— Ты не был на войне, Клаус.
— Я отказался от войны, — сказал я четко, — потому что война для меня омерзительна. Я не хотел стрелять в невинных. Я не хотел даже их бить, крутить руки, брызгать перечным спреем. Мне это мерзко. И это — мой опыт. Не надо тыкать мне отсутствием опыта. Я, может быть, такого вашего опыта — не хочу. Макс был нормальным хорошим парнем. Для тебя он — урку, и значит, недочеловек, значит, его можно уничтожить. Извини, дед. Ты боролся с нацистами, ты был героем... но чем ты сам-то сейчас лучше их?
— Я не знаю, кем был Макс, у меня нет его анализа, — устало возразил Анквилла, — я убил его, потому что он пытался сделать это с нами.
Он махнул рукой.
— Я и не ждал, что ты вот так сразу поймешь. Алиса — та поняла сразу. У нее отобрали ребенка, она прочувствовала на себе мерзость этого мира — кожей, кровью своей, как и я когда-то. Ты прав, конечно же, ты говоришь, как типичный амару — война омерзительна. Но Алиса знает, почему все-таки нужно воевать и почему приходится убивать — а ты этого понять не можешь.
— И что мы будем делать? — поинтересовался я. Злость и обида клокотали во мне. Он задел что-то очень глубинное... болезненное. Я не мог еще понять, что это такое, но мне было обидно.
— Если ты не хочешь пойти со мной... ведь не хочешь? Мы сделаем просто. Ты ляжешь на диван и заснешь. Я выйду под лан-генератором. Позже ты объяснишь, что я загипнотизировал тебя и вообще владею гипнозом.
— Не проще ли тебе сразу уж меня убить? — желчно спросил я. Анквилла покачал головой.
— Ведь ты мой внук, Клаус. Да и ты же умный человек и не станешь мне мешать выйти... И у тебя нет оружия.
Он встал. Я вдруг ощутил, что меня неудержимо клонит в сон — и в самом деле... Голова закружилась, я мягко стукнулся затылком о спинку дивана.
Последние слова Анквиллы прорвались сквозь наплывающий сизый туман.
— До встречи, Клаус!
Алиса улеглась спать одетой, на диване — вставать нужно было в четыре утра. Анквилла присел рядом. Алиса пожаловалась.
— Мне кажется, я не засну... Господи, я так волнуюсь, ты не представляешь! Ведь я восемь лет, восемь лет ее не видела! Она уже девушка.
Ее нисколько не волновало то, что завтра она увидит поселение амару.
Анквилла положил руку на голову Алисы, провел ладонью по волосам.
— Спи, — сказал он, — немножко надо поспать. Все будет очень хорошо, вот увидишь.
Он сосредоточился и послал усыпляющий импульс. Седьмая ступень ятихири. Как все полевые агенты, Анквилла овладел ею. А это — полное управление не только своим телом, психикой, но и окружающим пространством и психикой окружающих людей. Если, конечно, они доверчивы и поддаются внушению. С этим упертым русским детективом такое не прошло. Пришлось стрелять.
Алиса закрыла глаза и задышала ровно. Анквилла посидел немного, глядя на лицо женщины, разгладившееся во сне, полудетское. На его губах бродила тень улыбки. Анквилла думал о том, сколько раз уже было так, сколько братьев и сестер амару с изломанными судьбами, искалеченными душами, а иногда и телами он вытащил из этой западни, вернул в имата, к своим. Домой.
Он поправил одеяло на Алисе, встал, вышел в соседнюю комнату. Поставил на стол плоский прибор, похожий на зеркальце. Провел ладонью по его поверхности, и та замерцала, заискрилась, поплыла кругами, и вот муть расступилась, и в центре возникло лицо Инти, почти не изменившееся за последние 65 лет, глаза цвета грецкого ореха. Анквилла подпер рукой подбородок. С минуту они просто смотрели друг на друга, не говоря ни слова.
