Хорошо, что Даня сразу уехал, а не напросился со мной в гости, потому что, когда я набрала по домофону номер ее квартиры, никто не ответил. Я села во дворе на лавочку. Посмотрела на новый джемпер, и зачем он мне? Время было почти шесть часов вечера. «Интересно, где она?» — подумала я про себя. Я решила позвонить Диане на мобильный, узнать, долго ли мне ее ждать, а может, в этом вообще нет смысла. Оказалось, что я забыла мобильный дома. Черт, вот вечно так со мной, в самый нужный момент что-то забываю. Я решила не уходить, а сидеть и ждать, пока она не придет. А вдруг она вообще не придет? Ну, когда-нибудь она ведь придет?! А что, если это «когда-нибудь» наступит лишь через неделю?
Полил дождь, сначала мелкий, потом сильный, резкий, косой, от которого невозможно скрыться даже под навесом. Я не двигалась с места… Это были мои воображаемые слезы. Я накрыла голову пакетом, промокшим насквозь. Опустив голову на колени, я дрожала от холода, чувствуя, что все мое тело заполняет вода. Я вспомнила, как в детстве мы пугали друг друга, что бывают радиоактивные дожди, после которых у человека выпадали волосы. А что, если сейчас именно такой дождь. Приду к Дане лысая, вот он удивиться. Спросит:
— Ты постриглась наголо, это новая мода?
А я отвечу:
— Нет, Даня, это у меня от переживаний, что ты на Насте женишься, все волосы выпали!
Он будет меня жалеть и забудет свою Настю… Нет, не забудет, зачем я себе вру?!
— Маша? Ты что тут делаешь, мокнешь? — услышала я голос Дианы совсем рядом.
— Из магазина?
— Да.
— Как хорошо, что ты пришла, — я встала и обняла ее.
— Что случилось? — спросила она меня, наливая горячий мятный чай, когда мы были уже у нее дома.
Я куталась в новый теплый джемпер, пытаясь согреться, и смотрела в окно на льющий дождь. У Дианы из окон кухни, на мой взгляд, открывается великолепный вид, несмотря на то что они выходят во двор. Но из них видны совершенно потрясающие высокие тополя, такие высокие, что, кажется, они утопают в облаках. Очень красиво. А вдалеке видно какое-то железнодорожное депо. Туда приезжают поезда, постоянно сменяя один состав за другим. Можно всю ночь сидеть и смотреть в окно, как приезжают поезда… пустые… и такие же уезжают. Я помню, как много раз мы сидели с ней на этой кухне, особенно летом, открывали окна, включали шансон и говорили обо всем… Я так иногда скучаю по этим бессонным ночам, таким дружеским, полным невероятного спокойствия и уверенности, что все будет хорошо.
— Да ничего, собственно говоря, не случилось, — начала я и почувствовала, как слезы подступают к глазам. Всхлипывая, продолжила: — Он… он… женится.
— Кто, Георгий?
— При чем тут Георгий, я его послала далеко и надолго.
— Тогда кто? У тебя еще есть кто-то?
— Нет, он и есть, и его нет… это Даня, — сказала я, а слезы закапали в чай. Диана обняла меня, но я видела, что она не понимает, почему я так плачу.
— Даня?! А ты-то что ревешь, у вас ведь все кончено… Да?
— Нет, не все… Понимаешь, я, кажется, снова в него влюбилась.
— С чего ты это решила?
— Он такой добрый, внимательный, и… — но даже не понадобилось договаривать, Диана сама обо всем догадалась.
— Ну да?! — удивилась Ди. — Как это у вас получилось?
— Как-то получилось. Он сам этого захотел. А потом всё…
— Я не понимаю, и на ком он женится? На тебе, а ты не хочешь? — Диана рассмеялась.
— Если бы… На Насте.
— На Насте? Теперь я точно ничего не понимаю, они же расстались. Объясняй все по порядку.
— Расстались, но выяснилось, что она беременна.
— Вот это новость! И давно?
— Ну, когда она приезжала в марте. Нет, ты представляешь… это же ужас какой-то.
— А зачем он женится? Ну, будет ребенок, она же его не заставляет жениться на ней.
— Не заставляет, но ты же знаешь, какой он благородный. Она даже еще ничего не знает.
— Может, она откажется.
— Где ты видела такую, чтобы отказалась? К тому же она контракт расторгла.
— Да, дело серьезное. Выпьешь? — Она достала коньяк.
— С горя?! Давай, только ты со мной.
— Конечно, я твое горе разделю. — Диана налила коньяк в рюмки доверху. — Маш, да забудь ты его. То, что у вас было, это как помощь другу, ничего не значит.
— Он сам мне сказал, что это не просто так…
— Боже, зачем он это сказал? Хотел покаяться?
— Наверное. А теперь только и говорит: «Настя… Настя… Настя… мой будущий сын Кирилл».
— Кириллом решил назвать?
— Да. Кажется, его прадеда так звали.
— Серьезные перемены. Кстати, ты завтра Леру поедешь провожать, она в Нью-Йорк уезжает к своему бизнесмену? Я сказала, что мы все приедем.
— Наверное, поеду. Не знаю. Мне сейчас ни до чего. Если я тебе позвоню, поеду, если нет, не буди меня.
— Хорошо.
— Ты представляешь, он сегодня купил своему будущему сыну одежду, мебель, коляски и прочее- прочее-прочее… — очередная порция коньяка, и мне становится лучше.
— Ничего себе, какое внимание…
— Даже ко мне такого не было.
— Но ты же не его ребенок.
— Иногда я об этом жалею. Купил мне сегодня вот этот джемпер. Представляешь, как сократится у него бюджет на меня в дальнейшем… Ужас!
— Но ты же его не за деньги любишь?!
— Вот именно, что я его просто… люблю. И боюсь его потерять.
— А ты представь, что будет дальше?
— Не хочу. Это не он, его как будто подменили. Я не думала, что он настолько хочет иметь детей. Он, конечно, говорил об этом, но я думала, что у меня есть как минимум лет пять, чтобы смириться, что какая- то женщина на этой планете родит от него детей, а все так быстро произошло. Я думала, мы еще погуляем. А теперь все: он отец семейства, примерный муж…
— А я же тебе говорила совсем недавно, что вам пора заканчивать со всем этим.
— Скажи, а ты на что надеялась, когда это говорила? Вот только по-честному?
— На что… — усмехнулась Диана. — Да мы тут все надеялись, что вы наконец-то одумаетесь и поймете, что созданы друг для друга.
— Не говори мне этого, — слезы снова полились у меня из глаз.
— Видимо, мы ошиблись. Видишь, как судьба повернулась. Маш, мой тебе совет, разъезжайтесь. Вы, а точнее, ты не сможешь жить с ним вместе под одной крышей. И не думаю, что Насте это понравится.
— Я то же самое ему сказала, но Даня уверяет, что она против не будет. Мы же и раньше жили так.
— Раньше она была всего лишь его девушкой, а теперь будет женой. Представь себе, что ты была бы не хорошей подругой Дани, а новой любимой, на которой он женился. Приводит он тебя в дом и говорит: «А вот… она тоже с нами поживет». Как бы ты к этому отнеслась?
— Мягко говоря, отрицательно.
— Вот именно. Маш, не порть жизнь ни себе, ни им. Это тебе прежде всего надо уехать, ради собственного спокойствия. Не сможешь ты, находясь в таком состоянии, спокойно воспринимать их
