— Боже! Ты жив! — обрадованно воскликнула я.
Он в ответ что-то пробурчал, но я не услышала и не стала переспрашивать, пока он не доплыл до края. В руках Лёша сжимал красный ключ, довольно приличной величины.
— Что это такое? — показала я на красную воду.
— Кровяка, — скривился Лёша, — когда я нырнул, то в бассейн выплеснулось мясо, вместе с кровью.
— Мясо?
— Трупаки… точнее, то что от них осталось.
— Ужас…
— Ну что ж, по крайней мере, у нас есть ключ, — заметил он, надевая штаны.
— Нам нужен ещё второй.
— Да нужен, за ним и пойдём сейчас, только… — покачал он головой, — я всё ещё не хочу открывать эту чёртову дверь…
— Но идти дальше нужно.
— Даже не знаю, что лучше: стоять на месте или продолжать путь.
— Стоять на месте глупо. Одевай футболку и пошли.
Я взяла красный ключ и поспешила убраться отсюда, чтобы не видеть кровавой воды, за мной поплёлся и Лёша. Мы миновали коридор из шкафчиков, поднялись наверх и огляделись: кругом было пусто.
— Он может быть там, — показал Лёша на противоположный ход.
— Может… — согласилась я, — но скорее всего он ушёл туда, откуда я пришла, потому что там у него свой собственный мясной комбинат. Я видела…
— Будем надеяться, что так и есть.
Мы осторожно прошли во второй ход и спустились вниз. Здесь нас встретили синие каменные стены и такое же слабое освещение, но теперь оно шло откуда-то сверху, так как потолка не было. Мы оказались в большой комнате, где напротив нас был проход в другую. Сделав пару шагов я и Лёша остановились: из этого прохода послышался негромкий смех.
Паренёк остановился, как вкопанный и выговорил:
— Дальше я не пойду!
— Да брось, Лёша, — усмехнулась я, скрывая подступивший страх, — нам просто показалось.
— Обоим, да?
— Нууу…
— Ты как хочешь, а я не пойду! — упёрся он.
— Ну и ладно, — улыбнулась я, — сама схожу, жди тут и держи ключ.
Что бы я не говорила, мне было страшно так же как и Лёше, единственное, что меня толкало — желание выбраться отсюда. Ключ был там, я это знала точно, но и смех там тоже был.
Вот так и получается, идёшь и нервно уверяешь себя, что тебе послышалось, когда сама же в это и не веришь. Сердце билось всё сильнее по мере того, как я подходила к этому проходу, который тонул во тьме. Когда я подошла очень близко, то прямо оттуда уже более чётко я услышала тот же самый смех, который прокатился эхом, навстречу мне. Я нервно дернула плечами, обернулась к Лёше, в надежде, что он всё же перестал упрямиться и следовал за мной, но тот продолжал стоять возле ступенек. Ладно… значит выхода нет… Глубоко вздохнув, я сделала шаг во тьму. Глаза тут же привыкли к обстановке, что казалось невозможным. Смех повторился, такой задорный и весёлый. Но мне стало невыносимо страшно. Хотелось повернуть назад, но я понимала, что всё равно мне придётся вернуться, а значит бегать туда-сюда не вариант. В этой полутьме я разглядела ещё один проход и, вытянув перед собой руку, осторожно пошла туда. Тишина была непостоянной: я понимала, что в любую секунду смех прозвучит опять. И мне было бы плевать на него, но я боялась увидеть его источник. Вдруг, голову пронзила острая боль. Не дойдя парочки метров до прохода я остановилась, закрыв глаза рукой. В нос ударил какой-то специфический запах. Это место было странным, хотя сделать такой вывод было просто: каждое место здесь было по-своему необычным. И вот смех повторился. Совсем рядом. Преодолевая головную боль, которая уже начинала отступать, я медленными шагами стала приближаться к проходу. Я точно сейчас куда-нибудь вступлю… Это ловушка, я это знаю — вот, что самое страшное.
