Прошло две недели.
— Ну, расскажи мне о своей семейной жизни, — весело попросила Джессика Флору, сидя на веранде за чашечкой кофе.
Дети были в школе, Джонатан в колледже. В кухне гремела посудой Мадж. Старый дом мирно дремал на солнцепеке, над пестрыми цветочными клумбами, тянувшимися вдоль веранды, жужжали ленивые пчелы. Ослепительное лазурное море напоминало о себе шумом прибоя.
Джессика завернула к Флоре по пути домой, возвращаясь из города. За эти две недели Григ приезжал к жене четыре раза и всегда только на ночь.
— Что ты называешь семейной жизнью? — спросила Флора и ответила сама себе: — Не могу сказать, что мы постоянно мозолим друг другу глаза.
— Да… — протянула Джессика, размешивая ложечкой сахар. — Человек он занятой, это вне всякого сомнения. Жаль, что дети пока так малы и ты не можешь оставить их.
— О, я не жалуюсь, — вздохнула Флора и отложила журнал мод, который только что с интересом перелистывала. Черт возьми, промелькнуло у нее в голове. Остается только одно — делать хорошую мину при плохой игре.
Она встала и прислонилась к перилам.
— Знаешь, я считаю, что не создана для роли жены финансового магната. Светская жизнь не для меня. Я предпочла бы лучше сидеть дома, чем колесить с ним по стране.
— Я тебя понимаю, — энергично подхватила Джессика. — Когда твой стаж семейной жизни сравняется с моим, ты сама не захочешь, чтобы муж постоянно мелькал у тебя перед глазами. Как Кэтти?
— Прекрасно. Дети очень полюбили Грига, хотя он и нечасто здесь появляется… Он умеет найти к ним подход. С ним они чувствуют себя увереннее.
— Тогда больше и желать нечего! — Джессика ободряюще ей улыбнулась. — Жаль только, медовый месяц был у вас коротковат. Я ужасно жалею, что не сумела утешить Кэтти в вашу свадебную ночь. Но она действительно была безутешна — рыдала как безумная и никого не слушала. Знаешь что, дорогая? Немногие понимают, как тебе трудно приходится. Ты умеешь не показывать виду, как нелегко. А ведь вначале многие считали, что Джон поступил неправильно, женившись на тебе.
— Спасибо, — усмехнулась Флора.
— Я что-то сказала не так, дорогая?
— Да нет…
— Ты очень влюблена в Грига?
— Ну, Джессика… Мне бы не хотелось отвечать на этот вопрос.
— Прости.
Флора помолчала.
— Да, я влюблена в него. Безумно.
— Разве можно быть такой влюбленной в своего собственного мужа? — спросила Джессика недоверчиво.
— Боюсь, что да… Слушай, хочешь пойдем в сад? Представь только, Григ прислал вчера двадцать новых саженцев роз.
Джессика скоро покинула ее. Флора решила покопаться в саду.
Надо было высадить на клумбы двадцать розовых кустов и нарисовать план оранжереи, которую предстояло пристроить к дому. Флора с неподдельным энтузиазмом взялась за это дело. Григ принял к сведению ее замечание, сделанное как-то вскользь, что спуск с обрыва на пляж довольно опасен, и прислал бригаду рабочих — вырезать ступени и установить перила. Он поинтересовался, не считает ли она, что дом необходимо заново отремонтировать, и когда Флора подтвердила, что да, предложил ей подобрать необходимые цветовые гаммы — в случае если ей захочется наклеить новые обои.
Григ настоял на том, чтобы нанять садовника, который должен будет делать всю тяжелую работу и помогать воплощать в жизнь идеи, приходящие Флоре в голову.
У нового садовника оказалась страсть к аккуратности и порядку. Еще он был чрезмерно застенчив и держался крайне робко. Однако в результате всех этих мероприятий и дом и сад словно обрели второе рождение.
Тогда как я, думала Флора, сидя на корточках у цветочной клумбы, чувствую себя одинокой и забытой. Даже несмотря на постоянные хозяйственные хлопоты, я ни на минуту не забываю о Григе. Каждая минута в разлуке с ним для меня ужасна, почти невыносима. Если бы я только не мнила себя прежде такой добродетельной, не была так убеждена, что никогда не полюблю, все было бы по-другому. Но как могло это произойти со мной — и столь стремительно и так бесповоротно?
На следующее утро она получила письмо от матери, в котором та отвечала на ее послание, извещавшее о предстоящей свадьбе.
Флора не могла читать дальше, и буквы стали двоиться и расплываться.
— О, мамочка, — прошептала она, чувствуя, как сжимается сердце.
Через неделю в среду Флора повела детей купаться. За всю эту неделю она ни разу не видела Грига. День был знойный и душный, зато вода оказалась чудесной. Для Флоры купание с детьми всегда было тяжелой работой — Кэтти только-только научилась немного держаться на воде, а за Мэри и Майклом тоже требовался глаз да глаз.
Детей купание взбодрило — в мгновение ока они взобрались по новой надежной каменной лестнице и исчезли из виду, прежде чем Флора успела собрать полотенца.
Флора, зная, что теперь они в безопасности, не спешила. Она сняла купальник, прикрываясь полотенцем, надела платье с блестящими пуговицами, стряхнула со всех полотенец песок и постояла, любуясь на море. Но солнце пекло немилосердно, и она, собрав вещи, пошла к дому.
Наверху лестницы ее ждал Григ! Он был одет в джинсы и майку и выглядел сегодня как-то особенно загадочно, словно каменное изваяние.
От неожиданности Флора тихо ахнула и ухватилась за перила.
— Я не слышала шума вертолета. Я не ждала тебя… давно ты так стоишь?
Он ответил не сразу, а сначала долгим взглядом внимательно окинул всю ее фигуру — непокорные влажные волосы, которые игриво трепал морской бриз, хорошенькое пестрое платье с вырезом в форме сердечка и длинным вертикальным рядом перламутровых пуговиц, босые ноги — и наконец произнес:
— Я приехал на автомобиле. Стою здесь уже несколько минут.
— Почему ты не спустился? — спросила Флора, удивленно поймав себя на том, что заметно волнуется.
— Ты была вся погружена в раздумья. Я не хотел мешать.
— Ну и зря.
— У тебя усталый вид, — добавил Григ, забирая у нее полотенца.
— Я чувствую себя нормально. Ты уже видел детей?
— Да. И отправил их на экскурсию.
— На какую экскурсию?
— Мадж отведет их в городе в кино, а потом они пообедают в «Макдональдсе».
— Но, послушай! — протестующе воскликнула она. — Завтра им в школу!
— Я уверен, что небольшая разрядка детям не повредит.
