— Да, очень, — с энтузиазмом отозвалась Дайана. — Я не очень люблю, когда в рассказ о путешествии включают политику, но эта книга — такая увлекательная! Отец подарил мне ее на Рождество. Сказал, что этот писатель имеет хорошую репутацию. Хочешь взять ее почитать?
— Спасибо, я читал, — ответил он с улыбкой.
— И хорошо написана, правда?
— Хотелось бы так думать. Кстати, обед почти готов.
Он приготовил говядину с тушеными грибами, картофелем и свежим зеленым горошком. Получилось восхитительно, приправа была добавлена в самый раз — она сама не смогла бы приготовить лучше.
— Да, Томас, ты мужчина, в котором скрывается множество талантов. — Дайана подняла бокал, доев все, что лежало на тарелке.
— Готовить в твоей кухне — одно удовольствие, Дайана, — серьезно ответил Томас. — Полно разных приправ, пряностей.
— А ты не думал, что можешь стать шеф-поваром, если разочаруешься в журналистике?
— Я готовлю только по настроению, — ответил он, поморщившись.
— И что же сегодня заставило тебя потрясти мое воображение своими кулинарными талантами?
Он насмешливо поднял брови.
— Во-первых, я умирал с голоду.
Дайана рассмеялась.
— Да, мы начисто забыли о еде. Выпадают порой такие дни. — Она пожала плечами. — Надеюсь, будет лучше…
— Генри тоже лучше, — тихо отозвался он.
Дайана виновато ахнула.
— Я и забыла спросить, извини. Ты звонил?
— Да. Энн добралась благополучно. Она не отходит от постели Генри, что явно на него действует благотворно. Завтра, видимо, его переведут в обычную палату, но ему придется пробыть в больнице еще недели две.
— Интересно, — задумчиво протянула Дайана, — как отнеслась к сложившейся ситуации твоя мать?
Томас встал, собрал тарелки, вымыл их и поставил кофейник на плиту.
— Моя мать чувствует большое облегчение. Кофе?
— Да, пожалуйста. Том?
Он резко обернулся, и глаза их встретились.
— Да?
Она убрала волосы за уши и подтянула спустившиеся рукава свитера.
— А почему ты не уехал?
Он долго смотрел ей прямо в глаза. Пауза затянулась. Наконец Томас произнес:
— Я должен извиниться перед тобой, Дайана. Мне показалось, что будет лучше, если я дождусь, пока твое праведное негодование пройдет. Нет… — Он поднял руку, жестом призывая ее помолчать. — Ты имеешь право возмущаться моим поведением.
Дайана грустно подумала: «Неужели? Да и сержусь ли я?» А вслух тихо промолвила:
— Виноваты Энн и Генри. И, наверное, моя репутация тоже.
— Да, учитывая, что она не соответствует действительности.
Она мрачно улыбнулась.
— Я и не подозревала, что обо мне идет слава разрушительницы сердец, не говоря уж о прочем.
— Разве? — Тут закипел кофейник, и Томас налил две чашки.
Дайана уставилась в свою чашку.
— Во всяком случае, я вовсе не напыщенная и, поверь мне, ни разу не вводила мужчин в заблуждение, чтобы потом разбить их надежды…
— Однако они все равно за тобой ходят, — задумчиво заметил Уильямс.
— Есть немного. — Дайана небрежно махнула рукой. — Но я на них совсем не обращаю внимания. — Помолчав, она скорчила рожицу. — Может, поэтому меня и считают высокомерной?
— Может. — Уильямс усмехнулся.
— К тому же у меня произошел довольно драматичный разрыв с Ричардом Джеффризом. Конечно, со стороны все могло выглядеть не так, как произошло в действительности. Вот тебе и повод для новых слухов.
Томас лукаво улыбнулся.
— Дайана, я тебе верю. Я даже горжусь тобой. И мне бы очень хотелось как-то загладить свою вину.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Дайана.
Задумчиво глядя на нее, он пояснил:
— Чтобы ты как можно скорее забыла об обстоятельствах нашего знакомства и моем поведении при этом.
Вдруг послышался шум подъехавшей машины, и они вопросительно посмотрели друг на друга.
— Ты кого-то ждешь, Дайана?
— Да нет. Может, приехала мама?
Но это оказался Хью Эндрюс.
— Хью! — недовольно воскликнула Дайана, открывая дверь. — Что ты тут делаешь?
— Приехал с тобой повидаться, — вежливо ответил он. Хью был довольно высокий, статный мужчина в очках с золотой оправой, что не мешало заметить упрямый блеск его глаз. — Вчера звонил тебе пару раз, но никто не отвечал. Тогда я связался с твоей матерью, и она сказала, что ты решила съездить в Лондон, но вынуждена была вернуться. Ей кажется, что происходят какие-то загадочные события, от нее что-то скрывают, — вот я и приехал проверить. Кстати, ты получила мои розы?
Дайана смерила его сердитым взглядом.
— Да, спасибо. Но я уже говорила тебе, Хью…
— Знаю, знаю. — Он протиснулся мимо нее в дом. И Дайана была вынуждена закрыть за ним дверь, потому что дул холодный ветер. — Ты говорила, что ничего не хочешь от меня, — меня это устраивает, я готов ждать. Но почему бы мне не посылать тебе цветы в знак восхищения?
— Сколько можно повторять… — решительно начала Дайана, но умолкла, заметив, что Хью смотрит куда-то мимо нее. Она обернулась и увидела Томаса. — О, это… это… — Томас подошел к ним, и Дайана замолчала, увидев разницу между мужчинами.
Хью был элегантен, на нем был прекрасный модный серый костюм, белая рубашка в тончайшую голубую полоску и темно-синий галстук. Его черные кожаные туфли сияли, волосы были идеально уложены, как будто бы он только что собрался на службу, а не провел целый день в трудах. Он наверняка уже где-то пообедал — Дайана знала, что Хью любит хорошую кухню; особенно ему нравились французские блюда, и он любил произносить их названия. Еще он обожал «неизвестные, но с хорошим букетом», «терпкие, покусывающие нёбо» и «легкие веселящие» вина. И еще она была убеждена, что для нее Эндрюс и яйцо бы не сумел сварить.
Томас был одет в синие джинсы и темно-красный свитер. Но Дайана вдруг увидела, что у него есть свой собственный стиль, какого никогда не будет у Хью. Более того, она точно знала, что с Томасом ей никогда не будет так скучно, как с Хью…
Пока она размышляла, Томас неожиданно произнес бархатным голосом:
— Дорогая, разве ты не представишь меня своему гостю?
Дайана обернулась к Хью и увидела, что тот явно смущен. Он замер, будто пригвожденный к полу, а Томас небрежно обнял Дайану за плечи, легонько поцеловал ее в макушку и протянул Хью руку:
— Томас Уильямс. Как поживаете?
Хью машинально взял протянутую руку, на щеках его появился тусклый румянец, а его доброжелательность сменилась недовольством.
— Эндрюс, — натянуто ответил он. — Хью Эндрюс. Я зашел проведать Дайану, — высокомерно добавил он. — С ней что угодно могло случиться в такую погоду.
