вторых, можно было бы найти слабое место своей камеры. Не хотелось ставить себя в зависимость от Ришо и от того, как скоро тот найдет ключ. Все-таки он большой хитрец и, если не делать неожиданных шагов, как-нибудь да перехитрит.
Замок, казалось, вымер, не видно было ни души, кованые ворота под крыльцом кухни, закрывающие вход в подвалы, оказались закрыты, и Альберт решил попытать счастья у дальней калитки, закрывающей подземный ход. Он захватил на кухне фонарь и спустился к северной стене, а потом ниже, к самому подножию холма. К счастью, калитка не была закрыта. В прошлый раз они с Крушалем выбрались на поверхность уже во дворе Курсийона, и тот, видимо, забыл вернуться и запереть калитку. А может, просто не захотел снова проделывать утомительный путь.
Подземный переход ничем не удивил, разве что было чуть страшнее пробираться по нему в одиночку. Потом все та же развалившаяся лестница, дверь, висящая на одной петле, и вот наконец самый нижний уровень, где слева была лаборатория Николаса-Ришо, а справа, как ранее упомянул Крушаль, находились темницы. Впрочем, теперь Альберт знал их расположение не хуже агента.
Двери в камеру уже не было, зиял лишь проем. Альберт зашел внутрь, из дыры в стене сверлил пол лучик света. Историк поспешно подошел к этой стене, внимательно изучая место под амбразурой. А вот и эти два камня, не столь плотно прилегающие, как остальные, уже сильно изъеденные временем. Альберт специально захватил из кухни металлическую палочку, какой достают мясо из крабов, и принялся ковырять зазор. После пяти минут усилий стало ясно, что кольца на месте нет. То ли оно было найдено кем-то раньше, то ли…
Несколько разочарованный, Альберт внимательно осмотрел всю комнату. В стенах за это время не появилось никаких ниш, они были такими же толстыми и бескомпромиссными, как и в то далекое время. Призрачная надежда, что он вот так, вдруг, обнаружит способ убежать, исчезла. Так и не найдя, на чем зацепиться, Альберт покинул камеру. На всякий случай подергав дверь лаборатории, раз уж он здесь, историк убедился, что она заперта, и направился обратно в подземный ход.
Идти вниз было полегче, и вскоре Альберт почувствовал свежий воздух, а потом увидел впереди свет. Калитка была прикрыта, хотя он, вроде бы, оставлял ее распахнутой. Однако надавив на прутья, Альберт с ужасом понял, что она заперта извне на замок.
'Значит, за мной следили и, как только я вошел внутрь, заперли за мной калитку, – запаниковал Альберт. – Да и следить-то особо не надо было, ведь ясно же, что я захочу осмотреть свою камеру. А я-то, дурак… Надо же понимать, что это одна шайка, и теперь они ни перед чем не остановятся. Однако зачем это им нужно? Я и так в прошлом в ловушке, и Николас уверен, что я у него в руках, и я действительно у него в руках, так зачем запирать меня в этом подземелье? Возможно, чтобы я потерял способность трезво соображать? Или… Или чтобы мое тело нашли после смерти не в башне, а в подземелье? Например, заблудился и умер от страха, от разрыва сердца? Кто знает, от чего умирает человек здесь после ритуала там'.
Сплошные вопросы. Но вопросы вопросами, а последний, возможно, день Альберт не намерен был проводить в темнице. Хватит с него темниц и в средневековье. Он изо всех сил подергал за прутья, но безрезультатно. Кричать же было, по всей видимости, бесполезно. Хоть дорога находилась и не очень далеко, но на этой маленькой местной дороге, где с трудом разъезжались два автомобиля, движения почти не было, разве что проедет какой-нибудь трактор. Но кто услышит крик Альберта из сплошной зелени в рокочущем тракторе?
В конце концов, Альберт оставил попытки сломать калитку. Тот, кто ее запирал, явно был уверен в ее надежности. И ведь предъявить потом нечего. Управляющий всегда может сказать, что вспомнил вдруг про незапертый подземный ход и, чтобы не затерялись в нем какие-нибудь местные ребятишки, послал Андре закрыть калитку. Историк ведь никого не известил о своем намерении посетить подвалы. Впрочем, можно подняться со стороны кухонного крыльца и покричать там, авось Ивет услышит. Вряд ли она участвует в заговоре. Хотя эти черти наверняка все предусмотрели.
