– Был, – машинально ответил Альберт. – Мне понравилось.
– Расскажите, как там? Что вы скажете о крепости, церквях, госпитале?
– Там хорошо… Море прекрасное. Я даже брал на один день… лошадь и объехал весь остров. Причем, море в той части, где останавливался я – со стороны Турции – теплое и спокойное, а в другой части острова – со стороны Египта – холодное и в барашках. А постройки внушают уважение. Я все осмотрел и должен сказать: госпитальеры, конечно, большие молодцы.
– Может, и в Египте были?
– Был и в Египте.
– Уж не в числе ли тех, кто пять лет назад высаживался близ Александрии и захватил этот великий город? – уважительно спросил брат Валентин. – Расскажите же!
– А что рассказывать… Мне не понравилось. Было очень жарко, и к пирамидам я не поехал. По мне так на Родосе лучше.
– Я слышал, что на острове служит только элита Ордена?
– Всякие люди приезжают, – зевнул Альберт и неохотно поднялся. – Но место дорогое, так что… Ладно, поехали дальше. Зябко на одном месте сидеть.
Однако прежде чем сесть на коней, монахи о чем-то долго шептались. Альберт ждал их и вспоминал свой отдых на Родосе: как он брал машину на прокат и объехал весь остров, как бродил по стенам портовой крепости, восстановленной итальянцами по приказу Муссолини, желавшего устроить на острове свою резиденцию… И, конечно, вспоминал пляжи и аквапарк, где провел весь день. Из воспоминаний уходить не хотелось.
– Так за что преследуется Стефан? – наконец спросил Альберт, когда они вывели лошадей на дорогу. Стефан трусил на лошади позади. – В чем он провинился перед Церковью, что заслужил такое прозвище – Зеркальный Дьявол?
– Дело в том, что зеркала всегда имеют выпуклую форму, как вы знаете. По-другому блестящий слой на стекле не держится. Но наш аббат, человек весьма ученый, прознал, что в Венеции умеют делать зеркала, не искривляющие изображение. Там как-то умеют накладывать зеркальный слой на плоское стекло. Он решил получить этот секрет. Для того и послал Стефана в Венецию, дабы тот хитростью научился этому мастерству. Пришлось продумать сложную систему поручительств, прежде чем Стефана допустили к святая святых. Но его в конце концов раскусили. Даже прежде, чем он смог узнать тайну этих плоских зеркал. Хотели убить, но Стефану удалось бежать из Венеции. Тогда влиятельные венецианцы натравили на него инквизицию. И вот в Брессюире его поймали. Пытки сделали свое дело: Стефан сознался в кознях с дьяволом, и если б не мы, его бы сожгли.
Альберт с трудом сдержал гримасу разочарования. Как все просто и бессмысленно. Теперь не о чем говорить с монахом. Выбранное направление оказалось ложным.
– Ну, а куда вы теперь держите путь, загадочный рыцарь? – спросил Валентин.
– Пока поедем вместе, раз вы возвращаетесь в свое аббатство, – равнодушно ответил Альберт. – До Тура с вами, а там наши дороги разойдутся.
– А не хотите навестить наш монастырь? – улыбнулся Валентин. – У нас богатый монастырь. Прекрасное вино, превосходные кушанья – все к вашим услугам. Кроме того, у нас есть баня. Только подумайте – горячая вода!
– Очень заманчиво, – ответил Альберт без энтузиазма. – Но, к сожалению, Стефан не может ответить на мои вопросы по поводу зеркал, а значит, я буду продолжать искать ответы. И не в вашем монастыре.
– Полагаю, если и искать такие ответы, то только в нашем монастыре, – серьезно сказал Валентин. – Или уж тогда в самой Италии.
– Что вы знаете о моих вопросах…
– Вас же интересуют зеркала. Но в Венецию вы не собираетесь, судя по всему. Однако наш аббат весьма и весьма сведущ в этих вопросах. Пусть Стефан и не смог раскрыть тайны плоских зеркал, но о других наш аббат знает все, даже о магических! И он не откажет вам в помощи, потому что сердцем аббат добр. Именно он попросил меня, самого мудрого из всей остальной братии, да простит Бог мою нескромность, постараться выручить бедного брата Стефана. И повторю, он знает о зеркалах более чем кто-либо во Франции.
