- Ты веревки немного ослабь, - попросил он Фитюка. - Очень сильно затянул. Больно.
- А не убежишь?
Вор посмотрел на старшего подкоряжника грустно и почтительно. Сразу видно было - уважает.
- От тебя-то... Тьфу, - опять сплюнул серван. - Накормил ты меня песком, весь рот забил. - Таких могучих, как ты, первый раз встречаю. Куда я от тебя убегу. В воду, что ли прыгну?
- И верно, от меня не убежишь, - подтвердил Фитюк.
Он снова занялся веревками, ослабил их, чтобы не особенно досаждали.
- Так лучше? - спросил он.
- Вот так нормально, - серван облегченно вздохнул. - Что вы со мной делать станете?
- Что надо, то и сделаем, - не стал объяснять Фитюк. - Лежи пока и сопи. Придет время, пару ершей тебе в штаны сунем.
- Они же колючие! - возмутился серван.
- Ага, - подтвердил Фитюк.
- У вас демократия, а это негуманно и нарушает права личности, - заявил серван.
- Ты не умничай, - велел ему Фитюк. - Это у леших демократия, а у нас все нормально. Как водяной скажет, так и сделаем. Ты ему не перечь, - посоветовал он сервану по доброте душевной. - Станешь болтать про права, он тебе не только ершей, но и раков в штаны велит напустить. А у них клешни знаешь, какие... У-у-у...
Серван понял. И решил, что умничать не станет.
Рында тем временем, чтобы придать своему подвигу большую убедительность аккуратно размазал сочащуюся из носа кровь по щекам и лбу, и выглядел теперь очень даже героически.
- А ты молодец! - похвалил его Фитюк. - Докладывай!
- Было приказано - задержать! - бодро отрапортовал омутник. - Поскольку у него оказался большой нож и физически он сильней меня, я применил хитрый ход: задержал его игрой в карты. Проиграв в карты, он напал на меня, попытался обезоружить и исчезнуть в неизвестном направлении. Но в завязавшейся жестокой драке враг получил жестокий отпор. Несмотря на разбитый нос и потерю крови, я опять задержал его до самого твоего прихода. А у тебя силища, на десяток таких, как он. Ты его как малька приголубил. Он и вякнуть не успел.
Фитюк благосклонно посмотрел на подчиненного. Нравилось Фитюку, когда его уважали.
- Молодец, - похвалил он. - Правильно действовал. Доложу о твоей находчивости самому.
Забегая вперед, следует сказать, что за преданность омуту, героизм и находчивость при поимке вора, водяной произвел Рынду в младшие подкоряжники, с правом ношения трезубца.
- Следовало бы в подкоряжники, - сказал Филипп, - но не могу. Подкоряжник представляет власть и должен быть жирным. А ты на морду тощий, и сам собой хлипкий. Отрастишь рыло и телеса - произведу.
Глава двадцать шестая.
След уходил в воду и там исчезал. Ручеек тихо журчал на небольших перекатах прохладной водой, вдоль берега неширокой полоской разлилось ромашковое молоко, а дальше пестрело разноцвете. Но красота эта не радовала братьев.
- Все, теперь ищи-свищи, - пнул в ручей камень Бурята. Камень полетел дугой и громко чмокнул в прозрачную воду.
- Выйдет же он когда-нибудь на землю. Пройдем по берегу, посмотрим, - предложил Гудим.
- А куда он пошел: вниз по течению или вверх, по этому берегу или по тому? - спросил Бурята. - Мы пока все это проверять станем, он, знаешь куда уйдет... Что делать будем?
Братья задумались.
Тут и вышли к ручью два моховика. У этих не только волосы на голове были рыжими. Тела их покрывал мягкий рыженький с золотым отливом мех. Моховики подошли к братьям и стали их с интересом разглядывать.
- Чего они стоят? - заинтересовался один. - Все в Лесу сейчас бегают, бегают, а они стоят.
- Они еще не настоящие лешие. Они недоразвитые, не могут сообразить, что надо бегать, - решил второй.
- Это те самые, что в болоте купались, - узнал братьев первый. - Они еще ничего не соображают. Кто же в болоте купается. Вырастут, тогда, может быть, станут соображать.
- Вы чего здесь стоите? - спросил второй. - Если купаться захотелось, то не надо. В ручье вода холодная, простудиться можно, - сообщил он. - В этом ручье никто не купается. В реке купаться надо.
- Куда все бегут? - спросил Бурята.
- Видишь, все знают, а они не знают, - пожалел молодых леших второй. - Совсем глупые еще.
- Надо сказать им, пусть тоже побегают, - предложил первый.
- Давай скажем. Пусть побегают, - согласился второй. - К корявому дубу бежать надо, - сообщил он братьям.
- Зачем туда бежать? - спросил Бурята.
- Совсем ничего не понимают, - опять посочувствовал лешим моховик. - Туда воры собираются. И лешие тоже туда бегут.
- Где он, корявый дуб? - спросил Гудим.
- Все знают, где корявый дуб, а они не знают, - удивился первый моховик.
- Надо им сказать, - решил второй. - Пойдете вдоль ручья, - показал он лешим направление. - Потом ручей налево повернет, а вы налево не поворачивайте. Если налево повернете, к реке выйдете. Вам к реке не надо. Вам к корявому дубу надо. Вы направо поверните, как раз на большую поляну выйдете. На ней корявый дуб и стоит.
- Только вы ничего не напутайте, - посоветовал первый вслед, тут же пустившимся в путь братьям. - Налево не поворачивайте. Это ручей налево поворачивает, а вы направо поворачивайте. Беда с ними, плохо соображают, - пожаловался он напарнику. - Заблудятся наверно.
- Я когда-нибудь этим рыжим, все космы повыдергиваю, - пригрозил Бурята.
- Всем? - спросил Гудим, и Бурята опять замолчал.
Потом стало не до рыжих. Они опять увидели след. Тот самый, знакомый, по которому шли от землянки. И вел он вправо от ручья, как раз к корявому дубу.
- Это леший, - рассматривая след, решил Бурята. - Ты приглядись, когда по сырой земле идет, след от лаптей хорошо виден. Нога большая. А кроме леших лапти здесь, оказывается, никто не носит. Кто бы это мог быть?
- У всех леших ноги не маленькие, - напомнил Гудим.
- Гонта отпадает, - отметил Бурята. - Он хромает, у него след корявый. И он за нами идет, а этот впереди.
- Ставр тоже не мог сюда добраться. А у Еропки нога вдвое меньше этой.
- Остаются Хрол, Колотей и Селий, - продолжил перебирать леших Бурята. - Да еще Клямке: немец, перец, колбаса. С пером на шляпе. Этот мог украсть зерна для своего любимого фатерлянда. Но он в сапожках, а след от лаптей.
- Немцу я верю, не станет он красть, он порядок любит. Такие не воруют, - решил Гудим. - И не Селий. Этот если пойдет воровать, то по дороге забудет, за чем идет и куда идет.
- Если он не прикидывается, - подбросил Бурята.
- Ты хочешь сказать?.. - Гудим даже остановился.
- Понимаешь, Селия заподозрить совершенно невозможно. А это ненормально.
- Пожалуй, - согласился Гудим. - На Селия никто не подумает.
- Зерна как раз и должен украсть тот, на кого никто не подумает...
- Так ведь Селий блаженный, у него потрясный склероз.
