юг.
– Куда ты, папа?
– Сообщить той леди, что она может больше не бояться.
Род пнул каблуками по бокам Векса. – Следуй за той каретой.
Робот-конь припустил галопом. – Колотить меня пятками по бокам в общем-то ни к чему, Род.
– Такое обращение поддерживает видимость. Ты же не хочешь, чтобы люди знали, что ты не настоящий конь, не так ли?
– Тебя не должна волновать видимость, когда кругом твоя семья. Всем им и так известна моя истинная природа.
– Да, но мне надо не терять привычку. Если я начну думать, кто знает о тебе, а кто нет, то начну делать мелкие ошибки, и...
– Понимаю, – вздохнул робот. – Карета приближается, Род.
– Точнее будет сказать, что мы приближаемся к карете.
– У меня сложилось впечатление, что ты стал грамарийцем, а не грамматиком.
– Ладно уж! – скривился Род. – Меня интересует содержание, а не форма.
– Тогда из тебя выйдет очень плохой критик...
– А, заткнись и прегради путь карете.
Векс завернул перед лошадьми, и животные встали на дыбы, пронзительно заржав от страха. Женщина с лихорадочной силой натянула повод, а затем хлестнула кнутом по Роду.
– Эй! – тот увернулся, но слишком поздно, язык кнута ударил его сбоку по голове. Дорога накренилась и закружилась, сливаясь и смазываясь. Он, словно издалека, услышал, как кнут треснул, вновь и вновь. Затем мир выровнялся, и он начал видеть все ясно. В нем появилась знакомая ярость. Потрясенный, он попытался вспомнить про ее опасность. Женщина стояла на козлах, замахиваясь кнутом еще для одного удара.
Род поднял кверху ладонь. – Тпру! Погодите! Я же на вашей стороне! – Он ткнул себя в грудь. – На мне нет никакого мундира. Видите?
Женщина заколебалась, но гнев и страх все еще отражались в ее глазах.
Род с большим трудом подавлял прилив собственного гнева, голова у него отвратительно болела. – Вы ведь не ударите бедного, бродячего лудильщика, не правда ли?
– Ударю, если он угрожает мне или моим. – Но глаза женщины становились более спокойными. – И зачем бедному лудильщику останавливать знатную леди, если не с целью причинить ей зло?
– Чтобы сказать вам, что вы можете не убегать! – закричал Род. – Мы разбили ваших врагов!
Женщина стояла, замерев, но в глазах у нее вспыхнула надежда.
Род показал на пройденный участок дороги. – Посмотрите, если сомневаетесь в моих словах!
Она оглянулась на пройденную дорогу. И лицо ее начало расцветать от радости. Затем колени у нее подкосились, и она рухнула на козлы.
– Хвала небесам! Но как же вы...
– Мне немного помогли, – объяснил Род. Она мигом вновь насторожилась. – Кто?
– Моя жена, – объяснил Род, – и дети.
Она уставилась на него во все глаза. Затем на лице появилась ирония. – Я вижу их, они обшаривают трупы солдат. Не лги мне, парень. Как мог лудильщик с женой и детьми устоять против рыцаря в латах и дюжины солдат? – Она снова взялась за кнут.
– Эй, погодите! – Род почувствовал, как его гнев опять нарастает. Он сделал глубокий вдох и напомнил себе, что за бедной женщиной гнались, вероятно, почти всю ночь. – Мои жена и дети вовсе не грабят покойников, они пытаются разбить чары, сковывающие живых. Потерявших сознание, но, надеюсь, живых. Видите ли, мы не совсем те, кем кажемся с виду.
– В самом деле, – прошипела она сквозь зубы и заставила себя вновь подняться на ноги, замахиваясь кнутом, – так я и думала!
– Не в том смысле! Этот наряд лудильщика просто маскировка! – Род выпрямился в седле расправляя плечи. – Я Родни Гэллоуглас, Лорд Верховный Чародей Грамария, а женщина – там леди Гвендайлон.
Она уставилась на него. Затем губы ее разомкнулись, и она прошептала:
– Подайте мне знак.
– Знак? – Раздосадованный Род подавил свое раздражение и заставил себя вообразить, какое именно умопомрачительство испытывал бы на ее месте он. Он еще раз сделал глубокий вдох – выдох. – О, ладно! – Род закрыл глаза и дал своему мозгу опустеть, сосредотачиваясь. Обычный его туман в такой ситуации рассеялся, после того, как он услыхал голоса детей, словно те находились прямо рядом с ним. Он выделил того, кто выглядел наименее угрожающим и подумал: 'Грегори! Сюда!'
Воздух хлопнул, раскатываясь в стороны, и рядом с его плечом заплавал в воздухе Грегори. – Да, папа?
Женщина уставилась на него.
Затем колени у нее опять подкосились, и она села, слабо кивая. – Да, вы Верховный Чародей.
– Папа? – Грегори чуть склонил голову набок, озабоченно глядя на отца. – Зачем ты позвал?
– Для того, что ты только что сделал, сынок.
– А что я сделал? – взглянул на него ребенок.
– Ты доказал, что я тот, кем назвался. – Он снова повернулся к женщине. – К кому, я имею честь обращаться?
Теперь настала ее очередь подтянуться и вспомнить о своем достоинстве. – Я – Елена, герцогиня Романова.
ГЛАВА 7
Род свернул плетущихся лошадей с дороги на луг, неподалеку от Гвен, поддерживая левой рукой герцогиню. Когда он натянул поводья, она подняла голову, оглядываясь кругом, а потом придвинулась к нему. – Солдаты...
Род повернулся и увидел, что все солдаты собрались в одну кучку под невысоким деревом. Большинство из них прижали ладони к голове. Некоторые подняли голову и, моргая, озирались кругом, с недоуменными выражениями на лицах. Рыцарь лежал около них, без шлема. Около него стояла на коленях Гвен.
– Не волнуйтесь, – попытался успокоить ее Род, – они чувствуют себя так, будто пробудились от дурного сна. Они снова на вашей стороне. – Он спрыгнул с козел. – Оставайтесь тут.
Она выглядела взволнованной.
Род вздохнул и четко подумал: 'Корделия!'
Находящаяся на другой стороне луга девочка подпрыгнула и оглянулась. Обнаружив отца, она вскочила на помело и рванула прямиком к нему. – Да, папа?
Род заметил, что герцогиня смотрел на нее во все глаза. Ну, по крайней мере, хоть немного отвлеклась.
– Корделия, эта леди нуждается...
Но Корделия глядела мимо него на окна кареты, и на губах у нее появилась восторженная улыбка. – Дети!
Род в удивлении обернулся.
В окне виднелись две рожицы, с откровенным любопытством озиравшиеся по сторонам.
Корделия прыгнула мимо Рода, убрав руки за спину. Дети герцогини настороженно наблюдали за ней. Корделия остановилась прямо под их окном и чуть склонила голову набок. – Меня зовут Корделия.
Они, молча, глядели на нее.
Род коснулся ее плеча. – Они в последнее время испытали страх, милочка.
– Ах, папа! – с досадой бросила она. – Неужели они не видят, что я не желаю им зла? – И прежде, чем он смог ответить, она стремительно повернулась к герцогине. – Можно мне поиграть с ними?
Герцогиня опустила на нее взгляд. А затем медленно проговорила: 'Ну разумеется... если они захотят... безусловно.'
А что они захотят Род не сомневался, он знал свою дочку. Двое мальчиков уже наблюдали за ней с заметным интересом.
– О, хорошо! – Корделия мигом повернулась к детям. – У меня тоже есть братья. Вы можете и с ними поиграть, если пожелаете.
