— Мое дело — предупредить, — сказал лесничий.
Оставив «Жигули» на заимке, оперативники погрузились в старенький «Москвич» Федора. Лесничий сел за руль, и машина, кряхтя и кашляя, покатила по грунтовой дороге. Лес вокруг становился гуще и непроходимее. Час спустя машина остановилась возле реки, через которую был перекинут деревянный мост.
— Дальше пешком, — сказал Федор.
— А что там? — Сорокин махнул рукой в сторону моста.
— По мосту этому лучше не ездить. Обветшал со всем. Там километра за три деревня Егошево. Магазин имеется. Так что, если провиант кончится, можете туда наведаться. Свояк у меня в Егошеве живет. Пантелеймон. Давно не виделись, надо будет навестить.
С этими словами Федор зашагал по берегу Волжанки, сделав знак рукой, чтобы охотники следовали за ним. Минут двадцать компания шла по прибрежной тропинке, едва заметной среди мха и кустарника. Время от времени охотники замечали поганки на пнях и мухоморы под соснами. Красные крапинки брусники тут и там поднялись вокруг тропинки. Наконец, дойдя до небольшой прибрежной поляны, Федор остановился.
— Здесь, — сказал лесничий.
— Славное место, — заметил Сорокин.
— Ниже по течению, метрах в ста, заросли камышей, — объяснил Федор. — Садитесь там с утра в засаду. К обеду уток на жаркое нащелкаете.
Оставив охотников на поляне, Федор пошел обратно к машине.
— Ну, за работу! — дал указание Сорокин.
Друзья начали ставить две палатки: большую — налоговика и маленькую — Соловца. Покончив с этим, офицеры разбрелись собирать дрова для костра. Разведение его Сорокин взял на себя. Вскоре веселые языки пламени осветили сумерки, а утомленные охотники начали распаковывать запасы съестного и спиртного.
— Эх, жрать охота, — сказал Дукалис.
— Да и выпить, — поддержал Ларин.
— Пока уток нет, пожуем курицу, — заметил Соловец, вынимая из рюкзака окорочка, аккуратно упакованные женой.
— Кому чай? — спросил Волков.
— Мне лучше водки, — ответил Сорокин.
Наконец приготовления были завершены, бутерброды и куриные ножки разложены по пластиковым тарелкам, а одноразовые стаканчики наполнены спиртным. Оперативники посмотрели на налоговика, предоставляя ему право первого тоста. Сорокин взял в руку стаканчик и уже собрался что-то произнести, но вдруг насторожился и оглянулся по сторонам.
— Что такое? — спросил Соловец.
— Тихо! — произнес Сорокин.
Охотники замолчали, вслушиваясь в тишину вечернего леса. Сквозь безветренное молчание со стороны реки доносились кваканье лягушек и треск кузнечиков. Где-то далеко дятел отбивал редкую дробь. Вдруг хруст ветки, раздавшийся совсем рядом, заставил компанию вздрогнуть. В кустах, расположенных недалеко от костра, послышались сначала шорохи, а затем шаги. Прежде чем приятели успели перевести дыхание, на поляне появился невысокий старичок в штормовке до земли, сапогах и поношенной соломенной шляпе. В руке он держал почерневший от времени посох. Возникший из кустов пришелец напоминал персонажа детской передачи «Здесь живет Паутиныч», лицо его было покрыто мшистой растительностью, сквозь которую светились зеленые хитрые глаза.
— Нельзя так пугать людей, папаша, — обратился к старичку Сорокин.
— Я, сынки, никого не пугаю, — возразил тот.
— Вы местный? — спросил Дукалис.
— Я-то местный. А вы, видать, нездешние.
— Мы из Питера, — объяснил Соловец.
— Поохотиться в ваших краях решили, — сказал Волков.
— Говорят, эти места утками богаты, — добавил Ларин.
Старик усмехнулся в густую бороду.
— Поохотиться... — произнес он. — Как бы за вами кто не поохотился...
Голос неожиданного гостя звучал скрипуче. После его последних слов возникла пауза, во время которой поляна погрузилась в зловещую тишину.
— Нечисто этим летом в лесу! — повысил голос старик. Он поднял руку и,сотрясая воздух почерневшей клюкой, повторил: — Нечисто!
В это время темно-синяя туча заволокла луну, и поляну окутал глубокий сумрак. Вдруг пронзительный крик селезня, раздавшийся с другой стороны, заставил охот-пиков обернуться. Когда они вновь взглянули на место, где только что стоял старик, там никого не было.
— Эй, папаша! — крикнул Сорокин.
— Аша... аша... — ответило ему эхо.
— Папаша, где вы?
— Эвы... эвы... — ответило эхо.
— Должно быть, местный сумасшедший, — сказал Дукалис. — Я, когда у бабки в деревне жил, такого же видел. Ходил по деревне, побирался.
— Черт с ним, — махнул рукой Ларин.
— Давай, Антон, говори тост. — Соловец посмотрел на Сорокина.
— Да, пора, — поддержал Волков.
Однако неожиданное появление старика сбило с толку налогового полицейского. Он попытался вспомнить, О чем только что собирался говорить, но мысли его перепутались.
— Значит, так, — произнес Сорокин. — Редко мы в последнее время видимся...
— Это точно, — согласился Дукалис.
— Надо бы почаще... А то от этой кабинетной работы голова болит.
— Не то слово, — вздохнул Соловец.
— Давайте выпьем за то, чтобы чаще встречаться, — сказал налоговик. — Чего бы нам это ни стоило, — добавил он.
Туча, заслонившая было луну, отступила, и молочный свет мягко разлился по поляне. Чокнувшись, охотники выпили. Настроение сразу поднялось. Вскоре стаканчики были вновь наполнены и опустошены. Вокруг костра полились анекдоты и забавные случаи из милицейской и полицейской практики.
— Эх, жаль, нет гитары... — вздохнул Сорокин.
— Ты и на гитаре играешь? — удивился Соловец.
— Вообще-то я на баяне учился. В детстве. Но могу и на гитаре пару аккордов взять.
Отсутствие музыкальных инструментов не помешало приятелям исполнить «Из-за острова на стрежень». Густые голоса разорвали лесную тишину.
— Волга, Волга, мать родная... — полетело над рекой Волжанкой.
Не забыт был и современный репертуар.
— Только пуля казака с коня собьет...
Ко второму часу ночи компания уничтожила значительную часть запасов съестного и спиртного.
— Хорошо бы на завтра что-нибудь оставить, — сказал по этому поводу Соловец.
— Федор говорит, на том берегу деревня есть. Надо будет, пошлем гонца, — возразил Сорокин.
Он в очередной раз наполнил пластиковые стаканчики.
— За тех, кого с нами нет. За боевых подруг!
Компания выпила. Самым молодым был Волков, может быть, поэтому он сломался первым.
— Пойду, пожалуй, вздремну, — сказал старший лейтенант.
Покачиваясь, он добрел до маленькой палатки и, нырнув в спальный мешок, уснул крепким сном. Вскоре успокоились и другие члены компании. Соловец устроился рядом с Волковым, а Дукалис и Ларин
