Объевшись деликатесами, начинаем внимательно разглядывать соседей. Рядом с нами сидит компания индонезийцев, которые, видимо, прекрасно себя здесь чувствуют — все разулись и едят с явным удовольствием. Наблюдаю, как один из них, взяв рукой горсть риса, скатывает из него шарик, макает его в различные соусы, после чего с аппетитом съедает и облизывает пальцы. Люди ведут себя сдержанно, благовоспитанно, чинно. Никаких скандалов, ссор.
Побывал я и на Пасар икан (Рыбном рынке). Сфотографировал забавные мостки, принадлежащие одному торговцу. За удовольствие пройти по этим мосткам пришлось заплатить пять рупий. Торговля идет бойко. На улице возле базара — что-то вроде рулетки. Играют с большим азартом. Чему удивляться — кругом китайцы. А вот движется процессия: мальчика ведут на обрезание. Нарядно одетый, в праздничной шапочке, в окружении родителей и музыкантов, он вместе с другими детьми едет на рикше. Впереди молодой человек, гордо несущий индонезийский флаг.
На берегу у уличного торговца хотел купить плетеную шляпу, о какой давно мечтал, да тот, решив, видно, что у иностранца денег полно, запросил такую цену, что я и торговаться не стал. В итоге бедняга не заработал и сена (сен — одна сотая рупии — фактически не используется в обращении).
Вечером приглашают на богатую индийскую свадьбу. Женится член семьи одного из ведущих торговых агентов. «Дута индонесиа» — гостиница, воздвигнутая еще при голландцах и до тех пор, пока японцы не построили «Индонесиа», самая роскошная гостиница в Джакарте, — тонет во тьме. Испорчено электричество. Здесь это довольно часто случается. Лестница при свечах выглядит романтично. Записавшись в книгу гостей, входим в полупустой зал. Торжество назначено на восемь вечера, уже почти половина девятого, однако ни гостей, ни хозяев нет. Опоздать меньше чем на полчаса в Индонезии считается чуть ли не дурным тоном.
Оглядываю зал. Расставленные рядами стулья заполняют почти все пространство. Их нет лишь на широкой веранде и просцениуме, где стоят столики и стулья по обеим сторонам красного диванчика. Это места для молодых и членов семьи. Вверху транспарант с надписью: «God bless couple Mokini with Gope» («Да благословит господь чету Мокини и Гопе»). Эти же слова выложены из цветов, образующих венок диаметром больше двух метров. Вокруг и по краю просцениума масса цветов, венков, посеребренных, согласно индонезийской моде, листьев. Официанты разносят кока-колу, апельсиновый сок, сол, еные орешки и маленькие поджаренные лепешки.
Около девяти часов зал начинает понемногу наполняться. Прибывают все новые гости. Вижу, что нам пора позаботиться о сидячих местах, иначе ничего не увидим. На столик, который стоит около нас, ставим побольше рюмок, чтобы официанту было куда подливать напитки.
В зале много мужчин в европейских костюмах. Лишь у одного тюрбан на голове. Много красивых и нарядных дам. Белые сари, отделанные белой же вышивкой, сари цветные, расшитые или расписанные золотом. Самое роскошное сари, конечно, у хозяйки дома. С головы до пят дамы увешаны украшениями, богатство которых не поддается описанию. Однако должен заметить, что сари — прелестный наряд для девушек и молодых женщин — не слишком подходит для зрелых матрон. К сожалению, индийские женщины довольно быстро обрастают жирком, складки которого колышутся под тонкими прозрачными тканями, не говоря уже о том, что этот наряд оставляет открытыми часть спины и живота. Очаровательны девочки- подростки в коротких платьицах и такого же цвета узких брючках. На плечи наброшены прозрачные шарфы в тон всему костюму.