Наконец, я вошла в ещё одну комнату и тут же, резко вспыхнуло пламя. Нет, это были не факелы, огонь находился в чашах, которые украшали каждую стену, а в них, в свою очередь имелось по четыре небольших прохода. Три стены — двенадцать проходов, не очень-то хорошее положение. Вдруг, из передних проходов появились силуэты и навстречу мне выбежали десятки зелёных тварей на ногах-иголках и улыбкой во весь их мерзкий громадный рот. У них не было глаз или носа, на небольшой круглой зелёной голове красовался только рот, расплывшийся в огромной улыбке. Они засмеялись, что привело меня в ещё больший ужас. Я, стараясь держать себя в руках, смотрела на этих чудовищ и не знала, что мне делать. Твари же, напротив, тут же поскакали ко мне, что заставило меня действовать незамедлительно: я сорвалась с места и ринулась в ближайший проход. Только, оказавшись там, я поняла, что лучше бы просто свернула обратно и чёрт с этим ключом. Зелёные уроды следовали за мной. Я бежала вперёд по узкому коридорчику, сворачивая то направо, то налево, всё больше углубляясь в непроглядную тьму. Твари отстали — их смех был уже далеко, но я всё бежала и бежала, сворачивая в новые проходы и петляя зигзагами, пока, наконец, не поняла — я нахожусь в лабиринте.
Теперь я абсолютно растерялась, без понятия, куда идти. Практическая темнота не позволяла толком сориентироваться, а тишина пугала ещё сильнее. Вот тут-то точно возвращаться бесполезно, весь смысл — идти вперёд. Голову снова пронзила острая боль. Я простояла пару минут, после чего опять ринулась в путь, сворачивая на случайные проходы. Смеха больше не было слышно, а значит, шансы, что я столкнусь с тварями уменьшены. Когда я прошла левее, то заметила, что тут светлее. Идти на источник света было не трудно, и вскоре, я очутилась в длинном коридоре, сбоку от которого был проход в комнату. Здесь были чёрные стены, на которых висело по одному большому зеркалу, и четыре чашис огнём, расположенные в углах. В центре комнаты лежал синий ключ! Не долго думая, я подлетела к нему и схватила его, но тут же испугалась, что через чур поторопилась. Ключ был у меня в руках, но ничего не происходило. Я собиралась уже уходить, когда поглядела с дуру в эти зеркала…
На меня смотрели мои искажённые изображения с огромными чёрными глазами и ртом. Лицо моё становилось всё страшнее и омерзительнее, его обволокал чёрный туман. Нужно было просто плюнуть на всё это и бежать, но я завороженно смотрела, не в силах оторвать взгляд. Моё искажённое изображение смотрело на меня с трёх ракурсов одинаково-бездонными глазами. Оно не двигалось, не смеялось, оно просто смотрело, словно выжидая моей реакции. Это и приводило меня в больший ужас. Я не знаю, сколько я так завороженно смотрела на этот страх, в который раз уже потеряв счёт времени. Вдруг, прямо из зеркал стала течь кровь. Алые линии разрисовывали чёрные стены, почти с ними сливаясь. Что-то меня, словно ударило в лоб, я наконец, очнулась, взглянула на ключ у себя в руках, бросила краткий взгляд на кровоточащие зеркала и рванула прочь из этой ужасной комнаты. Боже, вот когда мне стало действительно невыносимо страшно: всё, что до этого со мной тут происходило — было ничтожным. Такого страха я ещё никогда не испытывала, у меня было довольно сильное шоковое состояние. Мои ужасные двойники, словно загипнотизировали меня. Я не знала, куда бегу, я думала только о зеркалах. Это, наверное, самое ужасное, что может случиться… Я знаю точно, что не хочу там оказаться снова. Я готова быть в той комнате с фаршем из людей, я готова быть в комнате с говорящими голосами, но только не там… только не перед этими зеркалами…
В сознание меня привёл смех. Я вздрогнула и притормозила, прислушиваясь. На глазах, вдруг, навернулись слёзы. Просто так, ни от чего. Я плохо понимала своё состояние, на душе была самая паскудная мерзость. Я точно ещё не скоро отойду от этой комнаты. Собравшись с храбростью, я поспешила вперёд, даже не представляя, что буду делать, если снова столкнусь с этими тварями. Проходы чередовались, но я старалась идти южнее, тоесть, обратно. Когда я проходила мимо поворота налево, впереди выскочил один из улыбчивых уродов. Сердце ушло в пятки, я резко затормозила и выпучила глаза. Оно поскакало на меня, я же рванула налево, ощупывая стены рукой. Повороты передо мной проносились мгновенно: адреналин, который уже зашкаливал в крови, не давал мне устать. Я молниеносно принимала решение, куда свернуть, не смотря на темноту. Ещё парочка поворотов и я выбежала в ту комнату с
