Русалочки молчали. Они не знали, где надо искать мешки с суперфосфатом.
- То-то, вам это ни к чему. А нашему брату, лешему, такое, знать необходимо, - Еропка многозначительно поднял указательный палец. - Искать надо в поле. Там мешки с удобрениями штабелями лежат. Их в поле вывозят, чтобы в почву вносить. Складывают аккуратно, и они там лежат, гниют. Потому что в почву их никто не вносит.
- Значит, их там можно брать? - поинтересовался самая молодая из русалочек, которая в житейских премудростях еще совершенно не разбиралась.
- Брать нельзя. Потому что ценность. Удобрения обогащают почву разными микроэлементами и способствуют повышению урожайности - разъяснил Еропка.
- А почему его не вносят?
- Так никому не хочется с ним возиться.
- Тогда почему взять нельзя? - не могла понять наивная русалочка.
- Я же говорю - ценность. И если увидят, что кто-то чужой мешок с удобрениями тащит, сразу пресекают. Хватает мужик, что-нибудь увесистое и норовит перетянуть прямо поперек спины.
- Почему поперек спины, а не по другому месту? - спросила та, что сидела справа.
- Так ведь, когда убегаешь, он больше ни по какому месту достать не может.
- А что он хватает? - полюбопытствовала рыженькая.
- Раньше мужики оглоблей глушили нашего брата. Больно, конечно, но оглобля деревянная, а дерево лешему не страшно. Только ведь времена другие пошли. Лошадей сейчас нет, и ни одной оглобли в деревне не найдешь. Приходится мужикам обходиться тем, что под руку попадает. А поскольку идет всеобщий технический прогресс, то попадают им теперь под руку сплошные железяки. Ломы, к примеру. И уж если мужик тебя ломом крушить начнет, тут тебе и амба, конец лешему, ни одной живой косточки не останется. Потому такого ловкого, отчаянного и хитроумного как, я Ставр на это опасное дело и снарядил.
Русалки слушали, затаив дыхание. Не впервые им Еропка о своих удивительных приключениях рассказывал, и каждый раз приключения его становились все страшней и страшней, интересней и интересней.
- Я лапти новые надел. Привычка у меня такая, если на отчаянный риск иду, всегда новые лапти надеваю. Как на праздник какой-нибудь. А прощаться ни с кем не стал. Ждать меня будут, беспокоиться, переживать. Я этого не люблю. Даже Могуте не сказал, мы еще в ту пору уже с ним дружили. Этот бы точно за мной увязался. А толку от его силищи - никакого. В этом случае не сила нужна была, а ум и быстрота соображения мысли. Так что выждал я, пока луна взойдет, и тайно от всех ушел. Даже Ставр не знал, когда и где я из Леса вышел. И не предвидел я в ту ночь, что ждет меня впереди. Вы представьте себе: луна за тучи зашла, темнота полная, я иду, а поперек тропинки стоит что-то огромадное и черное. И дышит... Громко дышит, и так сильно, аж кусты шевелятся.
Еропка замолчал и дал русалочкам возможность представить себе что-то огромадное и черное, которое дышит.
- И что это было? - спросила рыженькая.
- Вот и я остановился и думаю: кто же это встал мне поперек тропы и своим сильным дыханием нехорошие предчувствия создает? Ничего знакомого представить не могу. Потом вспомнил, что есть такой дикий зверь бехкимот. Редко в наши земли заходит, но очень опасный. Пасть у него: во! - Еропка развел руки, насколько мог. - А зубы еще большие. Они у него такие длинные, что во рту не помешаются, прямо так из него и торчат наружу, поэтому ходит он завсегда с раззявленным ртом. Вот такой хищник. Кого ни встретит, всех заглатывает. А на лапах еще и когти - как ножи. Если он такой лапой кого схватит - все: к Сварогу можешь уже и не обращаться, садись на пенек и пиши завещание. Тут я, откровенно признаюсь вам, испугался. Только вы не подумайте: мне не то страшно стало, что он меня заглохчет и жизни решит, а то, что Лес без суперфосфата останется...
Русалки притихли, кажется дышать перестали, ждали, чем кончится встреча неустрашимого Еропки, со страшным черным зверем под названием бехкимот.
