сегодняшнего дня действительно будет жить здесь.
— Чегооо?! — в шоке воскликнул я.
— …Ну, пока Аска будет жить у нас в Японии, её временным опекуном назначена я, — с улыбкой продолжила Мисато. — А так как для неё наша страна совсем чужая, то ей наверняка лучше будет адаптиров аться, живя в семье, а не отдельно. Да и не дело ей одной жить…
— Съел, Икари? — с чувством превосходства взглянула на меня Лэнгли и, не удержавшись, показала язык. — Я же говорила, что ты здесь жить не будешь!
— А с чего это ты взяла, Аска, что Синдзи не будет здесь жить? — деланно изумилась Кацураги. — Места у нас много, так что вы оба тут прекрасно разместитесь…
Майор хитро подмигнула.
— Чегооо?! — заорала теперь уже немка и прямо-таки подскочила на месте.
— Общаясь со сверстниками и сослуживцам, ты быстрее врастёшь в коллектив, Аска, — заявила Мисато.
— Никогда!!! — рявкнула Лэнгли и с размаху ударила руками по столу. — Никогда мальчику и девочке старше десяти лет не следует жить под одной крышей!!!
— Почему? — невинным тоном поинтересовалась командир.
— Потому!!! — лицо немки буквально пошло алыми пятнами. — Это совершенно недопустимо!!!
— Поддерживаю, — подал голос и я. — По-моему, это совершенно напрасная и бессмысленная задумка.
— А вот я так не считаю, — в голосе Кацураги послышался лёгкий звон металла. — Вон, как вы друг с другом грызётесь… А нам нужно, чтобы вы не грызлись, а были одной командой. Так что пока общий язык не найдёте — будете жить под одной крышей.
— С ней?
— С ним?!
Мы с Аской повернулись друг к другу и выпалили одно и то же.
— Ну, вот! — захихикала майор. — Кажется, эта методика уже начинает приносить плоды — пошла синхронизация… Да ладно вам! Чего вы так напряглись-то? Я же вас не заставляю спать в одной кровати…
— Только попробуйте! — угрожающе произнесла Лэнгли. — И тогда…
— Тогда — что? — с интересом уточнила командир.
Немка нехорошо покосилась на меня. Я предпочёл сделать невинное лицо. А что я? Я — ничего! Я чужие фразы копирую совершенно неосознанно, честно-честно!
— Тогда я… Тогда я пожалуюсь!
— Кому?
Аска открыла рот, почти сразу же закрыла его, но я почти воочию увидел, как имя 'Кадзи' чуть было не материализовалось в воздухе. Но в последний момент девушка явно поняла, что чем говорить такое, лучше молчать. Впрочем, хоть что-то явно нужно было сказать, но Лэнгли не придумала ничего лучше, чем брякнуть:
— В общество защиты детей!
Вот оно как, да? Как припёрло, так сразу вспомнила, что она дитё, понимаешь ли…
— Милочка, — благодушно промурлыкала Мисато. — Жаловаться ты будешь своему папе, но только после того, как вылетишь из Токио быстрее, чем успеешь сказать 'общество защиты детей'. А пока ты здесь, твой опекун — я! Так что изволь меня слушаться, Аска.
Лэнгли явно хотелось сказать что-нибудь резкое, но, сделав над собой чудовищное усилие, она всё- таки сумела нацепить на себя самую невинную улыбку и ангельским голосом пропеть:
— Как скажешь, Мисато.
Я, услышав это, не сдержался и фыркнул — тоже мне пай-девочка!..
Кстати, про ангельский голос это я сейчас хорошо подумал… Аска — самый настоящий Ангел во плоти! Только не библейский, а инопланетный, едрить его в качель…
— Нет, ну, это всё, конечно, очень прикольно, но пора бы уже и честь знать, — проинесла Кацураги. — Аска, ты как, уже разместилась?
— Можно сказать, что я ещё нахожусь в процессе… — напыщенно произнесла немка.
— То есть, нет, — перевела на нормальный язык командир. — Гм. Плохо. Эх… Вообще-то неохота сейчас этим заниматься, но… Эдак же тебе даже спать негде будет, если не займёмся…
По лицу немки было видно, что об этом она подумать не удосужилась.
…Как там по наставлению?.. Сжать кулак правой руки, согнуть её в локтевом суставе перед собой, тыльной стороной ладони от себя, совместить запястный сустав левой руки с локтевым суставом правой…
— Во! — продемонстрировал я Лэнгли русский жест, совершенно несправедливо выходящий из употребления. — Видала?
Да, я знаю, что это неприлично, но на более интернациональный 'фак' Аска, думаю, обиделась бы сильнее. А какой-нибудь иранский вариант в виде сжатого кулака с оттопыренным вверх большим пальцем вообще бы не поняла.
— Я так понимаю, это означает 'нет'? — прищурилась немка.
— Правильно понимаешь.
— Мисааато! Меня Икари в мою комнату не пускает!
Вот же ябеда.
В зал просунулась голова Кацураги.
— Ну, что там ещё?
— Ну, начнём с того, что вообще-то это моя комната, — флегматично заметил я. — И тебе там делать нечего, Лэнгли. И вообще, тебе не кажется, что это, гм, нахальство — ломиться в комнату к малознакомому лицу противоположного пола?..
— Хам! — прорычала Аска. — И жадина! У тебя комната больше, так что отдай её мне — я не могу ютиться в той каморке!
— Вообще-то наши комнаты одинаковые по размерам… Просто моя не забита таким невероятным количеством барахла.
— Поосторожнее с выражениями, Икари! Это вовсе не барахло, а совершенно необходимые мне вещи!
— Чем языками чесать, лучше бы вещи таскали, — пропыхтела Кацураги, проходя мимо нас с тройкой объёмистых коробок в руках, придерживая эту небольшую башенку подбородком. — Но барахла у тебя, конечно, много, Аска…
— Ах, да о чём вы! — почти в отчаянье всплеснула руками немка. — Да я с собой смогла привезти едва ли четверть всех вещей! Мне Кадзи запретил брать всё…
— Чёрт, да за это я ему руку пожму! — воскликнула майор, а затем, немного подумав, добавила. — Может быть. Когда-нибудь. Но точно не в ближайшем будущем. Да и пошёл он вообще!..
— Лэнгли, ты чего в Штатах в ангаре жила, что ли? — нахмурился я. — Или в эллинге для дирижабля?
Аска бросила на меня уничтожающий взгляд.
— Типа, умный, да? Ясное дело, я там жила в нормальном доме, а не в такой крохотной квартирке, как эта…
— Крохотная квартирка?! — возмутилась Мисато. — Да ты, видно, крохотных квартирок не видела просто! Тебе бы в Осаку съездить — посмотреть, какой там муравейник…
— И всё равно, Мисато, у вас здесь очень мало места!
— Это не места мало, а барахла много, — резонно заметила Кацураги и, сделав паузу, добавила. — У тебя. Вот, допустим, что в этой коробке?
— Платья.
— А в этой?
— Юбки.
