Врага я зорко чую за собою,Хотя немного у меня врагов!И сам-то рад я уступить без боюМою любовь, пристанище и кров!И не услышу я, и не замечу,Хоть напряжен до боли глаз и слух,Когда пройдет с улыбкою навстречуИль тихо вслед меня окликнет друг!Уж лучше друга верного обижу,Чем попаду врагу в несытый рот.Увы, метла панельная мне ближе,С которой я ночую у ворот!По крайности мы с нею друг у другаНе вырвем ничего из-под руки:Я луг косил, она цвела средь луга,А потому и здесь мы земляки!Здесь у нее и у меня приметы:От неба — взор, улыбка — от зари!И словно хвост от бешеной кометы,Из улиц в переулки фонари!Из переулков в улицы — погоня!Кто враг? Где друг? В чем жизнь и что судьба?В ответ мятутся огненные кони,Гудит, ревет булыжная труба!И не спастись, не скрыться и не крикнуть,Разбившись головою о помост,И к этим синим клочьям не привыкнуть,Где нет ни крыл заоблачных, ни звезд!<1926,1930>
«Грибы садятся у дороги…»
Грибы садятся у дороги, По пояс зарываясь в мох,Чтоб мог их и старик убогий Собрать в плетеный кузовок!И чем тропа лежит прямее, Тем возле ягода крупней,Но человек, не разумея, Шагает в жадности по ней!Да хуже он, чем зверь рыскучий: Раскрывши рот, нахмуря бровь,Не видит, как с его онучей Стекает ягодная кровь…Он рвется в глушь, все дальше в чащу, Куда не проникает свет,Как будто ягода там слаще… А там и ягодника нет!И всё ж, когда пышна опушка, И близко стройка и вода,Как звонко счетница-кукушка Кукует сроки и года!Как льется синь тогда на реку, И за рекой — какой покой!Ах, даже травка к человеку Под окна тянется рукой!И даже скучная ворона Летит на пашню, как на пир,Когда заря венчает мир, Как новобрачная корона!<1927,1930>