Тут пришла мысль, от которой Альберт похолодел. А что если… Что если комната с зеркалом в башне нужна им для Николаса? И одно из условий возвращения, чтобы попаданец в эту ночь спал у зеркала? А может, этой ночью к спящему где-нибудь здесь на холодном полу мертвым сном Альберту им надо будет наведаться для каких-то мистических целей? Возможно, в прошлую ночь к нему пытались зайти, но вчера в первый раз он запер дверь на задвижку. И ведь знают, что Альберт больше не носит за ненадобностью телефон, и тот лежит, выключенный, на сундуке. В общем, все сходилось к тому, что надо обязательно выбираться, пока не сели батареи фонаря.
Прежде всего следовало отыскать какой-нибудь инструмент вроде ломика или что-нибудь в этом роде и попытаться сломать калитку или ворота. Альберт отправился обратно, поминутно чертыхаясь и злясь на свою беспечность. Вернувшись на нижний уровень подземелья, он обошел все помещения, кроме лаборатории, но не нашел ничего, кроме куска изолированной проволоки. Тогда Альберт поднялся по ступеням на верхний уровень и наткнулся на калитку с лестницы, про которую совсем забыл. И она, конечно же, была тоже заперта, что лишило его даже возможности покричать под крыльцом кухни. Историк огорченно сел на ступеньки, но высасывающий тепло каменный холод заставил его через минуту встать.
'Там у меня хоть солома есть, – огорченно думал он, сворачивая пиджак и засовывая под заднее место, – а здесь как спать?'
Однако мысли о сне сдуло как ветром, когда Альберт даже не зрением или слухом, а каким-то шестым чувством уловил внизу на лестнице движение. Все первобытные страхи, связанные со сверхъестественными тайнами, восстали в нем с всепоглощающей силой, и Альберт едва сдерживался, чтобы не закричать, когда посветил фонарем вниз.
Свет фонаря уперся в горящие глаза, но прежде чем страх вызвал крик, Альберт понял, что это животное, причем животное безобидное. Кот этот жил при замке, а точнее, при кухне, и время от времени попадался Альберту на глаза, утром греясь на солнце, а вечером лежа в тени возле своей миски. По- видимому, кот привык к Альберту, а может, просто никого не боялся и, не спеша пропрыгав по ступенькам мимо историка, невозмутимо пролез сквозь прутья. Альберт завистливо проводил его лучом фонарика, как вдруг луч этот уперся в лежащую в пыли арматурину метрах в двух от него. Кот невозмутимо перешагнул железку и скрылся в темноте. Альберт же смотрел на прут и лихорадочно соображал, как его достать. Наконец в голову пришла идея.
Он быстро спустился вниз, поднял проволоку и убедился, что можно согнуть на конце крючок. Длины должно хватить, если просунуть руку. Так он и поступил. С трудом зацепив арматурину крючком, Альберт начал осторожно тянуть прут на себя. Крючок несколько раз срывался, Альберт подтягивал то один, то другой конец прута, пока не ухватил его рукой. В том, что он выберется, уже не было никаких сомнений. И надо ломать калитку из подземного хода, чтобы не связываться потом с коваными воротами под кухней.
Он вернулся к выходу из подземелья в подножии холма и стал бить толстым прутом, как ломом, проверяя на прочность поочередно замок и петли. Они пока держались, но Альберт не сомневался, что калитка не выстоит и часа. Историк вывернул карманы брюк, с треском оторвал их и, надев на руки, как рукавицы, принялся за работу. Через пятнадцать минут не выдержала первая петля, а там дошла очередь и до второй. Он был свободен.
Выбравшись, Альберт с удовольствием разогнулся и бросил опостылевший прут. Однако прежде чем идти наверх, он все-таки подобрал железную палку. Кто знает, что еще против него затеяли, а прут придавал уверенности. Он поднялся вдоль внешней стены западного крыла и, хотя порядком проголодался, первым делом решил зайти в свою комнату, проверить на месте ли зеркало. Из бойниц ему мерещились недобрые глаза, и было страшновато, тем более что замок окутывала тишина. Вдалеке у садовой ограды, где под навесом ставил свой ситроен Андре, было пусто. 'Его вместе с Ивет отослали в город', – понял Альберт. Медленно ступая по лестнице, то и дело прислушиваясь, он поднялся наверх и толкнул дверь, которая со скрипом ушла в сторону. Зеркало оказалось на месте, а в комнате было пусто. Альберт облегченно вздохнул, зашел, осмотрелся, все ли вещи на месте, и уже тогда только направился на кухню. Надо было как следует поесть, захватить воды и больше сегодня из комнаты не выходить.
На кухне Альберт достал из холодильника продукты, начал готовить, вздрагивая от любого звука, а когда включил чайник, стало казаться, что за шумом кипящей воды он не слышит чьих-то осторожных
