- Могута среди леших самый большой и самый сильный, но вся эта сила у него, от того, что он умом слабоват, не то, что мы с тобой. Амнезия у него, вирусная такая болезнь: память никуда не годится. Он все время забывает, что делать надо. Вот ты и должна его постоянно сопровождать в качестве эскорта. И все время должна ему кричать: 'Я знаю! А я знаю!' Он услышит, что ты знаешь и вспомнит, какая перед ним стоит задача и что он должен сделать. Понятно?
Получалось не особенно складно, но так уж придумалось, и Еропка решил, что для сороки сойдет. Главное, что он нацелил ее на Могуту.
Фроська кивнула, подтверждая, что поняла лешего.
- Ну-ка скажи: 'Я знаю!'
Фроська прикинула и решительно, без запинки, выдала:
- Я з-з-знаю! З-знаю! З-знаю! Я з-знаю!
- Прекрасно, - похвалил сороку Еропка. - Делаешь успехи. Уж если у кого талант есть, то его не спрячешь.
- Я все знаю! - выдала окрыленная похвалой Фроська.
- Ефросинья, ты совершенно гениальная сорока, - оценил ее Еропка. - Быть тебе лешим. С твоим талантом, вполне возможно, когда-нибудь и в главные лешие всего Заповедного Леса выйдешь.
Сорока преданно смотрела на Еропку. Награда была велика и Фроська готова была выполнить его задание, не жалея ни времени, ни клюва, ни перьев на хвосте.
- Только ты учти, Могута леший самовлюбленный и ему все это не понравится, ни твое постоянное сопровождение, ни твои умные слова. Поэтому будет он на тебя обижаться, прогонять тебя станет, шуметь, а ты держись, не поддавайся. Как увидишь, что он рассердился, поднимайся повыше, чтобы он тебя не достал. А на его крики и угрозы внимания не обращай. Он потом поймет и спасибо тебе скажет. Будет тебе благодарен до последнего своего вздоха. Какой-нибудь ценный подарок тебе сделает, за твое бескорыстное усердие. А возможно и руководство тебя Грамотой наградит.
- Ага! - подтвердила Фроська, что все поняла и от Грамоты тоже не откажется.
- Умница, - снова похвалил сороку Еропка. - Только ты ни в коем случае не отлучайся, не оставляй его одного, - он представил себе как будет злиться Могута и довольно потер руки. - От тебя самой, от твоей настойчивости будет зависеть твое личное счастье. Смотри, не упусти его. И нечего время терять. Лети, Ефросинья, ищи своего Могуту, и приступай к делу.
- Зн-а-аю! Зн-а-аю! - вполне внятно прострекотала Фроська, демонстрируя, что готова выполнить задание. И улетела искать Могуту.
- Вот Могута обрадуется, - усмехнулся Колотей. Он перестал чертить посохом загогулины, и положил его рядом с собой на бревно. - Фроська теперь от него не отстанет.
- Может и не обрадуется, - Еропка тоже довольно усмехнулся. - Но это действие я произвожу исключительно для его дальнейшей личной пользы.
- Чтобы ему скучно не было?
- Не, - не согласился Еропка. - Могута никогда не скучает. Он тугодум и даже не знает такого тонкого интеллигентного нюанса, как скука. А Фроську я на него натравил исключительно как перманентный раздражитель. Могута подвержен абсолютному флегматическому спокойствию, а это замедляет ход мысли, снижает соображительность и производительность труда. От действий Фроськи, у него произойдет скачек адреналина в крови, и появится дополнительная энергия, как стимулятор повышения трудовой и общественной деятельности.
- А если проще? - спросил Колотей.
- Так скучно же, и обстановка напряженная. Пусть Фроська пошумит, Могута понервничает, а лешие повеселятся. Сейчас всем нужна небольшая разрядка.
- Он тебя не пришибет?
