Мне вся эта эпопея уже начала надоедать. Надо же, столько шуму вокруг какой-то шмакодявки!
Через пятнадцать минут железная махина улетела, унося в себе найденную беглянку и ее несчастного папашу. Прильнув к окну вертолета, Лиза уже сверху продолжала сверлить меня ненавидящим взглядом. Боже мой, ну что за поколение такое? Волчата...
Как только вертолет скрылся из вида, ко мне подошел один из охранников и сунул в руку телефон.
– Босс, – сказал он. – Вас.
Я взяла трубку и устало сказала «Алло». Я уже даже плохо соображала, чей босс мог звонить – его или мой? Или чей-то еще? Но в трубке раздался голос Люка.
– Милочка, – сказал он довольно бодро. – Сюда вам лучше не приезжать. Тут все кишит полицейскими. Вас ищут, причем везде и всюду. Дело-то развернулось шумное... Я поговорил кое с кем: вам бояться нечего. Вас ищут как главного свидетеля. Я бы не советовал вам делать того, что вы хотите сделать. Поезжайте-ка в полицию сами. А если вдруг у вас возникнут какие-то осложнения, я вам помогу. Обещаю...
Я на секунду задумалась и поняла, что старик прав. Во-первых, у полиции уже есть все мои документы. Так что, даже если я успешно доберусь до дома, через день они откопают меня через Интерпол. И вернут обратно... Только еще повесят на меня нелегальное пересечение границы...
– Хорошо, – сказала я. – Вы правы. Сдаюсь самовольно. Только... еще одна просьба. У вас там, на кухне, парень работает, Дима. Я ему должна немного денег. Если бы вы могли отдать ему за меня...
– Да, вы не пропадете, – хихикнул старик в трубку.
– Нет, если вам трудно, я сама отдам. Просто я не знаю, когда это смогу сделать...
– Не беспокойтесь, – уверил меня тот. – Я все отдам. Вы, однако, кое-что мне должны. Забыли?
– Я? – Я крайне удивилась.
– Вы забыли пополнить мою уникальную, поистине бесценную коллекцию. Будьте добры, передайте ваши самые любимые трусики с кем-нибудь из охраны...
Мысль о том, что мои трусы будут украшать люстру самого известного Казановы Франции, здорово подняла мне настроение. Хоть таким странным образом оставить след в истории!
– Войдите! – раздраженно крикнул кто-то, когда офицер постучал в дверь. А когда дверь распахнулась, я увидела того, кому принадлежал этот голос. Это был детектив Рене. В том же сером, помятом костюме. – Вы? – Он уставился на меня, как на привидение.
Я виновато улыбнулась.
– Вы вообще представляете, что вы наделали?
– Да ладно вам. – Не дожидаясь предложения, я прошла к столу и села на стоявший рядом стул. – Неужели еще что-то случилось?
– Вы бежали! – Он вытаращил глаза, словно его душили.
– Но я же вернулась...
Последующие пару недель я проживала в местном отеле, на полном обеспечении французского правительства, полиции и еще черт знает кого. И если бы не охранник у моей двери и ежедневные визиты в полицейский участок, мое пребывание здесь можно было бы запросто отнести к долгосрочному отпуску.
Жак был немало удивлен, что в этот раз я, несмотря на «исключительные обстоятельства», разобралась с делом сама. Да что тут говорить – я сама удивлялась. Наверное, точно – профессиональный рост! Я до последнего не верила в то, что не придется подключать ни Ганса, ни кого-то другого. Тем более что Ганс, насколько я знала, пребывал где-то в Латинской Америке по особо важным делам. Дело там было «бриллиантовое», и никто, кроме Ганса, его просто не потянул бы.
