Осел повернул голову в сторону Рода. Чародей улыбнулся и встал так, чтобы его лучше было видно. Осел изменил направление и направился к ним.
– Нам лучше уйти с дороги, – добавил Род. – В любую минуту могут выйти из гостиницы.
– И то правда, – согласилась Гвен и первой двинулась в сторону небольшой рощи.
Осел пошел за ними, но постепенно обогнал. Остановившись, он махнул головой.
– Ну, хорошо, ты поступил благородно, – Род улыбнулся. – Но скажи мне, ты действительно считаешь, что возчик все это заслужил.
– Все это и гораздо больше, – проржал осел. У детей отвисли челюсти, а Фесс задрожал.
– Спокойней, о Петля Логики, – Род положил руку на рычажок, отключающий робота. – Ты должен знать, что этот осел – совсем не то, чем кажется на первый взгляд.
– Я... попытаюсь привыкнуть к этой мысли, – ответил Фесс.
Гвен с трудом сдерживала улыбку.
– Значит, ты считаешь себя хорошим парнем?
– Конечно, – осел улыбнулся. Все вокруг этой улыбки заколебалось, превратилось в аморфную массу, заструилось – и перед ними оказался Пак. Собственной персоной. – Хотя парнем меня трудно назвать, скорее я – Робин Весельчак.
Трое младших детей едва не упали в обморок от такой неожиданности, и даже у Магнуса глаза стали как монеты. Но Род и Гвен только улыбались.
– Это было сделано в порыве? – спросил Род. – Или ты предварительно все продумал?
– В порыве? – воскликнул эльф недоуменно. – Да будет тебе известно, что я семь месяцев слежу за этим негодяем, и если есть человек, заслуживающий подобного наказания, так это он! Подлец и трус, человека побить боится! Даже лошади боится! Говорит с тобой кротко, как голубь, а в душе жаждет разорвать собеседника на части. Жалкая и завистливая душонка! Я наконец устал от того, как он обращается с этим бедным животным, и дал ему попробовать его собственного зелья!
– Не похоже на тебя, Пак, поступать так жестоко, – проворковала Корделия. Эльф хищно осклабился:
– Ты знаешь только одно мое лицо, дитя, если так говоришь. В моем поступке нет подлинной жестокости, потому что я просто выставил этого человека дураком, да и то не перед его товарищами. Если он умен, то усвоит урок с первого раза и больше никого не будет мучить безнаказанно.
Корделия как будто успокоилась, хотя и не совсем.
– Но ведь он очень испугался и ранен...
– Разве хуже того, как он обращался с животным?
– Ну... нет...
– Не могу сказать, что ты в этом случае поступил плохо, Робин, – по-прежнему улыбаясь, сказала Гвен.
– Только в этом случае? Я часто озорничаю, но редко приношу настоящий вред!
Род отметил про себя это “редко” и решил, что пора сменить тему.
Очевидно, Пак тоже.
– Но хватит об этом негодяе: он не стоит наших слов! Как вы оказались поблизости и смогли наблюдать за тем, как восстановлена была справедливость?
– Мы направляемся в отпуск, – величественно проговорил Род.
– Чего-чего? – с сомнением произнес Пак. – И небо у нас под ногами, а земля над головой! Тем не менее, отпуск – это достойная цель. И куда же вы путь держите?
– В наш новый замок, Пак, – доверительно сообщила Корделия. Глаза ее снова загорелись. – Разве это не здорово?
– Не могу решить, – ответил эльф, – пока ты мне не расскажешь, что это за замок.
– Он называется замок Фокскорт [дословно, Лисий Двор], – сообщил Род.
Пак вздрогнул.
– Я вижу, ты про это место кое-что знаешь, – медленно сказал Род.
– Нет, не знаю, – увильнул эльф. – Только слышал какие-то слухи.
– И слухи эти не очень приятные?
– Можно сказать и так, – согласился Пак.
