прошу меня извинить. Я вынуждена вас оставить.
Мое решение вызвало еще больший восторг. Я понимала, что в моем присутствии они не могут расслабиться, — но все они очень учтиво встали, когда я выходила. Лейтенант Роуз живо вызвался сопроводить меня до моей каюты, но Нейл остановил его.
— Роуз, уступите мне эту честь. Во-первых, я старше вас по званию, а во-вторых, я жених этой леди, — врастяжку сказал он, и лейтенант Роуз поспешно отступил и извинился.
На корабле было невозможно уединиться, и, поскольку Нейл решил до конца вести себя подобающим образом, он проводил меня до каюты, но внутрь не вошел.
— Мы будем в Гэрлохе не позже чем через два дня, если продержится западный ветер, — сказал он и, помолчав, добавил: — Может быть, оттуда удастся переправить вас в Эплкросс. Мне надо будет поехать в Лохинвер и доложиться по начальству, а оттуда я отправлюсь в Глен-Конан, чтобы увидеться с дядей. — Он остановился и взял меня за руки, — Я подумал, что вы захотите, чтобы мистер Кемпбелл обвенчал нас, поскольку он ваш крестный отец, — пояснил он, — но, если вы не хотите ждать до свадьбы три недели, мы можем обвенчаться немедленно.
— Пожениться в Эплкроссе было бы замечательно, — ответила я. Меня растрогала его чуткость. Он понимал, как важно было для меня, чтобы нас обвенчал мистер Кемпбелл. — А спешить нам некуда. К чему нам лишние сплетни и кривотолки?
— Их и так не избежать, — усмехнулся Нейл, крепче сжимая мне руки. — Простите меня, Катриона.
— Вам не за что просить прощения, — изумленно сказала я. — Вы поступали так, как подобает честному человеку…
Нейл покачал головой. Мне казалось, что он хотел сказать мне что-то еще, но не мог найти слов, чтобы выразить свои мысли.
— Все выходит совсем не так, как я хотел, — пылко произнес он. — Теперь все будут перемывать вам косточки и думать о вас плохо… Вы заслуживаете лучшего.
Он замолчал.
— Я ведь уже говорил вам, помните? — с горечью продолжил он минуту спустя. — На острове, на Тарансей, когда я сказал, что никогда не смогу любить вас так, как вы того заслуживаете… — Он еще крепче сжал мои руки, его глаза горели. — Так вот, к черту добрые намерения! Оказывается, я не настолько порядочен, чтобы после всего, что произошло, отпустить вас. Катриона, я видел как сегодня все глазели на вас. Неужели вы думаете, что я позволю другому ухаживать за вами, прикасаться к вам, заниматься с вами любовью?
Его слова вскружили мне голову. Желание, растворенное в его глазах, лишало меня здравомыслия.
— Нейл… — Заговорила я, хотя не знала, что сказать дальше. Он поцеловал меня, и слова стали не нужны.
Я не могла и не хотела противиться ему. Я думала о том, как мы поженимся, и о страсти, какая овладеет нами на брачном ложе. Ноги подкашивались от нахлынувшего вожделения. Я постаралась забыть о том, что он меня не любит, и от этих мыслей я почувствовала слабость, Тот факт, что он не любит меня, я запихала на самые задворки сознания. По наивности своей я начала верить — надеяться, — что со временем он полюбит меня и мы с ним будем жить долго и счастливо в Глен-Клэр.
— Я никому вас не отдам, Катриона, — прошептал Нейл.
Его голос звучал очень уверенно, а горевший в глазах собственнический огонь заставил меня притихнуть. Хотя я и сама бывала упряма как ослица, Нейлу упрямства тоже было не занимать. Я понимала: если уж он решил не отпускать меня, то он так и поступит, пусть даже и не любя. Он прижался губами к моей ладони и быстро зашагал прочь по коридору.
Отступать было уже поздно.