В половине десятого начинается торжество. Слуги торопливо накачивают воздухом карбидные лампы, расставленные по обеим сторонам сцены. В зал торжественно вступают жених и невеста. Точнее, их вводят, держа за руки. Они передвигаются как манекены, стараясь не сделать ни одного лишнего движения. Невеста увешана драгоценностями, пальцы унизаны кольцами так, что шевельнуть ими почти невозможно. В носу — кольцо. Жених — с небольшой лысиной, явно довольный собой и жизнью, обвешан белыми и красными тканями. Новобрачных торжественно усаживают на упомянутый выше диванчик, разувают. Сидящие на просцениуме дамы босы, а мужчины в одних носках. Потом на молодых оправляют одежду, красиво укладывают складки сари на невесте, заботясь о том, чтобы ей легче дышалось. Стоящая за их спинами девушка помахивает веером. На стульях по обеим сторонам диванчика располагаются родственники: родители жениха с его стороны, мать и отец невесты ближе к ней. Уселись. И тут началась страшная суматоха и беготня. Оказалось, полуторачасового опоздания, чтобы закончить все приготовления, не хватило. Только сейчас приносят, расставляют и передвигают какие-то столики. Руководит всей суетой одетый в белое пожилой господин — то ли распорядитель церемонии, то ли индуистский жрец. Теперь он приступает к исполнению своих обязанностей. Сначала подпоясывается белым полотнищем, затем вынимает из портфеля какие-то предметы, завернутые в газеты, достает большие ложки и горшочки. Все это расставляется в каком-то странном порядке, производящем впечатление полного беспорядка. Вообще на протяжении всей церемонии царит бестолковщина и неразбериха. Жрец зажигает ароматические палочки и бросает их в сосуд, стоящий на треножнике перед молодыми. Из сосуда вырывается пламя. Жрец, а затем жених подливают в горшок масла. Жрец что-то монотонно поет. Все это тянется нескончаемо долго. В какой-то момент к нам подсаживается отец жениха, который объясняет смысл происходящего. Новобрачные, говорит он, соединяются на всю жизнь, на горе и радость. Священный огонь, охватив все, очищает. Он очищает пищу, одежду и, наконец, души людей, которых после смерти сжигают на костре. Совсем недавно преданные жены шли за мужьями на костры. Сейчас этот обычай ушел в прошлое, хотя в некоторых деревнях в Индии вдов все еще сжигают вместе с останками мужей.
Между тем церемония продолжается. Теперь жена, хранительница домашнего очага, бросает в огонь остатки пищи. Жених следует ее примеру. Затем молодая пара обходит стол, точнее, их ведут вокруг стола, на котором стоит сосуд с огнем. По традиции жених и невеста должны обойти вокруг огня семь раз. Сколько же это займет времени? К счастью, оказывается, что первый круг был самым продолжительным. Дальше дело пошло быстрее, речи жреца стали короче. Затем он достает пластиковые мешочки с рисом, сыплет его в ладони жениха, под которые подставила ладони невеста. Жених пересыпает рис в ладони невесты, а та бросает зерна в огонь. Новобрачные еще несколько раз обходят стол, после чего садятся, поменявшись местами: она рядом — с родителями мужа, он — около ее родителей. Теперь сари невесты связывают с накидкой жениха, и жрец вручает им венки из цветов и разноцветных листочков бумаги. Жених надевает венок на голову невесты, та — на его голову. Последние круги вокруг огня, еще несколько венков, и новобрачных (по-прежнему связанных) уводят со сцены, а гости подходят с поздравлениями — мужчины к мужу, женщины к жене. Бракосочетание совершилось.
До недавнего времени новобрачные встречались друг
Анджей едет в Богор. Он должен договориться об установке в ботаническом саду мемориальной доски, посвященной одному из выдающихся исследователей яванской природы, Мариану Рациборскому, жившему во второй половине XIX века. Я еду с ним. Хочу познакомиться с господином Мубирманом, автором книги о яванском национальном театре. Мы много говорили о литературе, посвященной ваянгу. Я дал господину Мубирману фотографии кукол ваянг кулит из нашего музея с просьбой оформить на них документацию, получил от него в подарок экземпляр его книги в английском издании. Еще большее значение для меня имела встреча с господином Сурьябратом, прочно осевшим в Индонезии голландцем, влюбленным в театр (в его доме трудится целая артель мастеров, изготовляющих куклы для театра). Поскольку яванский театр — моя страсть и главный предмет исследований, мы быстро нашли общий язык и много часов провели в беседе о разных формах ваянга, о его значении в прошлом и настоящем. Этот разговор дал мне гораздо больше, чем работа в библиотеке Центрального музея. Во время первого визита к господину Сурьябрату он организовал концерт гамелана, показал ваянг голек [20] и великолепные танцы. После этого его бывшая студентка, очаровательная девушка, американка, изучающая индийскую музыку в Мадрасском университете, играла для нас на скрипке. Нам очень понравились танцы, которые обычно исполняются в костюмах и масках. На сей раз юноши и девушки; а затем только две девушки танцевали не в костюмах, а в слендангах, повязанных на талии. Поскольку танцы происходили во дворе, девочки, возвращавшиеся из школы, включились в них, довольно удачно подражая движениям танцовщиц. Те сначала внимательно следили за детьми, потом немного потанцевали вместе с ними, пару раз изменив что-то в положении их рук. Прошло еще несколько минут, и в танец включилась
