— Ничего подобного! — беззлобно парировала Зета. — И в вашей реальной истории полно самых достоверных примеров удачной работы людей с мыслегрантами, которые описаны в ваших религиозных летописях: расступаются моря, сдвигаются горы, с неба сыплется чудесная манна и т. д. Но вы, АЗ, почему-то не очень-то доверяете подобным источникам. Принимаете их за нравоучительные сказочки, не имеющие под собой реальной подоплеки. А зря.
— И все же я не пойму. — Рыбак красноречиво постучал себе по голове. — Просто воспроизвести мысленно формулу — и вдруг свершится некое физическое явление, правильно?
— Точно.
— Бред сивой кобылы… — развел руками Савва.
— Это лишь на усмотрение человека, совершенно не владеющего таинствами жизни, — мягко возразила Зета. — Но, я надеюсь, дело поправимое.
— И я надеюсь… О каких таинствах идет речь?
— В начале было Слово, как ты знаешь.
— Ну, Слово, оно-то было произнесено самим Богом. Сравнила.
— А кто тебе сказал, что произнесено? Может, он воспроизвел в уме ту самую мысленную формулу…
— Слово — элемент речи. — Савва выглядел вполне уверенно.
— Ну и что? Когда, к примеру, читаешь книгу, ее текст состоит из слов. Никто их не произносит. И тем не менее, излагаемый в ней смысл ясен. Не правда ли?
— Это уже конспект произнесенного слова, — отрубил Рыбак.
— А может, наоборот?
— По-моему, мы обсуждаем давнишнюю проблему, — улыбнулся пират, — что первично — курица или яйцо…
Рамада на секунду замерла, оценив гибкость собеседника.
— При наличии определенной фантазии твою проблему, хоть и с натяжкой, можно счесть одним из проявлений нашего спора, — согласилась она. — Возьмем, допустим, человека. Рассмотрим его наследственность в свете генетики. ДНК — это тоже слово, которое, с одной стороны, зафиксировано химико-биологическим способом, а с другой, имеет благословение Свыше.
— Но ведь пока нет человека — нет и ДНК, — усмехнулся Рыбак.
— А может быть, наоборот? Пока нет ДНК — нет человека?
— Почему ты так думаешь?
— Потому что в начале всё же было Слово.
— Хорошо, — согласился капитан. — Тогда ответь, что же всё-таки появилось вперед — курица или яйцо?
— В начале было Слово, — повторила Рамада.
— Это отговорка. Поконкретней, пожалуйста.
— Ну, если исходить из теории эволюции, то вначале появилась, наверное, курица.
— А откуда она вылупилась? — подковырнул пират.
— Она не вылупилась. Она путем сложной тысячелетней эволюции произошла, может быть, из простейшей амебы. А через века, совершив значительный скачок в развитии, дошла до вида яйценесущей. Еще через миллион лет она, возможно, будет размножаться как-то по-другому.
— Например, чириканьем, — ввернул Рыбак с самым серьезным видом.
— Это как? — в глазах Зеты светилась ирония.
— Ну… петух чирикнет, прокукарекает — и готово. Ведь в начале было Слово. Ты же сама говорила… — Савва торжествовал, не чувствуя пока еще подвоха со стороны ВЕДИ. — Если курица через миллион лет не будет нести яйца, то и выглядеть она будет уже совершенно по-иному, не так ли?
— Наверное… — пожала плечами Рамада. — Эволюция — штука непредсказуемая.
— Ну так вот, — с видом победителя провозгласил Рыбак, — тогда это уже и курицей-то не будет. Ты так и не дала ответа на вопрос, из какого яйца вылупилась современная курица, конкретно — представительница первого поколения яйценесущих, а не ее предшественница, развившаяся из мифической амебы.
— Я лишь опиралась в своих предположениях на теорию эволюции, — ту самую, на которую вы, АЗ, так уповаете. В итоге мы зашли в тупик. Что и требовалось доказать. Очевидно, бедную курицу или яйцо создало все же чье-то воображение, пусть даже божественное, но не эволюция. Механизм вселенского творчества, Савва, донельзя прост: высшее существо воспроизводит в уме ту самую формулу (мыслегрант) — и явление свершается. Ежели ты имеешь другие варианты, предлагай.
— Вариантов — масса, — отмахнулся Савва.
— Меняй восприятие — изменится мир.
Трезво оценивая обстановку, Рыбак решил отказаться от дальнейшего спора ввиду его полной бесперспективности в смысле обоюдоприемлемого результата.
— Бред сивой кобылы, — упрямо повторил он. — И передразнил. —
— Не получается у тебя потому, что для работы с мыслегрантами необходима определенная психоэмоциональная среда. Зависит она от уровня развития всего общества, в котором ты воспитывался. Об этом мы еще поговорим. Но, — Рамада решительно ткнула пальцем Рыбака в грудь, — при соответствующей поддержке со стороны кое на что ты все же способен. — Девушка загадочно подмигнула, дескать, не догадываешься? — Более того, тебе уже пришлось блеснуть в этой сфере…
— Мне? — поразился пират.
— Да. В какой-то степени…
— В какой еще степени?.. — Савва остро ощущал несовместимость россказней девицы с личным опытом. От этого в душе у него скапливалось все больше и больше раздражения, которое упрямо искало выход наружу. — Зета, ты меня достала своей болтовней. Пустые слова — и ни одного доказательства.
— А лечение синяков?
— Подумаешь… — хмыкнул Рыбак. — Обыкновенная мануальная терапия. Впечатляет, конечно. Но ничего принципиально нового. Почитай, в любом порту отыщется пара-тройка лечебниц, где колдуют седые полоумные знахари. Проблема в цене — дорого… Матросня туда и не суется. А вообще, те знахари, поди, еще и не такое выкинут. Успевай только «бабки отстегивать»…
— Да Бог с ними, со знахарями, — безразлично махнула Зета. — Мы-то сейчас говорим о твоих скрытых способностях.
— Скрытых даже от меня, — ухмыльнулся пират.
— По-другому и быть не могло. Однако, повторяю, кое-что доступно и тебе…
— И где оно, это кое?.. — вновь передразнил Рыбак.
— Эх, Савва, Савва, — протянула Рамада как бы с сожалением. — Вспомни, к примеру, Сашку Шкворня.
— И что? — удивился капитан. — Перед глазами всплыло решительное лицо товарища. «Отчего не вспомнить?.. Только сегодня виделись».
— Разве ты не слышал, что Сашка погиб в разведывательной экспедиции еще пару лет назад? — тихо спросила босс.
И тут Рыбака словно громом шарахнуло. Бог ты мой. Ради всего святого… Ведь это сущая правда. Он действительно
Но почему же тогда о кончине Сашки он не вспомнил там, на станции жабонов? Получается, кто-то злонамеренно стер часть его памяти? Значит,
