в помещении послышался нарастающий звериный рев и на ноги стал подниматься Айрон Филдинг. С трудом поднявшись на ноги, он попытался начать танцевать, но танец ему не давался, но привлекаемый танцевальными па магини, он стал слепо следовать за ней и, широко расставив руки, пытался ее обнять, заключить в свои объятия. К счастью и большему облегчению Алистана и Борга, проделать этого ему никак не удавалось, зомби был слишком медлителен. Но Ивонн стала уставать, по выражению ее лица было хорошо видно, что она уже с трудом выдерживает темп танца и может свалиться на пол. Маркиз Алистан выхватил шпагу из ножен и стоял, в любую секунду готовый прервать танец женщины и встать на защиту женщины-мага.
В какой-то момент комната все же погрузилась в темноту, но через мгновение вспыхнувший яркий свет пронизал тьму и мужчины увидели магиню, ничком и неподвижно лежащую на полу с кинжалом в руках, который имел зигзагообразное лезвие. Неподвижное тело Айрона Филдинга было также на полу, в глаза бросалось огромное кровавое пятно на его спине. Борг и Алистан рванулись в комнату, чтобы помочь Ивонн и забрать ее из этого ледяного помещения, но были остановлены неведомой преградой, возникшей в дверном проеме. Это задержка в дверях позволила им просмотреть с начала и до конца трехмерную картину изображения, возникшую над телом бывшего придворного мага.
Изображение началось с искорки пламени, появившегося на острие лезвия кинжала и которая начала разгораться и разрастаться, пока не превратилась в громадный язык пламени. Мгновение ничего не происходило, но затем в пламени стали возникать и формироваться образы, поочередно сменяющие друг друга, - человек, сидящий за столом и пишущий на листах пергамента, еще человек, но уже в другом помещении, больше смахивающим на тюремную камеру и третий образ было существом, которое по определению было не человеком, но внешне очень похожим на него. В ходе развития сюжетной линии изображения это существо успело пообщаться и с человеком в тюремной камере, после краткого разговора отправив его на судно с парусами в море, и с пишущим человеком. В какой-то момент Алистан и Борг сообразили, что существо не разговаривало с этим человеком, а осторожно подкрадывалось к нему, далее их мнения разделились. Маркиз полагал, существо подкралось к пишущему человеку со спины и нанесло удар кинжалом, а Борг придерживался мнения, что существо упало на человека сверху, чтобы нанести смертельный удар в спину. Изображение завершилось кадрами, показывающими, как существо рыскает по помещению, торопливо собирая бумаги и другие предметы, и исчезает в короткой вспышке золотистого марева магического портала.
Оба мужчины четко зафиксировали, что последнее, что захватило существо с собой был янтарный камень, который до смерти пишущего человека лежал перед ним на столе.
Магическая преграда в дверном проеме исчезла, когда окончательно погас язычок пламени, Борг сразу же влетел в помещение и схватил на руки Ивонн Де ля Рунж, а маркиз Алистан принялся осматривать комнату, надеясь разыскать и другие свидетельства, но был остановлен едва слышимом шепотом магини.
- Здесь больше ничего делать, мы узнали все, что хотели и могли узнать. Все кончено. Айрон до последней минуты и после смерти оставался настоящим магом и мужчиной, он дал нам возможность живыми покинуть это проклятое место. Нам следует вернуться на поверхность, как можно быстрее, так как через мгновение здесь все сгорит. Айрон хочет в огне навсегда покинуть этот мир, а мы должны уважать его посмертное желание. Через секунду будет задействован портал переноса. - Голова Ивонн безвольно упала на плечо министра.
Когда помещение покинули люди, тело Айрона Филдинга взорвалось ярким пламенем и через секунду все помещение превратилось в зону сплошного пламени, в этом магическом огне горел даже лед.
Жизнь на 'Весенней Ласточке' шла по строгому расписанию.
Если бирема находилась не в плавании, то сигнал утренней побудки рабов-гребцов подавался ошейником в пять часов утра и напоминал звучание горна в пионерском лагере. Матросы экипажа, разумеется, не слышали этого сигнала, они поднимались обычно в шесть часов утра. Примерно минут тридцать уходило на разминку и на разогрев мускулатуры рабов-гребцов. Они в своих закутках-кабинах ложились на спину на деревянный настил палубы, приподнятыми ногами упирались в стену и расслаблялись, а затем ошейники инициировали нечто вроде электронного массажа - по группам мускулов проходили различные электронные импульсы, стимулирующие бег по пересеченной местности, прыжки, физические упражнения для рук и ног, а также живота и спины. После массажа все рабы поднимались на ноги здоровыми и бодрыми людьми, готовыми приступить к работе в любую секунду.
Затем в каморках рабов-гребцов появлялись контейнеры с завтраком и обедом одновременно. Их никто не приносил и не раздавал, а они сами собой возникали в точно определенное время перед каждым рабом. Причем каждый раб получил именно те блюда, которые ему предписывались неизвестным диетологом. Никто не интересовался его вкусами и пожеланиями, но каким-то образом все учитывалось. Не раз я пытался проследить, как контейнеры с завтраками и ужинами появлялись в наших закутках. Как только мой сосед и напарник по весла получал свой контейнер, я во все глаза следил за пространством вокруг меня, желая уловить мгновение появления контейнера, но все мои усилия и уловки были
