впечатление. Александр Невский получил свой мандат на княжение еще в 1242 году, Данило же откладывал свой визит до тех пор, пока, согласно летописи, Батый не пожелал отобрать у него Галич для передачи его под протекторат другого князя. Для согласования визита Данилы Василько Романович послал в ставку Батыя своих послов, и те привезли своего рода «подорожную» для князя, которая гарантировала его безопасный проезд через подконтрольные татарам территории. Теперь пути назад не было, и Данило отправился в Орду. Заехав в разоренный Киев, он остановился в Выдубицком монастыре, где был принят с почетом. В Переяславле Данило встретил татар и, по свидетельству летописцев, содрогнулся от ужаса и отвращения при виде их привычек и религиозных обрядов. Но делать было нечего, и он двинулся дальше, в ставку Батыя. По счастью, Батый был заинтересован в преданном человеке в галицких землях. Он гостеприимно встретил Данилу и, против ожиданий, не принуждал его совершать никаких противных ему деяний, лишь поинтересовался, пьет ли гость кумыс. Данило ответил, что не пил его никогда, но отказываться не станет. Прогостив у Батыя двадцать пять дней, князь смог его уверить в своей лояльности и получил право оставить под своим управлением все земли. С этим радостным известием Данило вернулся домой в Галич.
Подчинение хану, с одной стороны, несомненно, было унизительным для Данилы, однако с другой – именно получение ханского «ярлыка» окончательно укрепило его власть. Татары отдавали русским князьям земли в вотчину. Прежде родовые земли называли
Данило сразу же ощутил, сколь дорого стоит благосклонность Батыя: венгерский король, некогда высокомерно отвергший предложение Данилы породниться, сам предложил его сыну Льву Даниловичу руку своей дочери Констанции. Данило опасался вероломства, но это было честное предложение. Брак был заключен – по разным сведениям то ли в 1247 году, то ли в 1251-м, – и в честь этого Данило отпустил всех венгерских пленников.
Союз с венгерским королем вовлек Данилу в политические игры Западной Европы. Бела IV был заинтересован в австрийских землях и не хотел допустить их захвата немецким императором после смерти герцога Фридриха. В 1252 году он пригласил Данилу выступить в переговорах на его стороне. В Пожге князь с дружинниками предстал перед немецкими послами, которые были поражены видом его воинов в татарских кожаных доспехах и вооруженных татарскими же ятаганами. Лишь Данило был в традиционном облачении русского князя, богато украшенном золотом. Таким образом, он, с одной стороны, как бы подчеркивал, что в первую очередь он русский князь, а с другой – ненавязчиво напоминал, что за ним стоит мощь татарской орды. Игра была тонкая: у покойного Фридриха не было прямых наследников, на престол могла претендовать старшая сестра Фридриха Маргарита, которая была замужем за Оттокаром, сыном чешского короля Вацлава, и племянница Фридриха Гертруда, вдова маркграфа Баденского. Оттокар считал себя естественным наследником тестя и опирался на поддержку влиятельных придворных. Не желающая упускать свою часть наследства Гертруда попросила Белу о покровительстве. При дворе венгерского короля она познакомилась с Данилой и его сыном Романом. Вскоре Бела предложил заключить брачный союз между симпатизировавшими друг другу молодыми людьми, таким образом, в австрийском вопросе у Данилы появились свои интересы. Так укрепился союз Белы, Данилы и зятя Белы Болеслава Стыдливого, польского князя. Болеслав и Данило совершили поход в чешские владения против Оттокара, на землю опавскую (Троппау). Это было дерзкое предприятие, никто из русских князей не забирался так далеко. Данило же желал прославить свое имя в веках и доказать всему миру, что он в силах защищать свои владения и приобретать новые без помощи татар. В походе его сопровождали сын Лев и лучшие воины. В Кракове они соединились с полками Болеслава, но большая часть галичан во главе со Львом поехали в предгорье за добычей и пленниками, а Данило с поляками двинулся в Опаву. Если бы войска не разделились, возможно, в историю жизни Данилы Галицкого была бы вписана еще одна славная страница, но польских отрядов было явно недостаточно, и штурм был легко отбит защитниками города. Поляки понесли большие потери и не хотели осаждать город, Данило же увещевал их начать осаду