Глава пятнадцатая,
Неделю спустя я оказалась в Эплкроссе, в знакомом кабинете мистера Кемпбелла, в котором ничего не изменилось с прошлого раза. Так же пахло плесенью и пылью. Неудобный диван был, как всегда, неудобен. А мистер Кемпбелл смотрел на меня с прежней озабоченностью во взгляде, словно он ни на минуту не переставал за меня волноваться.
— Как же я виноват перед тобой, — промолвил он с горьким раскаянием в голосе. — Ведь я знал правду о твоем наследстве, но твой батюшка просил меня хранить тайну. Он не сомневался, что его брат поступит по совести и отдаст тебе Глен-Клэр. — Крестный покачал головой. — Дэвид… твой отец… всегда видел во всех только лучшее.
— Но что произошло между ними, сэр? — спросила я, склонившись ближе к нему, в нетерпении узнать наконец правду. — Почему они стали чужими друг другу? Они поссорились из-за Глен-Клэр?
Мистер Кемпбелл встал и прошагал к окну. Взгляд его светло-голубых глаз был устремлен на далекие горы, исчезающие в легком розоватом тумане осеннего заката.
— Дэвида не интересовало поместье. Он хотел стать ученым. Он поехал в Эдинбург, встретил твою маму и осел здесь… — Он вздохнул, передернув плечами. — Он попросил Эбенезера присматривать за имением в его отсутствие, и тот с радостью согласился. В отличие от Дэвида он любил эту землю, любил Глен-Клэр.
Я нахмурилась, пытаясь представить себе времена, в которые дядя Эбенезер с таким же трепетом, как и я, думал о Глен-Клэр.
— Дядя совершенно развалил хозяйство, — возразила я. — Почему? Как он мог допустить подобное?
— Спустя какое-то время Эбенезер приехал к Дэвиду и просил передать Глен-Клэр ему в собственность, — сказал мистер Кемпбелл. — Он говорил, что всю жизнь заботился об имении и будет только справедливо передать Глен-Клэр ему за труды. Поскольку Глен-Клэр майоратом не являлся, твой отец мог передать имение своему брату, если бы того пожелал. — Мистер Кемпбелл вздохнул. — Тогда я немного сочувствовал положению Эбенезера Бэлфура, — признался он. — Дэвида почти ничего не интересовало, кроме книг — и, конечно, его семьи. — Он устало улыбнулся. — Эбенезер работал не покладая рук, стремясь к тому, чтобы имение приносило прибыль. И все же ему предстояло остаться ни с чем, Дэвид отказался отдать ему Глен-Клэр, объяснив, что имение станет твоим приданым.
Мое сердце сжалось от боли, сожаления и понимания. Мне стали ясны намерения папы и причины, по которым дядя Эбенезер меня возненавидел. Он знал: когда-нибудь я заберу у него все, над чем он работал.
— Они страшно поссорились, — продолжал мистер Кемпбелл. — Эбенезер поклялся, что палец о палец не ударит ради человека, который намерен лишить его куска хлеба. После того дня он больше ни разу не разговаривал с твоим отцом, а Глен-Клэр довел до разорения. — Крестный повернулся и посмотрел на меня. — И наконец, совсем обезумев от горечи, он попытался убить тебя.
В кабинете воцарилась тишина. Я вдыхала знакомые запахи пыли и старых книг, пытаясь успокоиться. Я думала о дяде Эбенезере, о его надеждах, которым не суждено было осуществиться. Мне стало жаль его.
— Если бы мы с твоим отцом поговорили с тобой откровенно, ничего бы не случилось. — Мистер Кемпбелл вернулся к своему столу и запечатал письмо, давно дожидавшееся его там. — Твое похищение и кораблекрушение, Катриона… ужас, просто ужас! И вот ты обязана выйти замуж за мистера Синклара. — Он покачал головой, и на мгновение мне показалось, что и мое замужество он сочтет «ужасным».
— Что же плохого в замужестве? — спросила я, желая его развеселить. Видно, осознание вины и самобичевание были в нем очень сильны.
— Хм. — Мистер Кемпбелл явно колебался. — Если джентльмен обладает репутацией дамского угодника, как мистер Синклар, невольно усомнишься в его способности быть верным супругом, Катриона.