- А долго думать некогда было, потому что почуял бехкимот добычу. Ушами зашевелил и прямо на меня двинулся. Рот во всю ширину заранее раззявил, чтобы сразу заглохтать меня вместе с новыми лаптями. Куда лешему от такого хищного зверя деваться? В дупло спрятаться или на дерево влезть, это я мигом могу. Так толка же абсолютно никакого. Он такой сильный, что если по дереву хвостом ударит, так сразу ствол напополам разломит.
- Ты бы Велесу поклонился, - посоветовала рыженькая. - Велес бы его вмиг успокоил.
- А то! Это я сразу сообразил и поскольку деваться мне некуда, Велеса на помощь сразу призвал: 'Утихомирь, - прошу, - эту злую животную, не дай пропасть зазря. Не за себя персонально прошу, а ради пользы для всего Леса'. И наобещал ему, много всякого. Когда тебя проглохтить собираются, чего хочешь, наобещаешь. По правде сказать, не особенно я на него надеялся. Потому что, сколько я знаю, из практики, их не дозовешься. То ли просьбы наши через атмосферу не проходят, то ли не до нас им, своих дел хватает. Но пообещал я тогда немало. Очень богато пообещал. И явился таки Велес. Не то, чтобы прислать кого из подчиненных, сам пришел. Большой, толстый, вдвоем не обхватишь, и весь в волосьях. На голове так прямо настоящая грива, борода ниже пояса, а усы, на плечах лежат. Куртка и штаны из нового зеленого сукна, Через левое плечо на ремне висит большой кожаный кошель с медной пряжкой. Полный, аж вздулся. А в правой руке не посох, с которыми Сварог или Перун ходят, а обыкновенный кнут, каким скот погоняют. Но толстый и длинный. И вид у Велеса не суровый, а вполне приветливый.
- Не трусь, - говорит, - Еропка, сейчас мы здесь идеальный порядок наведем. Окажем тебе гуманитарную помощь. Где она, угрожающая твоему существованию злая животина? Показывай!
Поскольку личность у него оказалась такая приветливая, я нисколько не заробел. Но отнесся уважительно.
- Вот, он, - отвечаю с должным почтением, - злыдня хищная, - и показываю на бехкимота.
Глянул на него Велес, поморщился и говорит:
- Ты, Еропка, хоть и самый умный из леших, и я тебя вполне уважаю, но побеспокоил ты меня зазря. Я же домашними животными занимаюсь, а этот бехкимот совсем дикий и хищный. Не по моему он ведомству. Посмотри какие у него зубища... А когти!.. Да не из наших краев еще. У него же полная дипломатическая неприкосновенность. Ежели я его пришибу, иностранный конфликт возникнуть может.
- Так он же на нашей территории, - говорю. - И находится здесь без всякого полного соблюдения международного права. Визы у него ни какой нет.
- Э-э-э, Еропка... - Велес даже закручинился. - Кто же в таких подробностях разбираться станет. Ты не представляешь, в каком я положении. У нас там идет полная борьба за власть: поедом друг друга едят, на каждом шагу подсиживают. Сплошные интриги и комарильи. Если я, эту злыдню трону, там мне такой обскурантизм устроят, что мало не покажется. Могу полностью репутацию потерять. А уж про рейтинг и говорить нечего.
- Как же с гуманитарной помощью? - спрашиваю. - Мне что теперь делать? Он же мня, сейчас, глохтать станет.
- Борись, - посоветовал он. - Главное - не унывай и борись. Ты леший башковитый, примени против него какую-нибудь особенную хитрость. А я тебе полную моральную поддержку окажу, - потом погладил рукой свой пузатый кошель и добавил: - За вызов, совет и моральную поддержку все что обещал, можешь в мой адрес и перечислить.
Стукнул кнутом по земле и исчез.
- Чего ты придумал? - спросила рыженькая.
И все, как одна, русалки затаили дыхание, ждали, что расскажет сейчас леший, какую хитроумную каверзу придумал он против хищного бехкимота.
- Чего тут придумаешь. Стою я насупротив этой зубастой образины, с одной только моральной поддержкой, и надежды выжить у меня никакой не осталось. К безвременной гибели готовлюсь. Только мучает меня мысль, что Лес без суперфосфата останется, да и новых лаптей жалко. А у лаптей подошва мягкая и чувствую я, что нога на чем-то неровном и твердом стоит. Нагнулся, а там камень. Здоровенная, такая, каменюка. Ну, думаю, пропадать так пропадать, но напоследок я тебе, хищный бехкимот морду полностью испорчу, чтобы запомнил, кто такой есть Еропка и чтобы всю свою дальнейшую, подлую жизнь
