— Помните? — Он посмотрел на панель и на красную наклейку на ней.
Райэннон вроде бы собралась с духом и приняла профессиональный вид.
— Я собиралась позвонить вам в понедельник и спросить, хотите ли вы, чтобы мы доставили вам покупку домой.
— Я возьму ее сам.
— Сейчас? Конечно.
Колокольчик над дверью отвлек ее. Вошла средних лет японская пара. Райэннон повернулась к полуоткрытой двери позади прилавка.
— Пери?
Появился широкоплечий молодой человек с гладкой смуглой кожей и темными глазами. Роскошная волнистая грива черных волос стянута в конский хвост. Обтягивающая мощные мышцы рубашка и красные кожаные штаны обрисовывали его крепкую фигуру.
— Да, босс? — сверкнул он соблазняющей улыбкой Тома Круза.
— Мистер Хадсон купил мозаику. Не упакуешь ли ты ее? Пожалуйста.
— Конечно. — Пери неторопливо подошел к мозаике, без усилий поднял ее и скрылся за той дверью, откуда появился.
— Как вы хотите заплатить? — равнодушно поинтересовалась Райэннон.
Доставая кредитную карточку, Гэбриел испытал вспышку досады. Она вела себя так, словно он незнакомец с улицы. И вид Пери немного поразил его. Когда Райэннон упомянула о помощнике, он почему- то представлял женщину, а не сексуально самоуверенного парня, явно занятого только своей внешностью.
Явление этого мачо ставило под сомнение все его догадки и заключения. Если Райэннон не против, чтобы у нее каждый день перед глазами торчал такой тип, едва ли она боится мужчин.
Она боится только определенных мужчин. К примеру, его.
Протянув ей карточку, Гэбриел изучал склоненную голову. И пока она оформляла платеж, с облегчением вспомнил, что, по ее словам, у нее нет молодого человека.
Японская пара продолжала дебаты над большой деревянной чашей. Они что-то бормотали, переворачивали ее и пробегали пальцами по гладкой поверхности.
— Пери не задержит вас, — вежливо сказала Райэннон, возвращая карточку и будто отпуская его. А сама тут же переключилась на японскую пару.
Вновь появился Пери с мозаикой, заключенной в прочный картон.
— Готово, приятель. Я имел в виду «сэр»! — Он бросил комически испуганный взгляд на Райэннон. Но она сосредоточилась на туристах, которые почти не знали английского. — Хотите я донесу? Далеко ваша машина?
— Нет, спасибо. — Еще не хватало вышагивать по улице рядом с этой выставкой мускулатуры. — Оставьте здесь. Я подожду, чтобы поговорить с вашим боссом.
— Конечно. — Пери прислонил картон к дальнему концу прилавка и довольно резко взглянул на Гэбриела.
Японцы решили купить чашу. Они с Райэннон подошли к прилавку. Она попросила Пери найти коробку и приготовить чашу к отправке по почте.
Пери опять, на этот раз с чашей, скрылся в подсобке. Райэннон терпеливо расшифровывала адрес, куда пара хотела послать покупку. Потом принимала у них плату. Гэбриел стоял рядом. Когда японцы поклонились и ушли, она повернулась к нему и показала на упакованную мозаику.
— Пери отнесет ее, куда вы скажете.
Она повернулась, наверное, чтобы позвать помощника. Гэбриел протянул руку, но тут же убрал ее.
— Мне не нужен Пери. — Она молчала. Тогда он спросил: — Вы ели?
— По субботам мы обычно очень заняты. И я до закрытия не вспоминаю о еде.
— Тогда можно вас пригласить?
— Куда?
Она что, никогда не слышала о свиданиях? Он вскинул брови. Она выглядела смущенной, закусила губу, щеки покраснели.
— Я хочу обсудить возможный заказ.
— Какого рода заказ? — Она подняла веки.
— Позвольте мне угостить вас поздним ленчем, и мы сможем об этом поговорить.
Она опустила глаза.
— Хорошо. — Райэннон подняла голову, и ее глаза встретились с его.
Гэбриел не ожидал от себя такого: ему хотелось схватить ее и целовать этот манящий, соблазнительный рот…
— Вы готовы? — спросил он вместо этого.
Гэбриел нашел в кафе-баре столик под зонтом на улице. Райэннон обрадовалась такому выбору — не надо заходить внутрь.
— Давно с вами Пери? — спросил он, когда она ела греческий салат, а он изучал пончики с яблоками.
— С тех пор как я переехала на новое место. В последние года два я продала несколько его работ — резьба по дереву. А он помогал мне перед Рождеством.
— Он резчик?
— Дядя научил его традиционной резьбе маори. Пери, в частности, пытается вводить мотивы маори в современный дизайн. Но это не так хорошо оплачивается, чтобы хватало на жизнь. Я рассчитала, что мне, когда перееду в город, понадобится помощник. И предложила ему место.
Пери уцепился за ее предложение, а ей не пришлось упрекать себя, что взяла его на работу.
— Наверное, это одно из сокровищ вашей галереи. — Взгляд Гэбриела стал задумчиво- проницательным.
— Он ловкий и сильный. И он защитил диплом по искусствоведению.
Гэбриел кивнул и воткнул вилку в пончик. Она ела блестящие черные маслины и аккуратно складывала косточки на краю тарелки.
— О каком заказе вы хотели поговорить?
— В здании «Энджелэйра» есть голая бетонная стена. — Он напомнил себе, что пригласил ее на деловой ленч. Всего лишь вчера он решил, что огромный гобелен, висевший на стене, запылился и вышел из моды. Его пора снять. — На ней нужно какое-то произведение искусства. Вроде мозаики.
Если он надеялся, что Райэннон ухватится за возможность украсить одно из прекраснейших зданий в городе, то глубоко заблуждался. Она сидела очень тихо, стараясь подцепить вилкой очередную маслину.
— Почему я? — спокойно спросила она.
Потому что он хотел завоевать ее. Быть уверенным, что она не ускользнет от него. В любом случае это будет нелегко. Но он проникнет в глубину хрупкой раковины, которой она защищается от людей. И тогда узнает, что под ней скрывается.
И еще потому, что у него возникло опасение, как бы его не отразимое до сих пор очарование не дало сбой. На сей раз его мужское обаяние спасовало перед этой женщиной.
— Мне нравится ваша работа, — ответил он.
— Вы хотите, чтобы мозаику сделал неизвестный художник? — скептически протянула она.
— Я знаю о вас многое. И…
— Что? — Она отложила вилку. Кожа на щеках натянулась и побелела. — Откуда?
— Просто всех расспрашивал. — Он помолчал, заметив, как потемнели и расширились у нее глаза. — У людей искусства. — И в мире бизнеса. Везде, где только мог. Удивленный ее реакцией, он не упомянул, сколько сыщиков разослал по всем направлениям. — Вы молодой художник, который только что заявил о себе, сказали мне. — Это все, что ему удалось раскопать.
Она выглядела удивленной, но краски постепенно вернулись на лицо.