– Так расскажи нам, – потребовала Гвен, нахмурившись. Пак вздохнул.
– Я мало что слышал. Больше догадки. Но судя по всему, у этого замка дурная репутация.
– Ты считаешь, что в нем проживают призраки? – спросил Джеффри с горящими глазами.
– Я этого не говорил, но раз уж ты спрашиваешь – да, что-то такое я слышал. Но есть призраки и призраки. Я бы не испугался призрака, который при жизни был хорошим человеком.
Магнус склонил голову набок.
– Судя по твоим словам, призраки в Фокскорте не были хорошими людьми, когда жили.
– Вроде бы, – мрачно согласился эльф. – Но только не призраки, а один призрак. Хозяина замка. Правда, как я уже говорил, на самом деле ничего конкретного не знаю. Я не встречался с ним при его жизни, и у меня не было дел в его владениях. Но его имя пользуется дурной славой.
– Но ты слышал о нем, когда он жил, – Магнус продолжал хмуриться. – Значит, он не такой уж древний призрак.
– Нет, ему всего несколько сотен лет отроду.
– Ты знал человека, который... – голос Грегори дрогнул, взгляд утратил сосредоточенность. – Но ведь ты один из древнейших среди Древних.
Мальчик выглядел несколько ошеломленным.
Пак тактично пропустил мимо ушей комплимент о собственном возрасте.
– Я пойду с вами, добрые люди.
– Мы всегда рады твоему обществу, – с улыбкой сказала Гвен. – Но если боишься за нас, я благодарю тебя. Занимайся своими делами. Не волнуйся. Ни один призрак не может смутить нашу дружную семью, каким бы злым он ни был при жизни.
– Не будь так уверена, Гвендолен, – предостерег ее Пак. Он по-прежнему выглядел встревоженным. – Однако должен признаться, что у меня есть поручение Его Величества, – все понимали, что под “Его Величеством” подразумевается не король Туан, но лишь один Род Гэллоуглас знал, что эльф имеет в виду деда его детей. – Но если я вам понадоблюсь, свистните, и я сразу появлюсь.
– Спасибо, – проговорил Род. – Надеюсь, нам это не понадобится.
– Я тоже! Но если вам потребуется больше знаний, чем те, которыми владею я, тогда спроси эльфов, живущих поблизости от замка. Не сомневаюсь, что они знают правду.
Род кивнул.
– Спасибо за совет. Мы обязательно им воспользуемся.
– Конечно, мы обратимся к твоим сородичам, если понадобится их помощь, – согласилась Гвен.
– Их осталось немного, – сказал Пак, поморщившись. – Говорят, все, кто мог, сбежали оттуда.
Пришлось подождать, пока в гостинице стихли смех и шутки, а побагровевший возчик, прихрамывая, вышел из дверей. Только тогда удалось сделать заказ. Но еда оказалась на редкость вкусной и сытной. Наевшись, Род объявил, что раз уж он в отпуске, то намерен вздремнуть, и всякий из детей, посмевший потревожить отца, на собственном опыте убедится, из чего состоит луна.
Хороший предлог для того, чтобы уйти подальше, футов на пятьдесят, лечь в тени деревьев и положить голову на мягкие колени жены. Слыша негромкие голоса родителей, дети засомневались в том, что отец действительно вознамерился выспаться или даже просто подремать после сытного обеда, но стоически терпели.
– Разве он не слишком взрослый, чтобы играть роль Корина, а мама – пастушки? – спросил Джеффри.
– Оставь предков в покое, – проворковала Корделия с сентиментальной улыбкой. – В конечном счете, пока они любят друг друга, у нас все будет в порядке. Пусть же их любовь крепнет год от года.
– Корделия говорит мудро, – согласился Фесс. – Они поженились не только для того, чтобы говорить о домашнем хозяйстве и детях.
– Да, это не самые возвышенные темы, – заверил его Джеффри.