Потом Инти сказала — ее голос звучал, как музыка.
— Здравствуй, Анк.
— Здравствуй, — сказал он почти шепотом, — мы так давно не разговаривали. Почти неделю.
— Но завтра мы уже увидимся.
— Но я не хочу ждать до завтра.
— Я тоже не хочу. Спасибо, что позвонил.
— Алиса здесь. Готовься завтра.
— У меня все готово.
— Как там Лаура?
— Хорошо, — задумчиво сказала Инти, — все в порядке. Ты знаешь, кажется, у нее появились друзья. Компания, двое мальчиков, две девочки. Ничего сложного нет. Несмотря на такой тяжелый анамнез. Ты же знаешь, амару довольно трудно сломать. Что с нами ни делай, мы все равно всплывем.
— Она знает, что завтра?
— Да, конечно. Я готовлю ее — пытаюсь объяснить, что мама — это обычный человек, а не королева ангелов, которую она, кажется, ждет. У нее преувеличенные представления о матери, которые складывались годами. Мечта.
— Алиса действительно хорошая мать, я уверен.
— Реальный человек все-таки отличается от мечты. Довольно сильно.
Инти очень редко работала во внешнем мире с Анквиллой. Ее знания были слишком ценными — со временем она стала еще и психологом, и теперь как врач-психолог занималась, в числе прочего, восстановлением людей, возвращаемых в имата из внешнего мира. Лечила, восстанавливала психику, помогала социализации. Они уехали из Шамбалы,теперь их дом был в новопостроенной имата, куда завтра собирался ехать Анквилла. Там же проживал их старший сын, Коллана со своей женой и дочуркой Келлой, а дочь Панкара поселилась на другом краю земли, в Южной Америке.
— Что там Келла? — спросил Анквилла. Инти улыбнулась, в ореховых глазах заплясали искры.
— Она похожа на Панку. Сумасшедшая. Забралась на кедр и прыгала оттуда с простыней — парашютистка, видишь ли! Повезло, что внизу оказался куст — но теперь она вся исцарапанная.
— О, а помнишь, как Панка построила дисколет?
— Еще бы. И они сигали на нем с обрыва.
— Честно сказать, хотя у меня была довольно бурная жизнь... но это был единственный раз, когда я реально намочил штаны от страха.
— Сейчас с Панкой лучше и не обсуждать ее работу, потому что не только намочишь штаны, но и ночью спать не будешь.
— Скорее бы она уже что ли родила кого-нибудь... хоть пару лет можно будет пожить спокойно, — вздохнул Анквилла. Инти хмыкнула.
— И не мечтай, дедуля.
— Ну ладно, увидимся завтра. Инти-солнце.
— Возвращайся домой, Анку Виллара. Возвращайся скорее. До встречи!
?
До Новосибирска летели самолетом, всего два часа — недалеко. Потом перебрались на вокзал, и еще три часа ехали на электричке.
На дальней станции, где тайга подступала к самому полустанку, для них были оставлены лошади.
Алиса умела ездить верхом, это прояснили заранее. И это был самый быстрый и доступный способ — если, конечно, не считать воздушного сообщения — добраться до имата.
— Дисколеты, к сожалению, в дефиците, — объяснял Анквилла, — и потом, их часто не удается полностью скрыть. Лишняя легенда о летающих тарелках... Словом, в таких вот случаях, когда нужно доставить одного человека, и он не болен, не ранен, мы стараемся обойтись без вызова дисколета.
— Я с удовольствием проедусь верхом, — отвечала Алиса.
Они оседлали низкорослых выносливых лошадок рыжей и гнедой масти. Длинноногий Анквилла выглядел на своей кобылке смешно, как Дон Кихот на осле Санчо.
— Если пойдем быстро, к восьми будем уже дома. В крайнем случае вызовем помощь, и нас доставят