- За что? - искренне удивился Еропка. - Фроська всего один день за ним поувивается. Ему в это время не до меня будет. А когда она перестанет его изводить, Могуте так хорошо себя почувствует, что придет в благодушное состояние организма, станет добрым и тут уж меня не тронет.
Еропка посмотрел на колотеевы загогулины. Загогулин было много и все непонятные.
- Узнал что-нибудь? - спросил он.
- Что-нибудь узнал. Пришлые зерна украли. Вот посмотри, - Колотей протянул руку в сторону посоха и тот вроде бы сам прыгнул в ладонь лешего. Концом посоха он ткнул в что-то напоминающее ромб, но с зазубренными как у пилы краями. - Издалека к нам в Лес пробрался. Края, замечаешь, какие? Опасный. Большой, сильный и опасный. А эти двое, - теперь он ткнул в восьмерку с крылышками, - похожие друг на друга, хитрые. Очень опытные воры. И четвертый есть, вот он, - Колотей показал на странный рисунок: не круг, не овал и не квадрат, а что-то такое не имеющее названия, совершенно бесформенное с размытыми краями. - Это еще один. Странный, его и разглядеть трудно. Похоже - оборотень. Четверо их и все чужие, не из нашего Леса.
- Где они сейчас?
- Прячутся. Лес большой.
- Но если они пришлые, значит, Леса не знают.
- Они не знают, но есть с ними и такой, что знает, - Колотей показал посохом на четко прорисованный квадрат два раза перечеркнутый волнистым крестом. - Леший с ними.
- Ага, леший... - столько уже было сказано разного, что Еропка даже не удивился. - Значит все-таки леший. А кто?
- Про это линии рассказать не могут. Леший и все. А кто такой, самим думать надо.
- Какой он из себя?
- Не могу определить, мутная видимость.
- На кого подозрение может падать? - спросил Еропка.
- Да на каждого, кроме Селия, хоть бы и на тебя, - не задумываясь, ответил Колотей.
- Так уж и на меня, - не поверил Еропка.
- А ты докажи, что не крал, - предложил Колотей. - Вот давай, прямо сейчас. Я, предположим, считаю, что ты зерна украл, а ты докажи, что не виноват.
- Чего тут доказывать, и так ясно, что не брал.
- Брал, - Колотей потянулся за посохом, и перехватил его так, будто собирался огреть Еропку по башке.
- Нет у тебя никаких улик против моей личности.
- Так ты у нас в Лесу самый хитрый, это всем известно. Вот ты и украл так хитро, чтобы никаких улик не оставить.
Еропка прикинул и понял, что так вот, сходу, и не докажешь, ничего.
А посох в руке Колотея покачивался, покачивался, и до еропкинской головы ему было очень недалеко.
- Ты бы посох положил, - попросил Еропка.
- Если ты честный леший, то посоха тебе бояться не следует, он на вора настроен.
- Лешие и то ошибаются, - не согласился Еропка, - а дурная деревяга запросто ошибиться может.
Посох застыл и явно нацелился тюкнуть лешего по макушке.
- Это я не про твой посох, - торопливо поправился Еропка. - Он у тебя не хуже всякого лешего соображает. Я, откровенно говоря, к нему с большим уважением отношусь.
Видно посох и верно соображал не хуже лешего, и уважительное отношение ему нравилось. Он вроде бы перестал целиться в еропкину макушку.
- Доказывай, что ты не вор! - потребовал Колотей.
- Так ведь раз у тебя доказательств нет, значит, я не вор, - сообщил Еропка. - Поскольку презумпция невиновности меня защищает.
- Ты про презумпцию в энциклопедии вычитал? - спросил Колотей.
- В ней самой, - подтвердил Еропка.
- В энциклопедии все про людей написано, а мы в Лесу живем, нас их правила не касаются, - напомнил Колотей. - У леших, все наоборот. У них слева направо, а у нас справа налево. В нашем обществе