до того, как подойдет Лев со своими войсками. Осторожные поляки не соглашались и, потеряв терпение, он сказал им: «Если хотите, идите прочь, а я останусь с малою дружиною». Болеслав поставил свой лагерь ниже по реке Опаве. И в тот же вечер, к великой радости Данилы, пришел Лев и привел с собой множество пленных. Его отряд не понес больших потерь. Посоветовавшись, они решили на рассвете перейти реку и поджечь все, что находится за городской стеной: амбары, ограды, гумна. Поляки не захотели участвовать в этом, они стали на возвышенности, дабы видеть происходящее, и обещали нанести удар позже, когда защитники выйдут из города. Данило с воинами начали поджигать ворота и сражаться с теми, кто пытался им помешать, как вдруг в самом разгаре битвы у князя случился рецидив глазной болезни. Он почти ничего не видел, а яркий свет причинял ему сильную боль. И хотя Данило не спрятал меч в ножны, он не смог повести своих людей на штурм, и город не был захвачен. Тогда князь повел своих людей вверх по Опаве, разоряя и сжигая все на своем пути. Его следующей целью был небольшой город Насилье. Он слышал, что в том городе есть русские и польские пленники, и надеялся, что их освобождение принесет ему желанную славу великого воина. На сей раз русские и польские полки вместе подошли к городу и это возымело действие – горожане выслали парламентера с предложением сдаться без боя в обмен на милость к побежденным. Данило освободил пленных, поставил свое знамя на городской стене, и действительно повел себя цивилизованно, не позволив своим воинам и полякам жечь и убивать.
Тут Данило узнал, что Оттокар бежал в Голубичин и заперся там. Он двинулся следом, однако пустил вперед отряд мародеров, которые грабили и жгли все, что попадалось им на пути. И вновь алчность помешала взятию города: когда войска подошли к Голубичину и увидели, что вал низкий, они решили навалить соломы и сухих дров, поджечь их и перевалить за стену. А далее ветер перебросит огонь на деревянные строения. Может, план был и хорош, но увы… Все села в окрестностях были сожжены дотла мародерами, и воины просто не смогли набрать достаточного количества сухих дров.
Данило и Болеслав колебались, идти ли дальше или убираться восвояси, они разорили окрестности, взяли богатую добычу, однако им хотелось славы. Но прибытие посланника от чешского воеводы Герберта, который прислал свой меч в знак признания их победы, умиротворил Данилу. Наутро они повернули войска назад в Краков.
В Кракове Данилу ожидали папские послы, но он отказался вести с ними переговоры на польской земле, оставив им, однако, надежду, что позже он станет сговорчивее, и вернулся в Холм – город, в котором чувствовал себя наиболее спокойно. Вероятно, князь нуждался в отдыхе после тяжелого похода, который не принес ему новых земель, но был отмечен в летописи, ибо ни один русский князь не заходил так далеко на запад.
Забегая вперед, можно сообщить, что союз с Белой не принес Даниле ожидаемых дивидендов. Подобно своему отцу, Бела был опытным интриганом, он пообещал Роману Даниловичу всяческую поддержку, но в то же время приблизил к себе сына Гертруды от первого брака. После некоторых колебаний Бела решил сделать ставку на нового фаворита, рассудив, что он будет вынужден подчинятся ему, в отличие от Романа, за которым стояла вся мощь Данилы Галицкого. Готовя сына Гертруды себе в зятья, он оставил без помощи Романа. А тот, осажденный в Нейбурге близ Вены, напрасно ожидал подмоги от могущественного тестя. Желая мира, Оттокар сообщил Роману на переговорах, что угорский король не собирается помогать ему. Более того, он сделал ему соблазнительное предложение: он, Оттокар, отдает свояку часть земель, и они заключают союз против Белы и сына Гертруды. И несмотря на то что сама Гертруда предлагала это предложение принять, Роман остался верен данному Беле слову. Во время осады они с женой терпели большие лишения и в конце концов были вынуждены бежать из Нейбурга и отправиться к Даниле в Холм. Бела же вступил в переговоры с Оттокаром и разделил с ним австрийские земли. А Роман впоследствии получил от литовского союзника Данилы Войшелка Новогрудок и Слоним, сменив таким образом статус австрийского герцога на место удельного князя.
Взаимоотношения Данилы с поляками после 1245 года были в основном дружескими. Он принимал