Ах да, пару слов о Гансе: немец, пройдоха, аферист, убийца... список можно продолжать до бесконечности. Именно ему я обязана знакомством с Жаком и своей необычной карьере. Именно с ним я выполняла первые дела. А боевым крещением стала моя незабываемая поездка в Египет, которая закончилась в Иордане. Ганс не был мне другом, но как коллега не мог не вызывать уважения. Я многому у него научилась. А он много раз вытаскивал меня из весьма неприятных ситуаций. Так или иначе, где-то на подсознательном уровне я всегда знала, что, если что-то пойдет не так, всегда есть Ганс, который приедет и поможет. Я была уверена, что для этого человека нет ничего невозможного. Эдакий волшебник. Но так же мне ужасно хотелось хоть раз сделать дело самой – от начала до конца, без помощи Ганса. Хотелось доказать, что я – могу. И не только Жаку. Хотелось доказать самой себе. И Гансу! Что и было достигнуто в этот раз... Надо сказать честно – порой мне его не хватало. Несмотря на то что, находясь вместе, мы постоянно пререкаемся, мне его не хватало. Хотя разве можно притягивать и отталкивать одновременно? Что-то необъяснимое было в этом странном немногословном человеке...
Месье Рене уже через три дня нашего «тесного» общения предложил мне вместе поужинать. На что получил категоричное «нет». Не хватало мне еще французского полицейского для полного комплекта...
«Дело Катрин», как его окрестили местные газеты, взбудоражило всю прогрессивную и непрогрессивную общественность Франции, вне зависимости от принадлежности к тому или иному полу. Некоторые женщины, однако, сочувствовали «несчастной», сетуя на то, что до такой жизни ее довели мужчины. Мужчины же, распушив перья, кричали на каждом углу, что «таких ведьм надо вешать». Еще бы, ведь одна уже была в камере... Когда полицейские начали капать, оказалось, что на счету обозревателя модного журнала было пять убийств. Не считая последнего, самого нелепого. Как призналась сама Катрин, она шлепнула ни в чем не повинного юнца только ради того, чтобы запугать меня. Ей очень хотелось, чтобы я, как она выразилась, «досталась ей»... Но, увы, ее признание в том, что она влюбилась в меня с первого взгляда, не тронуло ни меня, ни детективов. Рене тогда сказал:
– Я не буду скрывать, что, как любой мужчина, не прочь посмотреть на женские забавы... В кино, например. Ну или... – Он замялся и чуть покраснел. – Но убивать?!
На что я пошутила:
– Вот видите, на что способна женщина во имя любви? Но разве мужчина когда-то это поймет...
Сама Катрин держалась стойко, и только какая-то странная усмешка постоянно играла на ее красивом лице. Будто она была уверена в том, что еще вернется и закончит то, что начала.
Сначала меня хотели продержать до самого суда, но я взмолилась, чтобы меня отпустили домой. Ведь следствие могло затянуться на долгие месяцы, а меня, несмотря на все красоты Франции, неудержимо тянуло домой. Рене взял с меня расписку о том, что я обязуюсь прибыть во Францию на суд. Ведь я проходила по делу одним из главных свидетелей. Я подписала все необходимые бумаги, получила нужные справки и улетела в Москву со спокойной душой и чувством выполненного долга.
Утопая в отельных подушках, я дремала, и снилось мне, что где-то вдали звонит телефон... Но по тому, как звон нарастал, я поняла, что звонит он не во сне, а у меня в комнате. Дотянув руку до тумбочки, нашарила трубку и сунула ее к уху.
– Доброе утро, – поздоровался Жак.
– Уже утро?
– Уже десять, – пропел он особым голосом, которым говорил тогда, когда вслед за приветствием следовало важное сообщение.
– Я никуда не поеду, – тут же предупредила я. – Хотя бы ближайшие две недели. Я ужасно устала и мечтаю отдохнуть... У родственников, на даче. В Нижегородской области.
– Вы, наверное, слишком переутомились, раз собираетесь на какую-то дачу... Я взял билеты на круиз по островам Карибского моря. Для вас и для меня. Но если вы настаиваете на даче...
– Нет, нет. – Я тут же вскочила в кровати, чувствуя, как перед глазами колышутся синие волны. – Дача подождет.
– Хорошо, подробности обговорим за завтраком...