Альберт задумался. Почему бы и нет, собственно? Тем более монастырь по пути, там можно переночевать. Помыться, наконец.
– Соглашайтесь, я уверен, аббат вам поможет! – продолжал настаивать Валентин. – А кроме того, у нас в монастыре остались кое-какие доспехи. Случается, болезнь останавливает того или иного странствующего рыцаря в нашем монастыре. Бывает, что он остается навеки на нашем кладбище. Ризничий приберегает доспехи до смутных времен, ведь случается и монахам выходить на стены защищать свою обитель. Уверен, аббат пожертвует вам доспехи. Разве может рыцарь не быть закованным в железо?
– Рыцаря делает не железо, – задумчиво промолвил Альберт. – Но соглашусь, монах на лошади будет выглядеть подозрительно, а пересаживаться на осла у меня нет никакого желания. Да и кто знает, может быть, то, что я ищу, как раз найдется в вашем монастыре. Что ж, я отправляюсь с вами.
– Рыцаря делает не железо, – согласился Валентин. – Рыцаря делают железо, конь и отвага. И пока у вас кое-чего не хватает. Так что наведаться к нам – правильное решение. Если все будет хорошо, то завтра мы заночуем уже в Туре. А там и до нашего аббатства от силы полдня пути.
Историк кивнул головой. Он заметил, что впереди показался просвет, и вскоре они выехали на опушку. Там гулял ветер, норовивший сбросить куколи, и Альберт решил, что хватит сонного оцепенения и пора пустить коней в галоп.
– За холмом уйдем вправо! – крикнул он. – А пока возьмем-ка хороший темп!
Вторая половина дня не преподнесла сюрпризов. Они скакали до темноты, избегая деревень, пока не наткнулись на пустующую пастушескую хижину. Она была сложена из нетесаных камней без раствора, а глина, которой стены были обмазаны изнутри, большей частью осыпалась. Альберт привязал лошадь к глубоко вбитому колу, взглянул на луну, которая смотрела с хмурого неба через мутное светящееся пятно, и зашел внутрь. Ветер затейливо посвистывал через дыры в кладке. Однако костер из валежника, найденного под стеной хижины, обещал сделать ее уютнее, и вскоре три человека в рясах склонились над очагом, сложенным посередине из крупных булыжников. Но костер вскоре превратился в угольки, потому что топлива было немного, и Альберт, сняв попону с лошади, разрезал ее на две части. Одну половину он протянул монахам, а вторую постелил на земляной пол для себя. Он лег, поджал ноги и принялся разглядывать звезды через дыру для дыма и прорехи в крыше.
'Интересно, что же думают о звездах эти ребята рядом со мной? – размышлял Альберт. – Наверное, что-нибудь очень простое'. Но монахи уже спали и спросить их было нельзя.
Альберт еще долго лежал, глядя вверх, и думал о том, что здесь все звезды пока еще настоящие, и свою мечту не свяжешь нечаянно с каким-нибудь падающим спутником.
2
Альберт вернулся из Брессюира только во второй половине дня. Прежде всего интересовало, не появился ли в замке тот самый человек с ключом из подслушанного разговора. Также следовало предпринять попытку разыскать живущего на дереве, о котором проболтался управляющий.
Незнакомых машин во дворе не было, и тогда Альберт прошел на террасу, где как раз обедали Крушаль и Филипп. Если кто-то и приехал, то это явно не афишировалось. Однако уже по тому, как обрадовались приходу Альберта оба интригана, видно было, что 'мальчишка' им пока нужен.
После спокойного обеда и разговоров ни о чем Крушаль отвел Альберта в сторонку и принялся расспрашивать о последних средневековых похождениях. Историк отвечал в общих чертах и, сославшись на усталость, пообещал подойти поговорить позже. Однако отдыхать в свою комнату он не пошел, а сразу направился в лес разгадывать загадку отшельника. Смущало лишь то, что фраза управляющего могла быть иносказательной, да и дерево с шалашом в ветвях не обязательно должно расти в этом лесу, а могло, например, быть в лесистой части у подножия холма или в роще, виднеющейся за полями.
Лес начинался от внешней стены старого крыла Курсийона. Сначала он был редкий, но по мере углубления Альберта становился все гуще, и через минуту башня скрылась за кронами деревьев. Вопреки
