Не желаю слышать!
Губы шепчут в бреду:
– Меня нет! Меня не существует…
Руки мужчины впиваются в плечи, яростно встряхивают, голова откидывается, готовая оторваться.
– Прекрати!!!
Но я лишь безвольная тряпичная кукла. Без чувств, без сознания. Перед взором появляется внезапная мгла, затягивает в себя пространство вокруг… Такая же мгла в голове. Что-то смыкается надо мной. Кокон! Все поглощает мрак...
Нечто тяжелое, резкое обожгло щеку, потом снова. Лицо запылало огнем, который тут же переметнулся в голову щемящим комком боли. Но это не было банальной истерикой, поэтому пощечины не возымели на меня никакого воздействия, кроме очередной вспышки боли.
Бешенная тряска снова повторилась.
Я отупело смотрю перед собою.
Крепко обхватив мою голову руками, Кирилл заставил меня посмотреть на него.
– А теперь послушай! Ты не представляешь, на что я способен, если ты не возьмешь себя в руки! Я не позволю тебе так жалко сдаться, ясно?!!
Его зрачки угрожающе сверкнули. Вглядываясь в мои глаза, он пытался высмотреть в них суть внезапного нападка.
– Ты слышишь меня?!!
Лишь что-то слабо шевельнулось внутри…
– Что ты хочешь? – Продолжал мужчина. – Умереть? Это главная твоя забота? Хорошо!
Он вдруг отпустил мою голову, но вместо этого что-то холодное прижалось ко лбу.
– Тебе станет легче, если я убью тебя?
Я молчала.
Когда он резко сдвинул предохранитель, по комнате разнесся громкий металлический щелчек.
Я даже не дрогнула.
Вместо этого дрогнула его рука.
И дуло пистолета уверенно переместилось к его подбородку.
Кирилл долго, с выжидающей яростью смотрел во все те же, ничего не выражающие, как кристаллики льда глаза…
Никакой реакции в ответ.
Мне было плевать, кого он застрелит первым – меня или себя.
– Черт бы тебя побрал!!!
Кирилл подхватил меня на руки и быстро куда-то понес…
Глава 28
Миллиарды мелких иголок впились в тело свирепым холодом. Резким, внезапным, настоящим!
Глотка взорвалась диким воплем, я захлебнулась и ушла под воду.
При виде дна сработал инстинкт самосохранения, который дремал все это время в забытых ячейках с уникальными способностями организма. Ему стало истинно начхать на душевный припадок, едва не вогнавший мозг в анабиоз.
Все рефлексы ожили разом.
Бултыхаясь в воде, я бессильно и хаотично гребла к камню, на котором Кирилл стоял столбом, безучастно, даже не шевельнувшись, чтобы помочь мне выбраться из воды.
Долго, очень долго я карабкалась наверх, мышцы почти не двигались, тело онемело, кожа стянулась, стала похожа на фиолетовый панцирь. Живот скрутило и меня вырвало водой, которую я успела наглотаться при своем отрезвляющем купании.
Я беззвучно зарыдала…
Кирилл приблизился ко мне не сразу, внимательно изучая мои действия. Но когда я принялась бормотать что-то вроде: «У меня повредился рассудок. Это конец…», – снова одним махом подбросил меня на руки. Но уже для того, чтобы вернуться в дом.
Там он усадил меня перед камином, предварительно завернув в несколько толстых одеял, и занялся топкой.
– Как часто такое происходит, – спросил он, доставая сигарету.
– Не знаю, не помню, – призналась я растерянно и напугано. – С тех пор, как не стало Егора, я не понимаю, почему я все еще здесь. А бывают особо острые моменты…
– Так было, когда я чуть не разъехал тебя на мотоцикле?
– Не знаю, возможно… Это трудно описать.
– Так было, когда ты вскрывала себе вены?
Внутри все замерло.
– Кирилл… Сегодня ты оказался рядом, но однажды это случится снова и мое сознание замкнется. Я навсегда останусь беспомощной узницей в собственном теле, на долгие годы помещенной в свои кошмары.
– Что ты говоришь? – Оборвал мужчина. – В тебе столько силы, что хватит на армию!
– Кирилл, ты не понимаешь, – воскликнула я.
– В эту самую минуту, – не дал он мне договорить, – я очень здорово все понимаю! Ты та девушка, что догоняла меня под проливным дождем, стоя по колено в луже и упорно гнувшая свое? Девушка, что в обморочном состоянии твердила, что ей не нужна «скорая». Ты слаба и беспомощна? Кому угодно можешь втолковывать подобное, но мне – не стоит!
Я отчаянно замотала головой.
– Мой отец прославленный психоаналитик, к нему люди приезжают из далека … Почти два года он бился на до мной, но так и не достиг желаемого результата.
– Потому что видел в тебе дочь, а не пациентку. Ему следовало поручить твое выздоровление другому специалисту, но ни в коем случае не заниматься тобою лично. Наверное, он и сам понимал это, только не сумел пересилить страх и опасения.
– Теперь все равно слишком поздно…
– Нет уж, не поздно! Ты же можешь все контролировать!
– Я не знаю. Что, если это сильнее меня? Что, если я сумасшедшая?
– Сама себя послушай!
– Ты видел, что со мною происходит.
– Этого больше не повториться. – Кирилл неожиданно склонился надо мною, чтобы я видела его глаза и всю серьезность его намерений. Он взял в руки мои запястья, задержав взгяд на едва заметных тонких шрамах. – Только ты мне кое-что пообещай.
Я смотрела на него неуверенно. Он же, напротив, был полон решимости и, можно сказать, отваги. Казалось, в такой момент он без труда пожертвовал бы собственной жизнью ради этого обещания.
– Как только снова почувствуешь, что с тобою твориться что-то неладное, или вдруг начнут атаковать опасные мысли, ты сразу же будешь вспоминать обо мне и… обещании!
– Каком обещании?
– Никогда не сдаваться! Не позволять таким моментам брать верх!
– Но, – начала я сбивчиво, – во имя чего, какой смысл…
– Смыслом будет само обещание, – постановил молодой человек.
Я немного подумала и кивнула.
