Сплетенные судьбами

различные растения, но рассказала об общих признаках ядовитых из них. В этом растении не наблюдается ни одного из тех признаков, зато большое количество колючек указывает на то, что оно старается сберечь что-то внутри себя. Оно сочное и зеленое, с пурпурными краями. Не такое пышное, как растительность в Городке, но, несомненно, лучше, чем поникшие стебли и листья остальных здешних растений, которые уже приготовились к зиме. Некоторые из них усыпаны маленькими серыми коконами, воспоминаниями о бабочках.

Мгновение Инди наблюдает за тем, как я осторожно оттягиваю широкий колючий лист. Потом приседает рядом со мной и делает то же самое, мы пользуемся нашими каменными ножами, чтобы срезать листья. Потратив немного времени, каждая из нас заполучила по небольшому свежему серо-зеленому кусочку растения.

— Как думаешь, оно ядовитое? — спрашивает Инди.

— Не уверена, — говорю я. — Но думаю, что нет. Я первая попробую.

— Нет, — возражает Инди. — мы вместе откусим по чуть-чуть и посмотрим, что произойдет.

Какое-то время мы жуем, и, хотя это не похоже на ту пищу, которую я ела раньше, на пищу Общества, тем не менее, голод она утоляет. Если меня разрезать, то можно увидеть, что тело удерживают не кости, а волокнистые сухожилия, похожие на свисающие с дерева полоски коры.

Когда следующие несколько минут ничего не происходит, мы съедаем еще по одному кусочку. Я придумываю слово для рифмы и записываю его, а затем снова вычеркиваю. Не подходит.

— Что ты делаешь? — спрашивает Инди.

— Пытаюсь написать стихотворение.

— Одно из Ста Стихотворений?

— Нет, другое, новое. Это мои собственные слова.

— Как ты научилась писать? — Инди придвигается ближе, с любопытством разглядывая буквы на песке.

— Он научил меня, — говорю я. — Парень, которого я ищу.

Она снова замолкает, а я размышляю над следующей строчкой.

Моя рука в твоей руке, мы смотрим на пейзаж.

— Почему ты стала Отклоненной? — спрашивает Инди. — Ты из первого поколения?

Я колеблюсь, не желая лгать ей, и осознаю, что уже давно говорю правду. Если Общество раскроет мой побег, я в любом случае получу статус Отклонение от нормы.

— Да, — отвечаю я. — Из первого поколения.

— И ты сама привела себя к этому? — снова интересуется она.

— Да. Я сама виновата в том, что меня реклассификацировали. — Это тоже правда, или скоро станет таковой. Когда мой статус изменится, родители не будут виноваты в этом.

— Моя мама сделала лодку, — говорит Инди, и я слышу, как она проглатывает еще один кусочек растения. — Она вырезала ее из старого дерева. Трудилась над этим долгие годы. А потом мама отправилась в плавание, но чиновники обнаружили ее в течение часа. — Она вздыхает. — Они поймали ее и спасли. Они сказали нам, что мама всего лишь хотела испытать лодку, и была благодарна им, что вовремя нашли ее.

Откуда-то из темноты до меня доносится странный звук, как будто слабое движение или шепот. Но в следующее мгновение я понимаю, что это Инди: она снова и снова вертит осиное гнездо в руках, пока рассказывает.

— Я раньше никогда не жила рядом с водой, — говорю я. — Или у океана.

— Он зовет, — тихо произносит Инди. Прежде, чем я успеваю спросить, что она имеет в виду, девушка добавляет: — После того, как чиновники ушли, мама рассказала нам с отцом, что, в действительности, произошло. Она сказала, что ей пришлось бежать. Что даже не успела потерять берег из виду, как ее обнаружили.

Чувствую, как будто стою на краю океана, и что-то, какое-то знание, омывает мои ступни. Я почти вижу женщину на лодке в воде, уплывающую все дальше, не замечающую ничего, кроме моря и неба. Я почти слышу, как глубоко она вздыхает от облегчения, когда отворачивается от исчезнувшего берега, и я желаю, чтобы она сделала это достаточно далеко и вовремя.

Инди тихо говорит: — Когда чиновники узнали, что она сказала нам, они раздали всем красные таблетки.

— О, — говорю я. Нужно ли мне вести себя так, как будто знаю, что случилось после? Что они все забыли?

— Я не забыла, — продолжает Инди. Не смотря на то, что уже темно, и я не вижу ее глаз, я знаю, что она смотрит на меня. Наверное, она думает, что я знаю о действии красных таблеток. Она такая же, как Кай и Ксандер. У нее иммунитет.

Сколько их таких? А я такая же?

У меня иногда возникает соблазн принять эту красную таблетку, спрятанную среди синих, так же, как это было в то утро, когда забрали Кая. Но сейчас я хочу сделать это не потому, что пытаюсь забыть. А потому, что хочу знать, есть ли иммунитет и у меня тоже?

А если нет, то сейчас не подходящее время забывать. Кроме того, красная таблетка может понадобиться позже.

— Ты рассердилась, когда она попыталась бежать? — спрашиваю я, думая о Ксандере и о том, как он высказался о моем уходе. В тот момент, когда слова слетают с моих губ, я жалею, что сказала их, но Инди, кажется, не обижается.

— Нет, — отвечает она, — Потому что мама всегда планировала вернуться за нами.

— Ох, — удивляюсь я. Минуту мы молчим, и я вдруг вспоминаю то время, когда мы с Брэмом стояли у небольшого пруда в Питомнике и ждали маму. Брэму хотелось кинуть камушек в водоем, но он знал, что у него будут неприятности, если кто-то заметит это. Поэтому он ждал. Наблюдал. Когда я уже, было, подумала, что он потерял терпение, брат выбрасывает руку вперед, камень летит и образует круги на воде.

Инди первая нарушает тишину. — Она услышала о повстанцах на острове, находящемся далеко от берега. И захотела найти их, а потом вернуться за нами.

— Я тоже слышала о мятежах, — говорю я, не в силах сдержать свое волнение. — Один из них называют Восстанием.

— Это то же самое, — голос Инди звенит от нетерпения, — Кто-то сказал ей, что оно повсюду. И этот Каньон точно похож на то место, где оно может находиться.

— Я тоже так думаю, — мысленно я вижу клочок прозрачной бумаги, лежащей поверх одной из карт Общества. Отметки на нем показывают места, о которых Общество даже не догадывается или не хочет, чтобы мы знали о них.

— А ты веришь в существование лидера, называемого Лоцманом? — спрашиваю я.

— Да! — взволнованно восклицает Инди. А затем, к моему удивлению, она начинает декламировать мягким голосом, очень не похожим на ее обычный резкий тон:

Проходит солнце день за днем

По небу, сквозь ночной излом

Сияют звезды ночь за ночь

Тьму над землей сгоняя прочь.

Однажды лодка по волнам

Причалит с девой к берегам¹.

— Ты сама сочинила? — внезапная вспышка зависти пронзает меня. — Я знаю, что это не одно из Ста стихотворений.

— Я не писала этого. И это не стих, — уверенно говорит Инди.

— Но похоже на стихотворение, — замечаю я.

— Нет.

— В таком случае, что же это? — спрашиваю ее. Я быстро понимаю, что с Инди спорить бесполезно.

— Мама рассказывала мне о нем каждую ночь перед сном, — отвечает Инди. — Когда я достаточно